– Ах, нет, что вы… Я просто несколько не ожидал… Что же, мисс Глоуфорд, благодарю вас за прогулку, а теперь позвольте откланяться. – Мистер Литли торопливо поклонился собеседнице, надел на голову шляпу и быстрым шагом зашагал прочь, сгорая от стыда и обиды.

Кэтрин осталась на холме и печально смотрела вслед пастору. Она была в печали оттого, что ненароком стала объектом его любви (ведь она решила, что он был безумно влюблен в нее), но о своем отказе не жалела и искренне желала ему счастья с любой девушкой, что станет его женой. Ведь это такая честь – быть женой пастора.

Вернувшись домой, Кэтрин и словом не обмолвилась о произошедшем сестрам, надеясь, что и пастор не станет распространяться об их неловком разговоре. Девушка беспокоилась не о себе – она боялась, что ее отказ навлечет на него насмешки. Кэтрин уважала и ценила пастора Литли и, не будь Кэсси, она с радостью бы согласилась стать его женой, но Кэсси существовала, и для Кэтрин она была всем, и старшая сестра никогда не променяла бы свою больную младшую сестру ни на какое замужество. Даже на замужество с пастором Литли. Нет, не любовь и не сердечная привязанность владела ею: вся любовь Кэтрин была всецело отдана младшей сестре, и в ее сердце не было места для любви к мужчине.

Когда граф Дрэймор и виконт Уилворт испили вечернего чаю и принялись играть в бильярд, уже смеркалось. Игра шла весело: виконт был настоящим профессионалом, но и граф не уступал ему в мастерстве. Едва сыграв партию и начав новую, господа были осведомлены дворецким: «Ваша Светлость, у Вас посетитель. Преподобный Литли. Он настаивает на аудиенции». Друзья переглянулись, усмехнулись нетерпеливости пастора и приказали провести настойчивого визитера в бильярдную.

Виконт улыбался, уверенный в том, что мисс Кэтрин дала согласие на брак с пастором, и полагал, что именно по этой радостной причине тот, несмотря на поздний час, приехал в поместье, чтобы поделиться с лордами великолепной для всех новостью.

«Значит, свадьбе быть! Признаться, не ожидал, что мисс Кэтрин даст согласие на брак так скоро. Но новость превзошла все мои ожидания: мисс Кэтрин станет замужней женщиной, и Кэсси станет для нее некой обузой, что позволит мне уговорить ее уступить мне заботу о бедняжке» – с ликованием в душе подумал виконт Уилворт.

Улыбка же графа Дрэймора была полна насмешки: столь поздний визит пастора развеселил его. К тому же рыжеволосый преподобный явно перешел границы приличия и потребовал, чтобы его приняли. Однако, граф решил не отчитывать бедного малого, справедливо полагая, что визит последнего внесет в рутину Риверсхольда толику забавы.

Полный нетерпения пастор Литли торопливо зашел в бильярдную, неуклюже поклонился лордам, и, со скорбным вздохом и с растерянностью в глазах, взглянул на виконта.

– Ах, сэр, все пропало! Мисс Кэтрин мне отказала! – с отчаянием воскликнул он, театрально всплеснув руками. – Ах, какой удар! Какой позор!

Виконту показалось, что словно кто-то послал ему удар в грудь. Как! Мисс Кэтрин отказала мистеру Литли? Но почему? Каковы причины ее отказа?

– Преподобный, я вижу, что вы переполнены эмоциями, поэтому сперва вам следует прийти в себя и лишь затем пуститься в объяснения, – ласково сказал ему граф. Он усадил расстроенного пастора в кресло, кликнул слугу и приказал принести свежего крепкого чаю.

Виконт положил свой кий на бильярдный стол и сел в кресло, располагавшееся напротив кресла пастора.

– Какой позор! Какой стыд на мою голову! Как теперь я посмотрю в глаза людям? Мой авторитет растоптан! Ах, позор! Небывалый позор, господа! О, если б я знал, что она так жестока! – уставившись на свои колени, бормотал мистер Литли себе под нос.

