такой холмище, значит – находят здесь чего пожрать. Вопрос только – чего?!

– Не парься. Не думаю, что это обязательно – какая-то мясная добыча. Муравьи, если вспомнишь учебники биологии, – Пенелопа на этот раз для разнообразия не фыркнула как обычно, а зарычала, – отличные не только охотники, но и фермеры. Они пережёвывают какие-то там листья в субстрат, и на нём выращивают грибы. Там, в глубине муравейника. Где всегда тепло.

– Ага, отлично. Я рада за них. Только вот… Где они листья-то берут?!

– А …рен его знает. Сам недоумеваю. Хотя пара-тройка мыслей у меня имеется.

– Поделишься?

– Да. Вот мне, например, бросилось в глаза, что муравейник прямо-таки примыкает к стене. Стало быть, в ней – наверняка есть куча отверстий, ведущих вглубь скал. А там, как мы уже видели в «крысячей» норе, могут расти и лишайники, и другие грибы, и… Клещи там всякие, тараканы. Тараканы, если не знаешь – могут вообще выдерживать до десяти тысяч рентген. Так что как одно из звеньев пищевой цепи – заслуживают. Если не уважения, так хотя бы признания. Да мало ли чего ещё тут живёт. Жаль, что мы не учёные с целым арсеналом чувствительных приборов – быстро просветили бы всю почву до дна ямы, например, гамма-сканнером, да всё узнали… Но раз есть муравейник, стало быть есть и пища, которую муравьи едят. Правда, это не значит, что она съедобна для нас!

Говорю же: биомасса, которую используют для поддержания популяции и жизни муравьи, тут может быть весьма разнообразна. И помимо традиционных листьев и лишайников с грибами её тут может иметься до фига.

– Я счастлива. За биомассу. Но сможем ли, и правда – мы чего-нибудь из неё съесть?

Роджер, отметив, что вчерашнее раздражение к его напарнице вернулось, и не помог никакой самоконтроль, пожал плечами:

– А …рен её знает. Поживём, походим, осмотримся, авось и узнаем!

Пенелопа буркнула:

– Лишь бы нам самим к этому моменту не стать чьим-то обедом. Или ужином.

– Да не должны, вроде. Оружия у нас достаточно. И патронов пока тоже. Мы же – экономные, мать его… Вот приготовь, кстати. Пушку. С такой гадиной мы здесь ещё не сталкивались!

«Гадина» и правда, выглядела странно. Приземистая, шумная, и чертовски, если использовать это мягкое слово, «пахучая» – запах чего-то вроде уксуса, или муравьиной кислоты, доносился и за пятьдесят шагов. Правда, ветер был как раз в их сторону.

В профиль зверушка напоминала половинку сферы, широкой частью – книзу, а поскольку ног заметно не было, казалось, что какой-то шутник отрезал кусок чудовищного футбольного мяча, да и тащит на верёвочке через джунгли…

Впрочем, передний конец от заднего всё же отличался: там высовывался из-под подобия панциря гибкий и что-то сейчас вынюхивающий прямо перед собой, нос, напоминавший хобот слона. Больше всего штуковина была похожа на муравьеда, однако оказалась вся покрыта не густой шерстью, как помнил про этих животных Роджер, а тонкими и грохотавшими при каждом шаге, не то – костяными, не то – кожистыми, но сильно задубевшими узкими пластинами, очень острыми на концах.

А с учётом того, что в холке громадина достигала двух с лишним метров, и сильно напоминала ещё и древнего стегозавра, не отнестись уважительно к такому созданию мог бы только идиот. Ну, или носорог. Соответствующих размеров. Роджер буркнул, быстро отступая в чащу:

– Скорей, скорей! Если вынюхает нас – придётся точно – бегать!

– Кто это?!

– Кто-кто… Ночной кошмар несчастных мурашиков. Муравьед!

– А я-то думала, они покрыты шерстью… – Пенелопа, тем не менее, очень быстро «отступала», похоже, вовсе не обрадованная перспективой, обрисованной Роджером. Затем ей в голову пришла мысль:

– Слушай! У нас же полно оружия! У тебя и УЗИ, и гранатомёт. У меня – помповый винчестер с разрывными. Какого же …я мы каждый раз, как видим огромную тварюгу – сваливаем?! Или «отпугиваем»?!

– Объясняю ещё раз. Для особо непонятливых. – Роджер повернулся к женщине, поскольку они уже скрылись в подлеске, и сейчас, за стволами, увидеть их было куда трудней, – Мы ящеров убивали?

– Н-нет…

– А дождевых червей?

– Тоже нет.

– А кротов?

– Опять нет!

– А почему, как думаешь?

– Ну… Кротов и ящеров, положим, мы всё равно не смогли бы съесть так, чтоб большая часть мяса не пропала. А останки и кровь воняли бы у бота. Привлекая к нам остальных местных хищников. Ну, это ты мне так объяснил. А червей не трогали… Наверное, потому, что жрать их как-то… Не хотелось! Уж больно неаппетитные.

– Логично, конечно. Для женщины. – она снова возмущённо вскинулась, явно собираясь сказать очередную гадость или глупость, Роджер сдержал её жестом, приложив палец к губам, – Ч-ш-ш-ш… Слух у муравьеда наверняка получше зрения. Тише. Дослушай. Мы не убивали всех этих с виду агрессивных и смертоносных зверушек потому, что мы – не в Голливудском фантастическом боевике, или фильме ужасов.

Это только там, для вящего сочувствия и душевного трепета зрителя, все герои стреляют во всё движущееся и недвижущееся, большое и малое. Хлещет кровь, зубатые и когтистые тела красиво дёргаются, агонизируя… Словом – человек – царь Природы!

Так вот: всё это – полная хрень.

Потому что баланс в Природе поддерживается очень просто. И без искромётных спецэффектов. Хищник убивает ровно столько, сколько может съесть. А то львы-леопарды-гиены давно поистребили бы всех антилоп-газелей-зебр. И им стало бы нечего жратеньки. И они окочурились бы от элементарного голода. Культурно по-научному это называется – подорвали бы свою кормовую базу. Антилопы и зебры съедают столько травы, сколько выросло. Травы же вырастает столько, сколько те же антилопы и зебры – удобрили. Ну, своим навозом. Вот популяция и не может слишком уж разрастись.

Это место – наш будущий дом. Все эти зверушки – наши будущие домашние животные. Питомцы. Страшная или противная внешность, или попытка укусить – не повод для убийства. Ты же не будешь, скажем, убивать всех кур только потому, что петух тебя больно клюнул, или дамы из его гарема нагадили в твою клумбу с георгинами? Потому что тогда некому будет нести тебе яйца. Ты и барана не будешь резать потому, что он сослепу наступил тебе копытом на ногу. Или, приняв за другого барана-самца, боднул в …опу!

Короче: нам здесь выделываться, доказывая, что человек всех круче и сильней – нельзя. Потому что чёртов биотоп, а проще говоря, местные кормовые цепочки явно сформированы. Давно. И баланс налажен. Незачем лишний раз раскачивать лодку. Да и о наших детях нужно подумать: если мы растратим – а мы растратим! – все патроны, придётся переходить на