Когда я произносил это, в глазах Джо блеснули слезы. Потом она зааплодировала.

«Тебе достаточно говорить от сердца, — сказала она мне. — Просто открой свою душу и выговорись».

Я так и сделал.

Есть поговорка: «Когда одни двери закрываются, то открываются другие». В ближайшие семь дней я неоднократно имел возможность убедиться в ее справедливости. Я обзвонил несколько организаций, специализирующихся на изучении жизни после смерти, и записался как основной оратор или оратор на дополнительном семинаре. Видя, с какой легкостью осуществляется задуманное, я разнервничался и насторожился. Вдруг люди не поверят в мой рассказ? Вдруг они подумают, что я спятил? Вдруг я стану объектом насмешек для злых языков? Я не знал, чего ждать. Но я знал, что должен выступать перед любой аудиторией, потому что так мне велело Светящееся Существо.

Я пришел без ничего — у меня не было ни плана лекции, ни предрассудков, и когда меня пригласили, я медленно вышел к кафедре и начал свой рассказ. Ноги подкашивались, я очень нервничал. Моя задача была проста: мне следовало быть честным и бороться со страхом, личными тревогами и депрессией тех, кто опустил руки и думает, что их покинули надежда на чудо и вера в жизнь. Я не только хотел собственным примером подтвердить, что околосмертное переживание реально, что духовная жизнь после смерти существует, но и показать, что ту духовную жизнь, которую люди постигают во время ОСП, можно понять и без опыта смерти. От человека требуется только желание прийти к просветлению в рамках целительской практики осознанности.

Сначала я и сам не мог взять в толк, что такое исцеление осознанностью. Но я продолжил выступать перед публикой, и мои слушатели учили меня, как ставить задачи исцеления осознанностью и достигать их. Как сказало мне Светящееся Существо, исцеление этих болезней дается только осознанностью. Чем больше я говорил и читал, тем больше я осознавал, что начинаю понимать сознание тех, кто пережил ОСП. В моих глазах эти истории выглядели разрозненными кусочками пазла, и я должен был составить из них внятное послание, которое прояснило бы мне значение целительской практики осознанности.

У меня не было заранее разработанной методики сбора опыта и критического анализа ОСП других людей. Ничего подобного. Но стоило мне замолчать, как на меня буквально набрасывались «оэспэшники», жаждущие поделиться своими историями.

На конференции в Южной Калифорнии ко мне подошел человек и рассказал, как после внезапного сердечного приступа он потерял сознание и рухнул ничком на асфальт. Это случилось в центре города, поэтому люди немедленно пришли ему на помощь и вызвали бригаду. На месте падения и по пути в больницу его сопровождал незнакомец, который утешал его, а вокруг суетились врачи. Даже в больнице он не отходил от него ни на шаг, когда врачи и медсестры готовились стентировать закупоренную артерию. Он сказал: «Я думаю, это было неспроста, что этот человек явился мне сразу, как только случился приступ. Он стоял среди зевак, столпившихся на тротуаре, он не отходил от меня, даже когда меня поднимали и грузили в машину. Наверное, он был невидимкой, потому что никто не просил его посторониться. Он был рядом и утешал меня. Он повторял: „Все будет в порядке. Это еще не конец! Не бойся“».

Он рассказывал, что позже, когда он лежал в реанимации, к нему снова пришел незнакомец, переговорил с ним, а затем ушел. «Я не мог разобрать всех слов, но его голос и его общество были самым приятным событием в моей жизни». Позже, когда он расспрашивал медсестер, кто этот человек, они не могли понять, кого он имеет в виду.

Даже спустя много лет рассказчик, переживший сердечный приступ, иногда ощущал присутствие этого существа. «Это прекрасно, когда он рядом, — говорил он мне. — Его присутствие подтверждает две мои теории: есть ангелы-хранители и есть жизнь после смерти».

На конференции в Финиксе, штат Аризона, ко мне подошла женщина и сообщила, что маленькой девочкой она резвилась на детской площадке и налетела на металлические перекладины заграждения. Я пересказываю эту история с ее слов так, как она мне запомнилась.

«Вокруг все потемнело. Очнувшись, я увидела, что лежу лицом вниз и вокруг стоят мальчики и девочки. Одни мальчики побежали в школу за помощью, другие побежали за учительницей, когда поняли, что я ударилась головой о перекладину.

Я пыталась заговорить с друзьями и сказать им, что со мной все в порядке, но меня не слышали. Одна из девочек поодаль испуганно приложила ладошку к губам и воскликнула: „Боже мой, она мертва!“ Я кричала, что жива и сижу на ветке дерева, но рядом с детской площадкой не росло никаких деревьев. Я наблюдала картину сверху, никто не слышал меня, и я не знала, почему именно. Долгое время я находилась в таком состоянии, но вскоре вернулась обратно в тело».

Когда я спросил женщину, что это переживание могло означать, она ответила не раздумывая: «Оно изменило мою жизнь. Уже в таком юном возрасте я поняла, что человек имеет физическое и духовное тело, и когда он умирает, то погибает только тело физическое, но не духовное. Это знание сделало меня свободной».

Одну из историй поведал мне доктор Реймонд Моуди, который тоже присутствовал на конференции. Он изучал совместные околосмертные переживания (СОСП) или разновидность этого явления, когда наблюдатель испытывает ОСП вместе с умирающим. Хотя явление СОСП уже давно обсуждается в научных кругах, Моуди всерьез занялся его изучением только тогда, когда вся его семья пережила СОСП у смертного одра его матери. Реймонд сообщил про СОСП, о котором он слышал впервые, и что оно значило для него.

Он рассказал, что его первый фундаментальный труд об ОСП под названием «Жизнь после жизни» был написан, когда он еще учился на медицинском факультете. Однажды, когда он читал журнал в университетской библиотеке, к нему подошла заслуженный преподаватель факультета — назовем ее доктор Джеймисон — и спросила, можно ли поговорить с ним с глазу на глаз. Когда они вошли в ее кабинет и сели за стол, доктор Джеймисон сразу приступила к делу. Вот ее рассказ.

«Начну с того, что я не воспитывалась в религиозной семье. Я не скажу, что мои родители были против религии — нет, они даже не имели о ней понятия, только и всего. Таким образом, я никогда не думала о жизни после смерти, поскольку в нашей семье эта тема не обсуждалась.

Между тем у матери случился инфаркт. Она была дома, и никто не мог ничего предположить. Я была у нее, когда это случилось, и сразу начала делать ей искусственное дыхание. Представляете, каково это — оживлять мать дыханием рот-в-рот? Нелегкое дело даже для постороннего человека и практически невозможное, если это твоя мать.

Я безуспешно, где-то с полчаса или больше, пыталась вернуть ее к жизни, пока не поняла, что все мои дальнейшие попытки напрасны — она мертва. И тогда я остановилась, чтобы перевести дух. Я очень устала, и, скажу честно, я так и не поняла до конца, что теперь остаюсь сиротой».

«Вдруг доктор Джеймисон почувствовала, что какая-то сила тянет ее вверх, отрывая от тела, — продолжил Моуди. — Она поняла, что парит над собственным телом и мертвым телом матери и наблюдает сцену сверху вниз, словно стоит на балконе».