стояли те самые антикварные кресла, тахта, стол и пару комодов. Всё было старинное, но какое-то замызганное. Обшивка кресел и тахты, кое-где протёрлась до дыр. Издалека это было не так заметно, а вот сейчас стало понятно, что без хорошей реставрации эти вещи, наверное, никому не будут интересны.

В первой спальне, куда мы зашли, было пусто, если не считать кучу какого-то барахла, которое было свалено прямо на пол, а вот во второй стоял тот самый шкаф, который попался мне на глаза, когда его заносили в подъезд. И вот этот шкаф, мне очень не понравился. Выглядел он шикарно. Спереди, две резные двери, разделённые средней панелью с овальным зеркалом, которое казалось немного тусклым. Ни каких потёртостей, или царапин на нём не было, он блестел, как будто его только что покрыли лаком, или натёрли горячим воском. Даже в завитках резьбы не было ни пылинки. Но, вглядевшись в него повнимательнее я заметил, что весь он покрыт какой-то паутиной, что ли, или тонкой сеткой. И сеточка эта была не простая, а охранная. Интересно, чего, или кого так боялся этот оборотень? Он же был здесь полноправным хозяином. А может это просто такой, маниакальный образ жизни у него был? Ну да ладно. Надо что-то делать с этой паутиной, а то придут люди мебель выносить и неизвестно, что с ними может случиться.

И тут Ирина, меня удивила. Выйдя из-за моей спины, она протянула руку, чтобы погладить шкаф.

- Назад! – Я аж поперхнулся, и закашлялся. – Ну вы даёте, Ирина Викторовна, то вы даже войти боитесь, а то кинулись натёртую мебель руками хватать. Совесть имейте. Я его первым погладить должен.

«Хозяйка» дома удивлённо уставилась на меня, но тут до неё стало доходить, что закричал я не напрасно, и, отдёрнув руку, она попятилась и снова спряталась у меня за спиной.

- Вот правильно, так и стойте чуть сзади.

Осмотрев шкаф ещё раз, мне пришло на ум, что ломиться в него в лоб не стоит, а надо зайти сзади, или с фланга. Во какой стратег во мне проснулся! Подойдя к боковой стенке, которая была ближе к выходу (на всякий случай), я выставил руку и несильной молнией ударил в паутину. В месте удара вспыхнуло холодное голубое пламя, и от него во все стороны стало расходиться огненное кольцо. Сначала оно быстро расширялось, сжигая охранную сеть, но чем дальше шла эта огненная волна, чем медленнее было её продвижение. И в какой-то момент, этот процесс замедлился и даже остановился, и в конце концов паутина стала восстанавливаться, а нити её даже стали толще.

Ах так! Мои браслеты бросили в бой искристых солдат. И дело пошло! Искры выжигали всё начисто, двигаясь по поверхности шкафа. Они прошли по всем стенам и сошлись у зеркала, где и вспыхнули ярким светом, стараясь пройти по его поверхности, но, не тут-то было. Зеркало сначала помутнело, а потом стало быстро чернеть. В какой-то момент по нему проскочила золотистая ниточка, пересекая черный овал. Потом ещё одна яркая нить пересекла поверхность. Потом ещё и ещё, и в конечном итоге всё зеркало покрылось искристой сеточкой. И тут оно бабахнуло!

Как хорошо, что мы стояли сбоку от шкафа! Ирина Викторовна, что-то пискнув присела, зажав уши руками.

Осколки со свистом разлетелись по комнате втыкаясь в стены чёрными кляксами.

Со шкафа по тем местам, куда попали остатки зеркала, ударили стрелы, заполняя искрами все стены спальни и выжигая последние следы пятен. Ещё минуту эти мелкие, яркие солдатики метались по комнате, выискивая врага, но потом успокоились и стали возвращаться в браслеты.

Я смахнул с лица пот и оглянулся на Ирину. Она, присев на корточки, всё ещё зажимала уши.

- Хорошее наследство оставил вам Тур Турыч.

Девушка поднялась.

- Какое это наследство?! Такое впечатление, что от меня хотели избавиться. Только не понимаю почему. – Похоже она была не только испугана, но и рассержена.

- Могу предположить, что кольцо, которое было у вас, должно было оградить вас от всех этих сюрпризов. Хотя с уверенностью утверждать это не возьмусь. Ну что, давайте осмотрим этот антикварный экспонат? Интересно, что в нём прятали.

После того, как зеркало вылетело из оправы, обе резные дверки приоткрылись, и мне оставалось только осторожно открыть сначала одну, а потом и другую. С левой стороны была большая ниша в которой висел какой-то плащ и стояла трость с ручкой в виде головы змеи (ну кто бы сомневался). Недолго думая, выставив вперёд руку, я просто выжег всё это искристым огнём, оставив от плаща и трости только кучку пепла. А вот правая сторона была пуста и это немного меня удивило. Ставить такую защиту, чтобы прятать какой-то «макинтош» и клюку? Странно. И тут я обратил внимание, что средняя панель, на которой крепилось злое зеркало, отделена с обоих сторон стенками. Получается, что это было ещё одно отделение шкафа.

Подёргав её с обоих сторон, стало понятно, что так открыть не получится, и тогда я надавил на эту хитро сделанную дверку. Она немного ушла внутрь и отъехала вправо, открывая тайник.

Я, сделав пару шагов назад и натолкнулся на Ирину, которая выглядывая из-за моего плеча уставилась на открывшуюся нишу.

Чуть ниже середины открывшегося отделения была полка на которой стоял толи горшок, толи котелок, в котором клубилась какая-то чёрная масса.

Это ещё что такое? Я почесал голову и вдруг понял, что это и есть то, чем питаются эти существа. В котле клубились человеческие эмоции. Страх, боль, злоба, ненависть, обида, зависть… Мне стало не по себе от увиденного.

Ирина, по-моему, не поняла, что это, она просто фыркнула и сказала:

- Фу, какая гадость.

А вот меня стала захлёстывать ярость к этим нелюдям. Протянув руки к котлу, я ударил всем и сразу. Молнии переплелись с искрами и полыхнуло так, что я даже на мгновение ослеп. Горшок разлетелся на мелкие осколки, да и сам шкаф развалился на части.

Ноги у меня задрожали и мне с трудом удалось добраться до окна, которое, как ни странно, спокойно пережило все катаклизмы, которые тут произошли. Подергав ручку стеклопакета и не сумев его открыть, я просто уселся на подоконник. Ирина Викторовна с испуганными глазами подвинула меня в сторону и открыла окно. Свежий воздух принёс небольшое облегчение, хотя голова ещё кружилась и во рту был сушняк, как после пьянки.

- У вас выпить есть? – С трудом просипел я, глядя на