был настолько чист и свеж, что казался прозрачным и каким-то хрустальным; дышалось легко и свободно. Вся территория этого поместья занимала около трети гектара. Помимо главного строения, были и постройки для обслуживающего персонала, охраны. Цены на квадратные метры этих сказочных угодий запредельные, но хозяин этого райского места мог себе позволить жить и наслаждаться жизнью именно здесь.

Он был уже немолод. Седые, коротко подстриженные волосы аккуратно уложены. Выбрит хозяин поместья был до зеркального блеска. На верхней губе едва заметные редкие с проседью усы. Глаза голубые, отдают холодным блеском волевого и решительного человека, которому чужды чувства жалости и снисхождения. Лицо суровое со следами морщин, на тонких губах нет и намека на улыбку. Одет господин Роос был в серый строгий костюм из тонкой шерсти. Шелковая ткань сорочки синего цвета отливалась на солнце яркими отблесками. Галстук темно-красного цвета, так же из чистой шерсти. Такого же цвета платок в наружном левом кармашке пиджака. Туфли из натуральной крокодиловой кожи коричневого цвета. Вся одежда от кутюр, эксклюзив, великолепно подобрана под образ и статус хозяина. Немного странным могло показаться, что в часы отдыха человек так одет и выглядит, словно готовил себя для дипломатического раута. Но это удивило бы тех, кто не знал Эдвина. Это был его стиль, другого не признавал.

Его жена Нора была на двадцать пять лет моложе. Это был его второй брак, после того, как пять лет тому назад он овдовел. С первой женой, Мартой они прожили душа в душу более сорока лет. Рак. Против него бессилен был даже сам Эдвин. Возил жену по дорогим частным клиникам, консультировал у светил медицины, знаменитых онкологов, но, увы… Пережил утрату очень тяжело. Но жизнь продолжается… В одной из немецких клиник познакомился с Норой – она работала медицинской сестрой в отделении лучевой терапии. Немка. Окончила сестринские курсы в частном колледже Берлина. Умная, красивая и самодостаточная, с твердым арийским характером. Неплохо говорила на эстонском. Он свободно владел немецким, английским и, естественно, русским. Потом время и различные жизненные ситуации как-то отдалили их, они почти не общались; редкие звонки по телефону, иногда поздравления с днем рождения, Рождеством. И все. Так продолжалось до тех пор, пока он вновь не увидел ее совершенно случайно (может быть, и нет) в Берлине, на презентации книги своего друга по вопросам современной онкологии. Так вот и сблизились после этого, потом он сделал ей предложение стать его женой, она дала согласие. Теперь они вместе. Он часто думал, сможет ли вторая его жена заменить ушедшую Марту. Конечно, нет, ибо Марта была предназначена судьбой и Богом именно ему. Он это понял и осознавал на протяжении всей их совместной жизни. Самый родной, самый близкий, самый дорогой человек… и вдруг нет его. Как это так? Почему? Но потребность души человеческой не терпит одиночества, этого жуткого чувства, когда ты один в огромном доме сквозь напряженную тишину слышишь только свои шаги, только свой голос, ощущаешь только свое дыхание. Когда ты ложишься спать в холодную немую постель, пропитанную чувством не проходящей тоски и грусти и пытаешься заснуть. Нет, этого вынести он не смог. И жизнь продолжилась.

Эдвин Роос окончил медицинский факультет Таллинского университета, выбрал себе профессию врача-терапевта, впоследствии прошел ряд специализаций и усовершенствований и сформировался, как опытный, знающий свое дело кардиолог. Он работал в небольшой частной клинике, которая располагалась в живописном месте залива, стояла особняком, совсем недалеко от его владений. Что-то типа элитного пансиона, в котором стационар всего на двадцать койка мест и небольшая поликлиника. Конечно, стоимость лечения, консультаций и обследований была не из дешевых, пациенты здесь были из числа весьма обеспеченных граждан. Но качество лечения и обслуживания стоили того. Зачастую сюда хотели попасть на лечение именно к доктору Роосу. Вот такая репутация. Эдвин любил свою работу, любил своих пациентов, некоторые были постоянными в списках его больных и проходили периодические плановые осмотры и обследования сугубо у него. Он закрывал глаза на то, что среди его пациентов было немало словоохотливых и говорливых персон, в основном пожилого возраста, которые могли не один час жаловаться на свои недуги и хвори, умоляя его отнестись именно к ним с большим вниманием и использовать все свои знания и опыт для их излечения. И он терпеливо все сносил, ибо очень хорошо понимал и знал психологию больного человека.

Нора тоже трудилась в этой клинике дежурной медицинской сестрой. Опыт и душевное отношение к страдающему человеку быстро возвели ее в ранг любимых сестричек среди пациентов клиники. Вновь поступавшим больным «старожилы» вполголоса сообщали, что им крупно повезло, так как сегодня дежурит Норочка и они могут абсолютно не паниковать при проведении каких-либо процедур; если это внутривенная инъекция или установка капельницы – ничего не почувствуют; ни боли, ни страха. Эдвин знал о такой репутации жены среди пациентов и с усмешкой думал: «Ну что ж, значит, в клинике работает супружеская пара настоящих профессионалов!»

Врачевание – это было его профессией, основной работой, его жизненным стержнем. Но даже на весьма неплохие заработки в клинике, которые имел Эдвин, такие особняки построить практически невозможно. Если бы не одно но: господин Роос занимался антиквариатом. Этому занятию он посвящал практически все свободное от основной работы время. Когда именно это случилось – точно сказать не сможет даже сам Эдвин. Начинал с посещения антикварных магазинов, имея в кармане весьма скромные средства еще в рублях – тогда был Советский Союз и дензнаки единые для всех. Вначале мог позволить приобрести не самый дорогой антикварный подсвечник из бронзы, либо маленькую статуэтку из фарфора. По мере втягивания в процесс серьезного увлечения, применяя гибкий механизм покупок и обменов, стал с удивлением понимать, что вот-вот и сможет купить первую в своей жизни настоящую ценную картину какого-нибудь весьма известного живописца. Так в один прекрасный момент и произошло. А потом все пошло- поехало… Сейчас в его дорогом особняке на стенах висели именно настоящие картины и все, естественно, подлинники; на столах, камине, на стеллажах и полках стояли настоящие поделки старых мастеров семнадцатого и восемнадцатого веков из бронзы, фарфора, стекла и даже простого дерева. Про иконы и говорить не приходится. Стоило все это уйму денег, и он сумел создать со временем не только уникальнейшую по значимости коллекцию антикварных вещей, но и самого себя в мире коллекционеров.

Эдвин любил свой дом, свою работу и свое увлечение. Он чувствовал себя комфортно в этой жизни. Он был доволен своим положением, своим статусом. Он