— Не скажи, — покачал головой Лялин. — Кпримеру, заказ есть, а встреча не состоялась. Киллер несет убытки, а ктовиноват? Если допустить, что киллер знал нашего Кислицына или знал, как егонайти, то…

— От Кислицына лучше избавиться, — пробормоталая. — Но тогда выходит, что они решили отказаться от заказа.

— Точно, — кивнул Олег. — Я тебе большескажу. Похоже, что некто не только желает отказаться от заказа, он до смертибоится, что об этом заказе кто-нибудь узнает.

— Тяжело мне с вами, умниками, — дурашливо пропелАртем. — Ничегошеньки я не понял.

Я сидела в тоске и печали, потому что мысль Олега ужеуловила и она мне не нравилась.

— Объясни убогому, — кивнул Лялин.

— Тот, кто желал воспользоваться услугами киллера, досмерти боится своего врага. И когда что-то пошло не так, он решил отказаться отсвоей затеи. И теперь опасается, что враг пронюхает о его намерениях,

— Ой, как желудок прихватило, — скривилсяАртем. — Наверное, съел что-нибудь.

— Дурацкая привычка все в рот тащить. Еще жалуешься,что брюхо растет.

— Это не брюхо, это пресс такой накачанный. —Артем махнул рукой и сказал досадливо:

— Так и знал, что вляпаемся.

— Куда? — съязвила я.

— Не куда, а во что. С чего все началось? С того, что кШестакову проявил интерес Ларионов. Потом ты влезла. А когда ты суешь свой нос…Вы правы, цель у киллера была высокая, и, по моему глубокому убеждению, теперьи на него начнут охоту, чтобы, значит, концы в воду. Может, дурацкое ограблениена это и рассчитано?

— Тогда заказчики должны хорошо знать киллера, —заметил Лялин. — Опять же, доверять такое дело каким-то придуркам…

— Зато, если б они его пристрелили, выглядело бы этосовершенно естественно, мол, какие-то отморозки и мы здесь ни при чем.

— Пристрелили, — хмыкнул Артем. — Пальцем,что ли?

— Что верно, то верно. У грабителей имелась всего однапушка и то неисправная.

— Нет, этот спектакль был рассчитан на другое. На то,что либо Кислицын, либо киллер непременно насторожатся и встреча не состоится.Потом Кислицын исчез бы, и концы в воду.

— Если учесть, на кого работает бедолага, вычислить заказчикане так уж трудно, — заметила я. Лялин кивнул. Теперь оба смотрели на меня,а я мысленно чертыхнулась.

Цепочка выстраивалась занятная: Кислицын входил вгруппировку некоего Шохина, который находился в подчинении неизвестного мнеВали, зато хорошо известно, что Валя — правая рука Тагаева. Вряд ли Валязамахнулся бы на такое без всевысочайшего соизволения. Следовательно…

— Блин, — очень эмоционально выругался Артем,который соображал не хуже меня. — Прошу прощения. Тьфу ты, черт…

— Ага, — кивнул Лялин, отводя от менявзгляд. — Я после нашего разговора навел кое-какие справки. Похоже, чтоДед недоволен Тагаевым, что, в принципе, вполне понятно. Два тигра в однойклетке не уживаются, а тут еще много чего личного примешалось.

Я понимала, что друзья, щадя мои чувства, некоторые вещи нежелают произносить вслух, но в тот момент собственные чувства волновали менямало.

— По-твоему, киллер понадобился Тагаеву? А после того,как в это дело влезла я, он пошел на попятную?

— Твоя способность докапываться до истины ему хорошоизвестна, — пожал плечами Лялин.

— Ты плохо знаешь Тимура. Если он что-то решил, вряд лиего остановишь.

— Меня больше беспокоит другое. К примеру, тот факт,что навел тебя на Шестакова наш друг Ларионов. Скорее всего, его используютвтемную, ты ведь знаешь иезуитские методы нашего отца народов.

— Если Дед решил разделаться с Тагаевым, достаточно…

— Конечно, — перебил Олег. — Он у нас всемуголова, а Тагаев всего лишь бизнесмен… — Последнее слово Олег произнесиздевательски. — Но в этом случае… ты бы ему простила? — спросил он смягкой улыбкой.

— Плевать ему на это, — хмыкнула я, но Олегпокачал головой.

— Не скажи. Он тебя любит. А к старости люди становятсясентиментальными. Теперь у киллера, если он чего-то стоит, появится другаяцель, а ты… ты будешь восстанавливать справедливость. Может, даже сможешь упечькиллера в тюрьму.

— Ну как тут не сказать слово «член» матом, —грустно заметил Артем. — Уроды, мать их. А нам что делать?

— Я бы ответил: ничего. Но кто меня послушает? —Олег грустно вздохнул и посмотрел на меня, точно ожидая ответа.

— Это только наши фантазии, — пришел мне на помощьАртем. — Может, все не так скверно?

Но картинка, нарисованная Лялиным, очень походила на правду.Тагаев решил избавиться от Деда, а тот сыграл на опережение, намереваясь самразделаться с противником. Причем таким образом, чтобы остаться в стороне ивыступить под конец в роли утешителя.

— Ну, Дед… — только и смогла вымолвить я.

Я даже затруднялась сказать, кто из них — Дед или Тагаев —был мне противнее в ту минуту. И вместе с тем где-то глубоко ворочалась ипричиняла нестерпимую боль мысль о том, что в происходящем есть и моя вина.

— Поехали, — повернулась я к Артему. — Хочупоговорить с этим несостоявшимся грабителем. Я из него душу выну.

— Ясно, — вздохнул Лялин. — Кто ж умных-тосоветов слушает.

Я пересела в свою машину и только тогда вспомнила про Сашку.Он сидел на заднем сиденье и зевал во весь рот.

— Может, домой заскочим? — нерешительно предложилАртем. — Чего собаке мучиться. — Но, вовремя вспомнив, что мой домтеперь не только мой, отвернулся и больше за всю дорогу не произнес ни слова.Сашка, почувствовав мое состояние, тоже притих и даже не стал возражать, когдая опять оставила его в машине.