«Очевидно, отказ мисс Глоуфорд ударил по его самолюбию. И себялюбию тоже» – заметили оба лорда, однако, если виконта охватило неприятное чувство отчаяния, граф, наоборот, почувствовал удовлетворение неудачей друга, полагая, что таким образом глупые, на его взгляд, планы и усилия виконта удочерить полоумную крестьянку сойдут на нет.

Принесли чай. С горестными вздохами и полным страдания лицом, мистер Литли выпил чашку прекрасного дорогого чаю и пришел в себя.

– А теперь излагайте, преподобный. Мне необходимо знать все подробности, – чуть строгим тоном приказал ему виконт, уставший от бормотания и вздохов несчастного отвергнутого. – Что же случилось?

– Ах, сэр, я так расстроен! Я был уверен, что нравлюсь ей! – горестно вскрикнул пастор, роняя голову на руки.

– Преподобный, оставьте вашу личную драму на то время, когда останетесь одни, – ледяным тоном сказал ему граф, тоже впавший в раздражение от театрального поведения визитера.

Мистер Литли тут же вздрогнул, запрокинул голову вверх и взглянул на вельмож взглядом загнанного кролика. Холодный строгий тон лендлорда графа Дрэймора подействовал на него как ведро ледяной воды.

– О, Ваша Светлость, приношу свои извинения… После вечерни я надел свой лучший костюм и зашел за мисс Кэтрин, чтобы сделать решительный шаг. Я пригласил мисс Глоуфорд пройтись со мной, и она согласилась, что дало мне надежду на ее утвердительный ответ. Мы направились на луг, взошли на живописный холм, дул легкий теплый ветерок, и я открыл мисс Глоуфорд свое намерение… А она, сэр, принялась сватать мне другую! Я поспешил развеять ее заблуждение, однако она смутилась, а я принял ее смущение за радость. Ах, как глуп я был! Я был уверен, что она будет вне себя от счастья! А она отказала мне! Категорически, жестоко отказала! – на одном дыхании поведал пастор.

– Но она дала объяснение своему отказу? – осведомился виконт, недоумевая от поступка мисс Кэтрин.

– Да, сэр, дала. Она сказала, что не прочь бы выйти за меня и считает это честью, как считала Богоматерь, внимая глаголу небесного посланца…

Пастор прервал свой монолог: ему срочно потребовалась очередная чашка чаю, чтобы унять вновь поднявшееся в душе волнение от горьких воспоминаний.

– Мистер Литли, ваши отступления совсем не к месту! – холодно сказал ему виконт: неудача в сватовстве пастора к старшей мисс Глоуфорд заставила его кровь медленно, но верно, закипать от понимания, что его замысел потерпел поражение.

– Оставь его, друг мой. Взгляни: преподобный обескуражен потерей такой замечательной невесты, как мисс Глоуфорд, – с легкой усмешкой посоветовал граф другу, видя его нетерпение услышать продолжение рассказа.

– Прошу, простите меня, сэр! Я безумно, безумно расстроен! – в очередной раз извинился пастор, в душе сердясь на нетерпение виконта, который даже не давал ему допить его вкусный чай. – Мисс Кэтрин была бы мне прекрасной женой и матерью моих детей, но, увы, не может выйти замуж ни за меня, ни за кого-либо другого! И всему виной ее сестра! Мисс Кассандра!

– Мисс Кассандра? О чем вы? – сухо уточнил виконт: он знал, как сильна была любовь Кэтрин к Кэсси, и прекрасно понимал, что она не могла отозваться о сестре в таком тоне.

– Она сказала, что мисс Кассандре нужна забота и что жизнь ее связана с ее жизнью, и это не позволяет ей связать жизнь с мужчиной. Даже со мной! – трагичным тоном закончил свой рассказ мистер Литли.