становится меньше ростом. — Список? Благодарю.

— Максимилиан тут указан, — заглянув в перечень, сообщает нам дознаватель, — А вот Катарина… Указано, что адептка Смионе была одна. Джемма, посмотри, ты кого-нибудь знаешь?

Вчитавшись, радую лордов:

— Да почти всех, кроме этого вашего Максимилиана и ещё вот этих двух леди и этого господина.

— Кто из знакомых блондин?

Я быстро пробегаюсь по списку, расставляя галочки. Немного подумав, рядом с некоторыми именами ставлю букву «А».

— «А» — это академия? — уточняет у меня Кристиан.

— Да, — киваю я.

— С этим можно уже иметь дело, — Николас вытягивает у меня из-под пальцев листок.

— И ещё, — всё-таки решаюсь я предложить. — Обратите внимание, что в ресторане установлен магдатчик, указывающий, сколько свободных мест осталось. Если указано, что Катарина сидела одна, значит, этот господин или заказывал отдельный столик, или был с кем-то ещё.

— Ладно, — хмыкает Николас. — Не совсем она у тебя пропащая, но ты за ней присматривай. Больно резвая.

— Не сомневайся. Глаз не спущу.

Мне достаётся лёгкий поцелуй в волосы.

От смущения я опускаю глаза и успеваю заметить вспыхнувшую искорку в глубине камня на помолвочном кольце.

Глава 33

Второй раз этот вечер устраиваясь за столиком в наполовину опустевшем ресторане, но теперь уже в компании двоих спутников, я испытываю неблагородное злорадство от того, что поломала лордам все планы.

Они собирались, не мешкая приступить к обсуждению результатов исследований, но возмущенный глас моего желудка, заставил их смутиться. Я же так и не успела притронуться к закускам.

Даже лорда Фаджио проняло, хотя он явно из тех, кто забывает про еду и сон, когда берет след.

— Итак, — возвращается к животрепещущей теме Николас, когда мы переходим к десерту.

Строго говоря, «мы» — слишком громко сказано. Я наслаждаюсь нежнейшим меренговым рулетом, иногда краснея от того, каким взглядом Кристиан провожает каждый кусочек, отправляемый мной в рот. Силы небесные, если он не перестанет меня так смущать, я отдам ему это пирожное. Слишком откровенное внимание при посторонних, но Николас то ли ничего не замечает, то ли считает подобное поведение чем-то естественным.

— Итак, — повторяет дознаватель с нажимом, чем отвлекает Кристиана от меня, за что я ему очень благодарна, потому что боюсь подавиться. — Что мы имеем? Выкладывайте, что вы там раскопали?

Рулет сразу становится безвкусным.

— Вы были правы, — вздыхаю я, отодвигая тарелку. — Мое восстанавливающее зелье и зелье Дельтиго содержат в себе это странное вещество. Оба они изготовлены Катариной. Но став очевидцем сегодняшнего происшествия, я склонна присоединиться к мнению Рамиса, что это может быть неумышленным вредом. Похоже, Катарина стала жертвой своего же зелья.

— На этот предмет мы пощупаем преподавателей с целительского, — не спешит со мной согласиться Николас. — В курсе ли они о таких специфических добавках.

— Могут и не знать, — вздыхаю я снова. — На Третьем факультете поощряется поиск новых успешных рецептов, насколько мне известно.

— Пока этого достаточно, чтобы продолжать подозревать Катарину. И этого неуловимого блондина. Хорошо, что у нас есть свидетель с прекрасным зрением и памятью. Алессия при всей своей взбалмошности подойдет к делу ответственно. А пока адептка Смионе побудет под постоянным наблюдением, — резюмирует дознаватель.

— Джемма, — мягко говорит Кристиан, заметив, как я ощетиниваюсь. — У нас нет цели привлечь к ответственности невиновного. Если виноват таинственный адепт-неадепт. Это просто отлично. Род Смионе уже не такой влиятельный как прежде, уж родители Катарины так точно, а вот ее дядя… С ним проблемы никому не нужны. Справиться с ними я смогу, но не хотелось бы копать так глубоко без отмашки Кассиана. Боюсь, там всплывет столько, что Николасу до пенсии не расхлебать.

В его словах есть здравое зерно, заставляющее меня немного успокоиться. Поймать нужно настоящего преступника, иначе все продолжится.

— Чем еще наша леди занималась сегодня вместо того, чтобы слушаться умных и отдыхать? — подначивает меня Николас.

— В попытке понять принцип действия этого вещества я провела еще серию опытов с теми образцами, что мне выдал лорд Натори. К сожалению, выяснила я немного. И только благодаря манускрипту Каэллы…

Лорды переглядываются.

— Каэллы? — перебивает меня дознаватель. — И кто же потомку Гвидиче выдал манускрипт Каэллы?

— Мэтресса Тилозо. А что? — недоумеваю я. — Я же адепт академии, почему мне не могли дать общедоступную книгу?

— Она не то чтобы общедоступная, — пристально смотрит на меня Николас, но я лишь пожимаю плечами.

— Мне рукопись предложили, и я ее взяла. Я ничего не нарушала.

В конце концов, этот переменчивый лорд уже определится, подозревает он меня или нет?

— Ник, она не в курсе, — Кристиан подает дознавателю странный знак.

— Не в курсе чего? — напрягаюсь я.

У меня складывается ощущение, что я не могу собрать простейшую детскую пирамидку просто потому, что кто-то забрал основание, на которые нужно нанизывать колечки.

— Это сейчас неважно, — морщится лорд Фаджио. — Ладно, с этим я разберусь, — смиряется он. — Хорошо, и что выяснила наша непредсказуемая леди?

— В некоторых случаях вещество используется как закрепитель, в иных — как катализатор. У него большая магъемкость, и оно способно накапливать в себе магию среды. Обладает ли оно проводимостью, пока не скажу, реакция еще идет. Сдается мне, если это так, то станет понятно, как истощили резервы адептов… — все тише продолжаю я, потому что после странных вопросов Николаса догадываюсь, что моя просьба добыть копии манускрипта может не встретить энтузиазма.

— Что вы мнетесь, леди Гвидиче? — раздражается дознаватель. — Это же не все?

Собираюсь духом.

— Для создания антидота мне не хватает сведений. В манускрипте отсутствуют несколько страниц с базой.

По мере моего сухого доклада брови Николаса поднимаются все выше, а брови Кристиана сдвигаются все плотнее. Ну да, это ведь теперь его ответственность — порча имущества академии.

— Может быть, копия рукописи есть в императорской библиотеке или университете магии Королевства?

— Я попробую помочь, — нахмурившись, обещает Николас. — Но пользоваться ей вы будете только под присмотром Кристиана.

— Да в чем дело? — у меня уже совсем не хватает терпения соблюдать субординацию и покорно слушать отговорки. — Может, все-таки стоит посвятить меня? Если на то пошло, мне, кроме манускрипта, не хватает труда некоего Фортиномо.

Николас, было расслабившийся, вздрагивает и впивается в меня подозрительным взглядом. Вилка Кристиана, которым он до этого мирно ковырял фруктовое суфле, с противным звуком царапает блюдце.

— Откуда ты вообще услышала это имя? — он смотрит на меня, будто у меня вторая голова выросла.

— Его труды были упомянуты в рукописи. Именно на основе исследований Фортиномо Каэлла ставила свои опыты.

— Твою ж занозу! — вырывается ругань у Николаса, хотя чувствуется, что он хотел сказать что-то покрепче. Мне явно удается