– А еще час назад чуть не умирала, чудеса да и только! Что любовь с людьми делает! – продолжала язвить Лелька.

– Особенно взаимная, – неожиданно для себя подколола Ольга Лелю.

Лелька метнула на Ольгу взгляд, полный злобы и ненависти. Ольга даже отпрянула от нее.

«Я и не подозревала, что она может так ненавидеть меня. Из-за Олега, что ли?»

Ольга пересела подальше от Лельки, а та, словно очнувшись, ласково проворковала:

– Да, все заметили, что Олег к тебе не равнодушен. А ты?

– Лель, хватит, мы все устали. Еще не хватало, чтобы поссориться. Давай на стол поможем накрыть.

Вернулась в дом бабушка Либуша, принесла горячий самовар. Из маленького чайничка налила темной душистой заварки, добавила воды из медного самовара.

– Пейте, пейте, девоньки. Чай из травок наших. Лечит, убаюкивает, все на места ставит…

Девчонки и на самом деле заклевали носами и еле-еле доползли до кроватей, которые приготовила им бабушка. Ольга моментально погрузилась в сон.

И приснилось ей, что она большая, красивая бабочка. Сидит она на огромной фиолетовой розе и любуется своими крылышками.

«Олег обязательно увидит мои распрекрасные крылышки и влюбится в меня», – мечтала Ольга.

И тут появился Олег. Он грациозно перепрыгивал с цветка на цветок и улыбался Оле.

– Я хочу потанцевать с самой прекрасной бабочкой на свете! – крикнул он.

Ольга оглянулась вокруг в поисках «самой прекрасной бабочки на свете».

«Неужели Лелька и в мой сон умудрилась залезть?» – с досадой подумала она.

– Разрешите Вас пригласить на вальс цветов? – протягивая Оле руку, спросил галантный кавалер.

– Да, спасибо, – еле слышно прошептала Ольга.

Она положила руки к нему на плечи, а потом вспомнила, как танцуют вальс: одна рука – на плече партнера, другая – на его руке… И вот они, подхваченные необыкновенными звуками божественной музыки, закружились в вальсе. Оля никогда раньше не танцевала не то что вальс, даже просто с мальчиком под медленную музыку, но сейчас она чувствовала, что танцует потрясающе. Вдруг, подхваченная какой-то неведомой силой, она поднялась над цветами, над деревьями, увлекая за собой Олега.

– Я лечу! Я умею летать! – захлебываясь от восторга, закричала Ольга, размахивая большими красивыми крыльями.

– Ты только держи меня, я ведь не умею летать! – засмеялся Олег, крепко ухватившись за Ольгу-бабочку.

– Полетели туда, – махнула головой Ольга в сторону волшебного леса. – Там живут мои друзья, такие же, как я!

Ольга чувствовала, что ее неудержимо тянет перелететь через мрачное и глубокое ущелье и попасть в волшебный лес, как будто бы ее там ждали. Олег отрицательно покачал головой:

– Не могу, мне туда нельзя, потому что…

***

– Оля, Оленька, просыпайся! Беда случилась! – дергала за плечо Ольгу баба Либуша.

Ольга, как ошпаренная, подскочила на кровати. За окном только-только стало светать. Девочки крепко спали на соседних кроватях.

«Черт, такой сон оборвать!»

– Господи, что случилось, бабушка? – Ольга испуганно смотрела на хозяйку дома. Вчера та казалась такой спокойной, невозмутимой, словно скала, а сейчас в глазах боль, и вся она как-то ссохлась, сморщилась.

– Оленька, горе какое, не уберегла я ваших мальчиков. Защиту вокруг дома поставила. Вокруг места, где они спали, тоже. И зачем они вышли за круг? Дэдлиши их утащили! Я-то, дура старая, расслабилась, обрадовалась, что ты, наконец, пришла… – плакала баба Либуша.

Ольга гладила бабушку по белоснежным, очень приятным на ощупь волосам, и приговаривала:

– Бабулечка, успокойтесь, пожалуйста, расскажите все по порядку: кто наших ребят куда утащил, и почему Вы меня ждали?

Она принесла стакан с водой, и, пока баба Либуша пила, Ольга пришла в себя ото сна.

– Давай, Оленька, одевайся. Выйдем на двор, я тебе все и расскажу.

Ольга опять надела вчерашний наряд «для особых случаев» и вышла во двор. Солнце только-только поднималось из-за макушек деревьев волшебного леса.

– Это необыкновенно красиво! А лес! Он волшебный! Как в фотошопе разрисован! Ой, простите, бабушка, это программа компьютерная такая, которая редактирует фотографии, делая их ярче и без изъянов.

Баба Либуша, казалось, совсем не слушала объяснение Ольги по поводу компьютерной программы, она глубоко о чем-то задумалась.

– Оленька, слушай меня внимательно. Говорить я буду не коротко, поведаю странные, но очень важные для тебя вещи. Соберись…

Ольга внимательно посмотрела на бабушку и принялась слушать.

– Родилась я в 1922 году в Ленинграде, в семье хирурга Либушинского. Род наш дворянский, очень древний. Отец мой, когда началась революция, то ли не успел, то ли не захотел покидать родину, не в этом суть. Работал не покладая рук, оперируя сначала раненых красноармейцев, потом кремлевскую элиту. Но в 1936-м его, маму, старшего брата арестовали, меня забрали в детский дом. С того момента о судьбе своих родных я ничего не знала. На следующий год нас, нескольких детдомовских, ничего не объясняя, погрузили в самолет вместе с хорошо одетыми, сытыми детьми высших партийных работников. Некоторых из них я знала еще по той, прошлой жизни с родителями. Папу часто приглашали в дома партийные работники, не только для медицинской консультации, но и на разные революционные праздники. Конечно, эти детки сделали вид, что не знают меня, но никто не издевался, интуитивно многие понимали, что и сами могут оказаться в таком же положении… Времена мрачные были.

Ольге показалось, что у бабушки при этих воспоминаниях глаза наполнились бездонной вселенской болью.

– Так вот, – словно очнувшись от страшного сна, продолжила она, – приземлились мы на поле, вышли из маленького самолетика. Нас там ждали несколько обозов, запряженных лошадьми. Ехали, вернее сказать, ползли мы долго, дней пять или шесть. По дороге, конечно, все перезнакомились. Партийные детки расслабились и рассказали нам, детдомовским, куда мы едем. Мы-то ничего не знали, нас, как мешки с картошкой, погрузили в самолет и отправили в неизвестном направлении. Так вот, дети эти нам и поведали, что едем мы в необыкновенное место. Раньше такой лагерь был доступен только для иностранных, капиталистических детей и еще тех, которые при царской власти жили, а недавно и им, детям Красного Октября, стали доступны все радости жизни. Они рассказали нам, сиротам, что те, кто побывает в этом лагере, станут всесильными, и что особенно выдающиеся из них вступят в некий союз или братство, члены которого борются за мировую революцию и уже являются самыми могущественными людьми в мире. Среди членов братства есть даже богатые капиталисты, которые только делают вид, что угнетают рабочий класс, а на самом деле дают деньги на мировую революцию. Такой американский капиталист, член братства, приезжал в Советский Союз, лично встречался с Лениным.