– Сами выбирайте!

– Хорошо! Сегодня чудная погода, приятно будет посидетьна свежем воздухе. Я знаю одно хорошее местечко. В восемь заеду за вами натакси. И пожалуйста, покажитесь мне в своем обычном, нормальном виде.

– Алексей Григорьевич, не обольщайтесь, это и есть мойнормальный вид. У меня аллергия на косметику, – сама не зная зачем,ляпнула Лиза. Она чувствовала себя сейчас как начинающий канатоходец, когдакаждое движение может стать роковым…

– Вы такая патологическая врунья?

– Да почему? Я правду говорю.

Ни слова не сказав, он схватил с заднего сиденья ее сумку, ине успела она ахнуть, как он высыпал себе на колени ее содержимое, средипрочего там была и довольно пухлая косметичка.

– Что вы себе позволяете?

– Не выношу вранья!

– Ах ты господи! Адвокат, который не выносит вранья!Расскажите кому-нибудь другому!

– Что это вы беситесь?

– Это вы почему-то беситесь! И никуда я с вами непойду! Хватит с меня! В жизни не видела такого бесцеремонного типа!

– А я в жизни не видел такой дуры!

– Ах вот как? – Она резко затормозила. –Вылезайте и берите такси. Кстати, заплатите мне то, что должны! За сегодняшнийдень можете не платить. Я ведь его недоработала!

– Чтобы вы потом говорили, что я вам недоплатил? –дрожа от злости, крикнул Сметанин. – Ну уж нет! Вот вам все, что я должен,и еще сто долларов за сверхурочные! Всего наилучшего!

– Я на чай не беру!

– Дура!

– Сам дурак!

Он выскочил из машины и что есть сил хлопнул дверцей.

Лиза дала по газам и уехала. Ее всю трясло. Поговорили,называется. Черт знает что! Еще ни с одним мужчиной ничего подобного у нееникогда не случалось. Интеллигентные люди, нечего сказать! Лиза Пес тихонькоскулила на заднем сиденье. Если я сейчас кому-нибудь не расскажу обо всем, ялопну! И она поехала к Инне.

– Господи, что с тобой? Ой, Лизочка, собачка моя милая!Что такое стряслось? Черт побери, как вас различать?

– Зови ее Псюхой! – буркнула Лиза Кот. –Инка, ты в состоянии меня выслушать, не перебивая? А то лопну!

– Попробую!

Она действительно молча все выслушала, а потом бросилатолько одно слово: – Жопа!

– Почему?

– По всему! А главное – потому, что не поняла: он же втебя влюбился!

– Глупости!

– Ничего не глупости, конечно, влюбился, только несразу это осознал, а когда сообразил, ты уже хвостом вильнула, вот он ивзбесился.

– Все, наверное, так, за исключением одного – он невлюбился, просто ему досадно, что упустил меня неоприходованной…

– Теперь это так называется? – усмехнуласьИнна. – Что ж, может, ты и права.

– Конечно, права! Как можно влюбиться в такую мымру?

– Эх, Лизка, влюбляются разве в размалеванную рожу, вдевяносто – шестьдесят – девяносто, в фирменные тряпки? Любовь – это химия,если хочешь знать… Вот если какой-то твой компонент вступил в реакцию скаким-то его компонентом, тогда в результате может что-то получиться… У меня похимии всегда двойки были, я так до сих пор не поняла, что такое валентность, ноя же не знала, что эта противная скучная наука будет иметь отношение к любви…Когда иной раз встретишься глазами с кем-нибудь и тебе сразу ясно: что-тобудет, – это секс, а с любовью куда сложнее… И у твоего адвоката, похоже,любовь. Он с тобой глазами не встретился, до секса не дошло, а реакцияначалась…

Лиза изумленно смотрела на подругу.

– Инка, ты любишь своего венгра, да? У вас компоненты вреакцию вступили?

– Боюсь, что да… У меня, во всяком случае… Только яздесь, он в Канаде, у него там семья… Мне это надо? Слава богу, завтра начнетсяработа, некогда будет… А ты зря с адвокатом поругалась. Позвони, пока непоздно, извинись, скажи, что придешь на ужин…

– Хрен ему в грызло! – сказала Лиза и заплакала.

Лиза давно научилась справляться с болью, тем паче что востальном жизнь радовала ее. Бабушка вернулась из Германии довольная, бодрая,полная впечатлений и с массой подарков, а главное – с первого взгляда влюбиласьв Лизу Пес, хозяйка которой пока не подавала о себе вестей.

– Удивительное существо, она все понимает, такаяумница, – восторгалась Ксения Леонтьевна по вечерам, когда Лиза приезжалас работы на персональной машине с водителем, к вящей гордости бабушки. КсенияЛеонтьевна как будто бы посмеивалась над внучкиным положением, но втайне оченьею гордилась. Однажды Лиза слышала, как бабушка в разговоре со стариннойприятельницей ввернула:

– Знаешь, мне теперь стало спокойнее, с тех пор как уЛизы появилась персональная машина с шофером, я не так волнуюсь.

На работе дел было много, но ничего похожего на то безумие,которое сопутствовало подготовке к выходу в эфир в прежней телекомпании.Времени достаточно, по крайней мере в ее епархии. Конечно, весенние рынкителепродукции в Москве и Киеве были упущены, как и будапештский, но Лиза знала,что делать и куда сунуться. Она набрала себе неплохую команду, переманив многихсвоих прежних сотрудников, и они дружно работали над сеткой и ее программнымнаполнением. Отсматривая пилотные программы, сериалы – словом, занимаясь своимделом, муторным, нервным, но горячо любимым, Лиза чувствовала себя на своемместе.

А бабушка помешалась на Интернете. В Германии она освоилакомпьютер в необходимых для этого пределах и теперь часто с горящими глазамивстречала Лизу, сообщая той последние новости из самых разных областей. Да ещеи переписывалась по электронной почте с подругой из Германии и с новымизнакомыми на юге Франции. Но вот работать на компьютере у нее получалось плохо.

– Знаешь, меня компьютер отвлекает, – говорила онаЛизе, – вероятно, сказывается привычка всей жизни – когда вожу пером побумаге, я лучше соображаю.

Вскоре после приезда Ксения Леонтьевна спросила:

– Лиза, а ты не хочешь пригласить своего адвоката нарыбу под бешамелью?

– Не хочу! – мрачно ответила Лиза.

– А почему? Он тебе разве не нравится?

– Нет!

– Почему? Что-то произошло? Ты не хочешь мнерассказать?

– Нет, не хочу ворошить эту историю. Могу сказать одно,бабушка, я хотела стать «женщиной с игрой», ты всегда говорила, что мне нехватает игры… Ну и заигралась! А дальше неинтересно!

Ксения Леонтьевна внимательно посмотрела на внучку. Похоже,девочка потерпела фиаско и не надо бередить ее рану, решила бабушка. Новсе-таки это ненормально, что умная, интересная, еще молодая женщина живетодна, без мужчины, и с этим надо что-то делать… Но что?