Но отвлечемся от семейных разборок – там ситуация всегда несимметричная, да еще и неизвестно, как разрешатся комплексы у детей. Пусть астеноид и аддиктоид примерно равны по статусу и развитию. И аддиктоид очень активно, размахивая руками и тряся грязными патлами, объясняет глубинные мотивы и тайные причины своей зависимости. Молча выслушав, астеноид внезапно переходит в контрнаступление. И вот тут-то вы понимаете, что лучше бы эта молчаливая хрупкая девушка и дальше хранила загадочное молчание. Нет никого зануднее астеноида, читающего нотации.

Как аддиктоид ответит? Будет демонстративно предаваться быстрому разрушительному наслаждению. Астеноиду эту на руку. Когда аддиктоид дойдет до черты, ему понадобится медицинская помощь. Астеноид обязательно этим воспользуется, чтобы доказать свою правоту. Возможно, на радостях подарит аддиктоиду свою коллекцию лекарств.

Так они и будут бегать друг за другом: один – с охапкой таблеток, другой – с бутылкой и колодой карт. Периодически астеноид будет прятаться под одеялом, а аддиктоид – уходить в глубокий загул. Оклемавшись, они тут же продолжат хвастаться друг другу: один – способностью к долгим страданиям, другой – доступом к быстрым удовольствиям.

Конкуренция за откровенную коммуникацию. Эпилептоид хочет контроля и порядка. Ему непонятно, с чего вдруг астеноид ведет себя “странно”, упрямится по мелочам, да еще отказывается озвучивать причины. Это не мешает эпилептоиду попутно выполнять обязанности няньки: гиперопекающей, эмоционально холодной, собственнической. Астеноид не против побыть объектом собственности, коль скоро в обмен получает достаточно заботы. Конкуренция будет тлеть, иногда вспыхивать (синхронно с агрессивными припадками эпилептоида) – в ответ астеноид просто продемонстрирует усиление психосоматических симптомов. Проще говоря, сбежит в болезнь. Из этого состояния его ни один эпилептоид не выковырит – будет, как миленький, заботиться и обиженно сопеть.

В обществе, где поощряется забота о слабых, конформоид охотно помогает астеноиду. Сам астеноид не важен, а важен лишь сам факт заботы, факт социального одобрения. Астеноида это вполне устраивает: капризы исполняются, защита какая-никакая обеспечена, психические давление не оказывается.

Если же в обществе слабых не жалуют, конформоид бережно и тактично помогает астеноиду взобраться на ближайшую скалу. Ничего личного. Просто традиции.

Можно ли говорить о комплексе Нарцисса как об устойчивой структуре? Вопрос крайне дискуссионный, неоднозначный, сложный и абсолютно неуместный в данной книге. Достаточно знать, что нарциссизм – это динамический процесс, а не черта характера. Любой субъект использует нарциссический маневр, чтобы уйти из-под ударов судьбы. Потеря ценного объекта, профессиональные неудачи, жесткая общественная критика, разрыв долгих отношений – психика может справиться с этими ситуациями только с помощью нарциссизма.

Здесь уместно уточнить: а куда либидо возвращается? Как правило, в свой резервуар, то есть в Оно. Уже оттуда либидо приливает к участкам Я, отвечающим за самооценку (Selbstgefühl). Таким образом психика обесценивает некогда важные и любимые объекты и пытается инвестировать свой энергетический капитал в нечто более надежное. Та легкость, с которой некоторые личности расстаются с прошлым, вызывает в инертном обществе зависть. Неудивительно, что словечко “нарцисс” приобрело негативную окраску. Однако именно нарциссические личности являются наиболее адаптивными, эволюционно перспективными и психически свободными.

Что же может пойти не так? Например, некоторые объекты в Я перехватят лакомый кусок энергии. Этот сценарий разобран Фройдом в работе “Введение в нарцизм”[18] и здесь не рассматривается. Кто еще может претендовать на либидо? Сверх-Я, кто ж еще. И у психопатов это главный и безальтернативный кандидат на победу.

Так, сама по себе, вырисовывается отдельная группа психопатов, которые в любой ситуации, при любых обстоятельствах, при первой возможности возвращают либидо от реальных объектов в паутину Сверх-Я. Там либидо не успокаивается и продолжает гулять, сшивая воедино фантазии и реальность, прошлое и будущее, страхи и надежды, факты и вымыслы. В этом случае говорят об интроверсии.

Или, что то же самое, деятельность интроверта разворачивается в его внутреннем мире.

Только не надо думать, что все интроверты – это психопаты. Вовсе нет. Интроверсия свойственна многим творческим и вдумчивым людям. Это не какая-то там черта характера (как полагают современные психологи), а динамический процесс, выполняющий определенную функцию. Обработка большого объема информации, поиск нестандартных решений, фантазирование, медитация, рефлексия – для всех этих полезных операций интроверсия просто необходима. Однако нельзя быть интровертом вечно: когда-то человеку захочется представить плоды своего умственного труда широкой публике или кругу избранных.

Как вы уже догадались, интровертные психопаты всегда интровертны. Направить либидо во внешний мир для них – невыполнимая миссия.

Классификация и дифференциация интровертных психопатов – задача непростая хотя бы потому, что их внешняя активность достаточно низкая. Однако если уж интроверт-психопат вступил с вами в коммуникацию, обязательно обратите внимание на структуру речи. Нас особо интересуют два вопроса: 1) можно ли выделить в разговоре основную мысль, 2) обращен разговор в прошлое или в будущее. Логика очевидна, если еще раз взглянуть на большую диаграмму и вспомнить психический смысл координатных осей. Этих двух критериев вполне достаточно для классификации.

Далее, интроверты чувствительны не столько к стимулам, сколько к отсутствию стимула. В частности, они очень ярко реагируют на ваше молчание. Третий критерий (реакция на ваше молчание) не является самостоятельным, однако нам интересно посмотреть, как он “ложится” на уже построенное двумерное пространство. Этим мы займемся в конце главы.

Приятным бонусом для послужит уже накопленная информация по таким классическим, “эталонным интровертам”, как шизоид и сенситив. Ее мы также перескажем (сжато) в этой главе. Наша классификация психопатов отличается наличием двух новых типов: рефлексоида и виктима. Эти двое бывают довольно разговорчивы, но их “внешняя” активность – это обманный маневр, попытка затянуть собеседника в психопатическое болото. Актуальность нашего нововведения, надеемся, станет очевидна после описания новичков.