Когда я позже дал почитать эту поэму Арпане, она была глубоко тронута. Она прочитала ее дважды, а затем взглянула на меня со слезами в глазах. «Сдается мне, что сегодня ты не взял машину на техосмотр», — сказала она. Рассмеялись мы оба. Это был хороший день.

Оратор-мотиватор и актриса Джо МакГинли раскрывает секреты публичных выступлений в своем офисе в Лос-Анджелесе. Мне очень рекомендовали ее мои друзья, которые знали, что я боюсь выступать перед группами более двух человек.

Околосмертное переживание и его идеи не выходили из головы. Светящееся Существо просило меня рассказать историю ОСП публике, но сама мысль об этом пугала меня.

Джо сказала, что это типичное явление для таких глоссофобов[5], как я. Она добавила, что не менее семидесяти пяти процентов американцев — глоссофобы, а это означает, что они не умеют выступать перед зрителями, не борясь одновременно с внутренним желанием убежать и спрятаться. И, как утверждается в одном исследовании, среди этих людей высока доля признавшихся, что они лучше умрут, чем будут выступать публично.

Этот выбор кажется слишком острой реакцией, но я вполне ее понимал. Я рассказал Джо, как однажды в школе объяснял одноклассникам, что такое анестезия, и вдруг позабыл, где нахожусь. На какое-то мгновение я забыл, о чем говорил только что. Перед глазами поплыли белые стены, и я чуть не упал в обморок. Я быстро пришел в себя, но случившееся не добавило мне уверенности.

«Такое бывает чаще, чем вы могли бы подумать», — сказала Джо, излучая улыбку и ту уверенность в себе, которой мне так не хватало.

После изучения основ ораторского искусства («не забывайте дышать»; «устанавливайте зрительный контакт с дружелюбными слушателями в аудитории»; «не бегайте взад и вперед») я получил домашнее задание. Я должен был написать речь, несколько раз прочитать ее перед зеркалом и выступить на следующем занятии.

Я так и поступил, очень подробно изложив мое ОСП, но сколько бы раз я ни перечитывал написанное, оно все равно мне не нравилось. В моем выступлении не было легкости и спонтанности, казалось, что написанное тянет меня обратно в прошлое, я неуклюже цепляюсь за слова, и поэтому речь неестественна. Но иначе и быть не могло.

Перед выступлением я нервничал. Я напоследок перечитал написанное и поехал в Лос-Анджелес к Джо. Когда я вошел в офис, Джо сыграла со мной следующую шутку.

«Вы сочинили речь?» — спросила она.

Я показал ей стопку страниц, которую привез с собой.

«Хорошо, — сказала она, забирая у меня листки. — А теперь расскажите мне вашу историю. Говорите от чистого сердца».

Моим первым побуждением было вылететь пулей из комнаты. Второе, о чем я подумал, — что надо справиться с начавшейся реакцией «бей или беги», из-за которой у меня взмокли ладони и участился пульс. Несмотря на это, я сделал глубокий вдох и начал свой рассказ.

Я говорил про рак предстательной железы и хроническую усталость. Я говорил, сколько пришлось перенести операций, чтобы устранить проблемы из-за рака предстательной железы. Я говорил про внутриполостную операцию, о том, как расстался с телом и пережил трансцендентальный опыт преображения.

Я подробно изложил свой опыт и рассказал о мистическом путешествии в Индию: как видел вживе сестру и мать на кухне нашего дома в Нью-Дели. Я поведал, как мой покойный отец спас меня на пороге ада, как я поднимался вверх по туннелю к небесам и встретил там моих близких, как они помогли мне понять, почему отец так плохо относился ко мне. Я рассказал Джо про ангелов-хранителей, которые с тех пор не покидали меня, про наставление Светящегося Существа и советы ангелов, которые указали мне новый путь.

Я подчеркнул, что исцеление было стремительным и что практически одновременно с ним исчезла моя лекарственная зависимость. Я рассказал, как эти два события убедили жену в том, что действительно случилось чудо. Я сообщил ей, что после околосмертного переживания в моей жизни нашлось место для такой удивительной любви, что мои друзья и близкие взглянули на меня другими глазами.

Я рассказал, что мои отношения изменились, особенно отношения со старшим сыном. Прежде я ругал его. Теперь, после ОСП я старался быть милосердным и отзывчивым. Мой сын приветствовал эти перемены — как, впрочем, и вся моя семья, — но они были так серьезны, что иногда моим близким стоило большого труда их принять.

Я открыл Джо, что после увольнения с работы я задумался, как помочь людям с душевными заболеваниями, и объяснил, что Светящееся Существо велело мне посвятить в мою историю как можно больше людей и распространить учение об исцелении.

«Это моя дхарма, — сказал я ей. — Я твердо решил, что сделаю мир лучше».