Дэн с Марком начали вместе работать в кабинете отца, и старая дружба возобновилась с новой силой. Во время перерывов между приемом пациентов они горячо обсуждали то, что казалось им самым важным в жизни. Часто они говорили, как религия в состоянии помочь гражданам избавиться от неудобств и бед, которые причиняет им государство.

Дэн вспоминает, что они много работали и могли по нескольку дней не говорить из-за наплыва пациентов, но когда неожиданно какой-нибудь пациент не приходил, как было запланировано, они беседовали на религиозные и политические темы. Именно в часы, когда они общались, совершенно непостижимым образом их «без предварительного предупреждения навещали младшие братья. И все вместе мы очень продуктивно обсуждали то, что нас волновало больше всего».

К ним приходили Уотсон, Тим и Аллен. Единственный, кто не присутствовал во время этих бесед, был Рон, который был на шесть лет старше Дэна. Поскольку Рон был старше всех, братья относились к нему больше как к отцу, чем как к брату.

Дэн чаще всего «председательствовал» на этих встречах и говорил, что правительство превышает свои конституционные полномочия и стремится контролировать всю жизнь граждан. Подтверждая свои мысли цитатами из «Книги Мормона», Дэн объяснял, что правительство не имеет права требовать от американцев, чтобы они получали любого вида лицензии и разрешения, а также обязывать к социальному страхованию.

«Я понял, — говорил Дэн, — что система лицензий и разрешений создана, чтобы правительство могло контролировать нашу жизнь. Я понял, что не желаю, чтобы кто-то вмешивался в мою жизнь… потому что у меня уже было неотъемлемое право без дополнительного разрешения заниматься всем тем, что нужно делать любому человеку».

Хотя Дэн формально не примкнул ни к какой секте фундаменталистов, благодаря прочитанной литературе он уже размышлял как самый настоящий мормон-фундаменталист. Любой фундаментализм — будь то среди мормонов, католиков, евангелистов, мусульман или евреев — представляет собой стремление вернуться к мифическому порядку и устоям церкви, существовавшим непосредственно после ее образования. Именно и истокам церкви хотел вернуться и Дэн.

Чем больше он читал разные старые тексты мормонов, тем яснее понимал, что церковь СПД свернула с правильного пути в 1890-х годах, когда президент и пророк Уилсон Вудрафф под давлением правительства безбожников отказался от священной доктрины целестиального брака и многоженства. Современная церковь СПД, по мнению Дэна, превратилась в пустой звук в насмешку над идеалами прошлого.

Точно так же как и фундаменталисты других конфессий, Дэн стремился подчиняться «изначальным» заповедям Господа — так, как они трактовались в самых ранних и самых важных церковных документах. Кроме этого, Дэн высоко ценил ранние документы американского государства. Ему казалось, что «Книга Мормона», «Миротворец», а также Конституция и Декларация независимости США являются святыми писаниями, которые помогают найти связь с Всевышним. Каждая строчка этих текстов была наполнена глубоким божественным смыслом. По мнению Дэна, честный и добродетельный человек должен жить согласно принципам, выраженным в каждой букве этих документов.

Дэн заболел «буквализмом», то есть воспринимал определенный набор документов в буквальном и узком смысле, потому что считал, что эти документы наделены и вдохновлены Божественной силой. Каждую строчку этих тестов необходимо толковать буквально, не учитывая нюансов, двойственностей, разночтений, не делая скидок на ситуацию и историческую обстановку.

Винсент Крапанзано так описал «буквализм», которым заболел Дэн, в книге «Служить слову»:

Буквализм предполагает зашоренный (и зачастую, но не всегда) политически консервативный взгляд на мир. Этому подходу свойственно понимание истории, остановившейся в прошлом, а также разделение людей на «своих» и «чужих». Согласно этому подходу «мы» правы, нравственны и добродетельны, а «они» — неправы, безнравственны и недобродетельны. Такие люди не воспринимают метафоры и слова в переносном смысле, потому что считают, что они приводят к выдумкам.

Дэн только пожимает плечами, услышав такую трактовку «буквализма». «У меня была своя миссия, — говорит он. — Я хотел найти правду».

* * *

Дэн молился, чтобы узнать, правильно ли он понимает желание Господа, а потом вернул по почте свои водительские права и карту с номером социального страхования в учреждения, в которых их получил, а также аннулировал у властей свой брак. Он начал игнорировать знаки, ограничивающие скорость на дорогах, потому что считал, что ограничение скорости является противозаконным, и начал водить «аккуратно и с умом». Он также перестал платить какие-либо налоги, включая налог на продажу[22]. Расплачиваясь за покупки в местных магазинах, он неоднократно ругался с продавцами.

Вдохновленный новыми правилами жизни и собственными успехами, летом 1982 года он решил выдвинуть свою кандидатуру на пост шерифа округа Юта и начал политическую кампанию: выступал перед избирателями на форумах, писал письма в газету города Прово, давал интервью на радио, участвовал в местных парадах.

Дэн обещал, что, если его изберут на этот пост, он будет охранять закон так, как тот буквально понимается в Конституции США. Он объяснил: «Я участвовал в избирательной кампании, чтобы вернуть приоритет суда присяжных, действующих в рамках обычного прецедентного права, и восстановить основы Конституции».

4 октября 1982 года Дэн ехал домой со встречи с другим кандидатом на пост шерифа (это был руководитель полиции в Американ-Форк, которого Дэн хотел вызвать на публичный диспут). На автостраде 15 его остановил полицейский за превышение скорости. Потом обнаружилось, что машина Дэна к тому же не прошла обязательное ежегодное техническое обслуживание.

«Я до этого уже несколько раз сталкивался с тем полицейским, — рассказывает Дэн. — Он знал, что я буду ехать домой после встречи, и специально меня поджидал. Они хотели поставить меня в ситуацию, из-за которой я не смогу участвовать в выборах. Незадолго до этого в газете напечатали мою статью на очень важную тему, которая властям совсем не понравилась. Я, кроме прочего, писал, что деньги налогоплательщиков используются на аресты граждан и что по Конституции нельзя остановить и арестовать человека на дороге. Полицейский остановил меня и сказал, что прочитал мою статью. Он заявил: „Она у меня лежит здесь, в машине“. Я ответил: „Ну, если вы прочитали статью, то понимаете, что не можете меня арестовать без ордера суда. Приносите мне домой ордер на арест, и я ему подчинюсь“. Я закрыл все двери автомобиля и оставил небольшую щелку между боковым стеклом и крышей, чтобы говорить с полицейским. Я думал, что щелка маленькая и он никак не сможет открыть дверь машины».

Полицейский приказал Дэну выйти из машины.

«Когда я отказался это сделать, — рассказывает Дэн, — он сделал то, чего я никак не ожидал, — он схватился за верхнюю часть открытого стекла и выдернул его из пазов. Я сказал ему: „Мне пора! Увидимся!“ — и уехал».