– Как такое может быть? – недоумевал Финн.

Я тоже недоумевала. Но в основном я думала, что у Брана здесь словно бы свое королевство, полное дальних родственников, совсем как у моего дальнего родственника короля Кенига.

Когда все гости ушли и остались только жрец и учительница, большой стол накрыли к ужину. Я была занята – надо было угрозами заставить тетю Бек поесть, – зато Огго осмелел, разговорился и все задавал вопросы. Первым делом он спросил, что это за удивительные телеги без колес.

– А, эти, – сказал Рис. – Это волшебное изобретение моего отца. Правда здорово?

Я посмотрела на дядю и подумала: значит, он тоже волшебник!

Бран улыбнулся.

– Пришлось поломать голову, – сказал он. – Но лошадям так легче. Только я так и не сообразил, как сделать, чтобы телеги не переворачивались.

– Управлять ими очень трудно, я вот совсем не умею, – призналась Рианнан.

– Да уж, девочка моя, – отозвался Бран. – До сих пор вздрагиваю, как вспомню, как ты на пробном образце врезалась в большой амбар!

Рианнан вся порозовела и больше ничего не говорила. Ивар, который покатился бы со смеху, если бы речь шла о ком-нибудь другом, посмотрел на нее с сочувствием.

– Должно быть, это действительно искусство, – сказал он.

Я поймала себя на том, что до сих пор еще немного злюсь на него.

Огго еще много о чем расспрашивал, но в основном я помню вопрос, который он задал, когда мы ели сладкое – горы блинов, намазанных медом и вареньем.

Огго спросил:

– А снег у вас здесь бывает?

– Нечасто, – ответила учительница и, поскольку привыкла учить, продолжила: – Видите ли, Галлис лежит на пути теплых воздушных течений с южного океана.

– А когда снег все-таки идет, что делают барды? – спросил Огго.

– Ой, у них полно работы! – рассмеялся Рис. – Так и носятся стайками туда-сюда и поют, чтобы снег стал густой, белый и живописный, а вокруг всех водопадов наросли красивые сосульки.

– На моей ферме так не принято, – проронил Бран и обменялся довольно мрачным взглядом со жрецом.

Мне стало ясно, что им со жрецом деятельность бардов не по душе.

Пока мы ели, Венда то и дело посматривала на тетю Бек – пристально и задумчиво.

– На ней какие-то очень странные чары, – сказала она мне. – Но я посмотрю, что можно сделать.

И после ужина она увела тетю Бек куда-то в дом. Учительница и жрец сразу попрощались, будто по сигналу, а мы помогли служанкам все прибрать. Когда служанки сами сели ужинать, Бран отправил Брента спать, а нас отвел в маленькую гостиную. Здесь уже растопили камин, как будто поджидали нас. Страхолюдина прокрался следом за нами и снова улегся на самое теплое местечко.

– Ну что, Рис, готов? – спросил Бран.

– Как никогда, – ответил Рис.

Он словно бы… словно бы засветился. Мне стало ясно, что, с тех пор как мы с ним познакомились, а может быть, и раньше, ему приходилось как бы прятаться.

Тетя Бек, будь она тогда с нами и в здравом уме, с порога сказала бы ему что-то вроде: «Хватит прибедняться». Но теперь Рис стал самим собой. Глаза у него сверкали, и сидел он так, словно в любую секунду готов был вскочить.

– То, о чем я вам сейчас расскажу, страшная тайна, – начал он. – Жрецы назвали бы ее кощунством.

Финн поерзал и спросил:

– Выходит, у нас тут заговор?

Зеленослезка, сидевший у него на плече, вытянул шею и заглянул ему в лицо.

– Да, наверное, – сказал Рис.

Из-за пазухи у него вдруг высунулась Алокровка и тоже уставилась на Финна.

Финн сглотнул.

– Вижу, это важно, – сказал он. – А моя богиня не станет возражать?

Бран хохотнул:

– Не волнуйтесь, дружище. Жизнь научила меня, что слова жрецов и промысел богов не всегда сходятся. А у нас тут пророчество, его надо исполнять.

– А, – сказал Финн.

Рис нетерпеливо подался вперед:

– Я об этом всю жизнь мечтал. Я хочу спасти дядю, которого похитили вместе с наследным принцем. И уже год продумываю, как это осуществить. – Он посмотрел на меня. – Ты же хочешь снова увидеть отца, правда?

У меня было такое чувство, будто чья-то огромная рука стиснула мне сердце. Сама не знаю, что это было – восторг или ужас.

– Как? Как?.. – еле выговорила я.

– Теперь у нас есть вы, вы нам поможете, – сказал Рис. – Я собирался взять четырех человек из Пэнди и еще Рианнан, чтобы пела нам, но ваша четверка подходит гораздо лучше. Вы согласитесь отправиться с нами?

– Конечно, но как ты собираешься переправить нас через преграду? – спросил Огго. – Это еще никому не удавалось.

Рис рассмеялся:

– А мы ее перелетим! Поверху!

– Я думала, преграда накрывает всю Логру, будто купол, – сказала я.

– Такого не может быть! – заявил Рис. – Иначе в Логре давным-давно кончился бы воздух, а рыбаки видели там живых людей. Но если это все-таки купол, значит мы просто прилетим обратно и подумаем еще раз. Понимаете, на рассвете ветер дует с запада, и тогда мы и отправимся, а на закате – с востока, так что он принесет нас обратно на Галлис.

– А что это за ветер такой, что вы собираетесь лететь на нем до самой Логры? – спросил Финн. – Это же далеко. Нам придется махать крыльями много миль.

– Да еще и над морем, – сказал Огго. – Так и утонуть недолго!

Рис снова рассмеялся. Даже за живот схватился, так ему стало весело.

– Никаких крыльев не понадобится, – заверил он. – Я построил воздушный шар.

– Что?! – поразились мы все, и даже Ивар, который сидел в уголке с Рианнан и до сих пор ни слова не услышал, опомнился и громко поинтересовался, о чем это Рис говорит.

– Он летит на горячем воздухе, – пустился в объяснения Рис, – и сделан из шелка. На Галлисе принято в День середины лета запускать маленькие шелковые шарики со свечкой внизу. Вот я и подумал, что можно сделать такой же, только большой. И под моим шаром будет еще и летучая телега Брана, чтобы легче было лететь. Все получится.

– А ты его испытывал? – спросил Огго.

– К сожалению, только маленький, – ответил Бран. – Представь себе, что сказали бы жрецы и барды, если бы Рис пролетел через весь Галлис без их дозволения. У нас отобрали бы ферму. Но маленький образец летал просто расчудесно. Как воздушный змей. Мы так и сказали Гронну, что это воздушный змей.

– В общем, завтра на рассвете мой первый полет, – сказал Рис. – Все хотят лететь со мной? Понимаете, мне нужно две пары людей, чтобы качать меха и гнать горячий воздух.

Бран тихонько вздохнул: