– Сколько же нам еще ехать!

Они уже миновали Ленинградскую область, въехали в Республику Карелия.

Местность очень скоро изменилась. Прямая линия шоссе сменилась извилистой витиеватой дорогой. Как ездили сто лет назад по этому лесу предки современных жителей на запряженных лошадьми телегах, так теперь их потомки ездили по этим же дорогам. Ни одно дерево не было срублено в угоду прямой линии, ни один поворот не был срезан. Благодаря этому бережному отношению к прошлому дорога пролегала через необычайно живописные окрестности.

Казалось бы, наслаждайся видами, тем более что гнать быстро было опасно.

Но и тут Арина не угомонилась. Она была за рулем уже без малого три часа, но не было заметно, чтобы сколько-нибудь утомилась. Лишь однажды она остановилась у бензоколонки, чтобы заправить свою букашку. Но сама не выпила даже глотка кофе. Вид у нее был решительный.

– Я бы сказала, она готовится к решающему разговору.

– Или убийству.

– Типун тебе на язык. Уже четверых завалили. Хватит!

Вскоре миновали Сортавалу. Из суровой земли теперь выступало все больше камней.

– Когда-то в этих краях добывали мрамор. Везли его в Петербург, облицовывали там им дворцы и соборы. Ну, и просто дома богатых горожан, кто мог себе позволить покупку такого мрамора. Дальше есть затопленный рудник. Рускеала. Весьма популярное у туристов место. Не туда ли рвется наша красавица?

– В карьер? Топиться надумала?

– Вряд ли ради этого она в такую даль бы поперлась.

– Тогда что?

– Сам карьер не населен. Но вокруг карьера множество частных гостиниц и туристических комплексов. Еще неподалеку есть водопады, тоже живописное место. Можем съездить, если будет время.

Но Ирина уже настолько вымоталась и устала, что слышать ничего не хотела. Глаза у нее слипались. И она боялась, что проморгает беленькую малютку-машинку, когда та свернет на какую-нибудь неприметную дорожку.

Так оно в итоге и случилось. Фары впереди них последний раз мигнули и пропали.

Маша запаниковала, но Ирина ощутила нечто вроде облегчения. Долгое преследование закончилось. А было ли оно успешным или нет, они смогут выяснить лишь завтра.

– Все! – заявила она. – С меня хватит! Спим!

Маша пыталась что-то возражать, говорила, что нельзя сдаваться, надо ехать, искать, но Ирина ее уже не слушала. Она сладко спала, утомленная долгой дорогой и разморенная свежим карельским воздухом.

Солнце всходило над горизонтом.

Его первые робкие лучи разбудили Ирину, которая всю ночь провела откинувшись на спинку кресла. Она покосилась на Машу, которая безмятежно храпела у нее на плече.

Маленький паучок, невесть откуда попавший в машину, полз у Маши по носу. Он был таким милым, так трогательно и усердно перебирал своими лапками, что у Ирины не хватило духу просто смахнуть его. Она осторожно потянула за паутинку, опустила окно и выпустила малыша на свободу.

А потом она вспомнила, как ее бабушка утверждала: паук – это к долгожданному известию. Паук – письмоносец. Так говорила бабушка, и маленькая Ирочка воображала, что у каждого паука на боку обязательно есть тяжелая коричневая кожаная сумка вроде той, с которой к ним каждый месяц приходит почтальонша и приносит бабушке пенсию.

– Маша! Вставай! Доброе утро.

– А?

Подруга распахнула глаза, в которых еще была разлита сонная одурь. Потом она потянулась, улыбнулась и стала похожа на себя всегдашнюю.

– А я так славно выспалась! Даже не ожидала. И никто нас не хватился. За всю ночь мне не было ни одного звонка. А тебе звонили?

– Нет.

Но взглянув на экран, Ирина поняла причину странного молчания их друзей. Зона приема сети тут отсутствовала.

– В какую же глушь мы с тобой забрались!

Подруги вышли из машины, огляделись по сторонам и обе внезапно увидели ту самую белую машинку, за которой они и приперлись в такую даль.

Вчера ночью они остановились всего в паре десятков метров от нее. Не сговариваясь, обе подруги бросились на землю, чтобы их не увидели. Но предосторожность оказалась лишней. В машине никого не было. Это подруги выяснили, когда подобрались к ней ближе.

– Где же Арина?

– А это вообще ее машина?

– Ее! Я еще в пути номер запомнила.

Подруги огляделись по сторонам.

Единственным человеческим жильем был двухэтажный каменный дом, виднеющийся сквозь листву. Он стоял в ложбинке, а подруги на каменистой возвышенности, так что им был виден двор и все хозяйственные постройки. По виду здание было похоже на мини-отельчик, и над его входом даже красовалось нечто вроде вывески. Названия подругам с такого расстояния прочитать не удалось. Но больше поблизости ничего такого, что могло бы заинтересовать Арину и куда она могла бы пойти, не наблюдалось.

По случаю раннего времени постояльцы этого отеля еще спали. И вдруг подруги увидели одинокую женскую фигуру, крадущуюся по внутреннему двору отеля, в которой признали свою вчерашнюю знакомую.

– А что это у нее в руках?

– Какая-то палка.

– Нет, кочерга.

Путь Арины от машины к отелю пролегал через площадку для пикников. Там под навесами стояло несколько мангалов, видимо, у одного из них девушка и позаимствовала кочергу. Движения у нее были решительными, а кочергой она размахивала весьма воинственно.

– У меня дурное предчувствие.

– Надо ее остановить!

И подруги кинулись следом за Ариной.

Если уж не остановить, то хотя бы посмотреть, куда это она намылилась с кочергой в руках. Кое-какие догадки у подруг на этот случай имелись, не полные же дуры они были. Сумели сопоставить неприязнь отца Арины к своему зятю. Отсутствие самого зятя. И решительный настрой Арины. Но девушки хотели убедиться своими глазами в том, что они правы.

Спускаясь вниз по небольшому холму, они успели заметить, что Арина не пошла к входным дверям. Она предпочла обогнуть отель и зайти к нему с тыла.

К тому времени когда девушки завернули за тот же угол, Арины уже не было видно. Зато перед подругами виднелось открытое окно. И вскоре сверху раздался едва слышный вскрик. Если бы девушки не ожидали чего-нибудь подобного, они бы на него и внимания не обратили.

– Туда! Скорей!

Забравшись в окно, они очутились перед ведущей наверх лестницей. Поднялись по ней и услышали голоса, которые доносились из-за дверей ближайшего к ним номера.

– Арина, девочка моя, прекрати психовать, – говорил мужской голос. – Ничего не было. Ты должна мне верить.

– Верить? Чему? Тому, что ты мне изменяешь? В это я охотно поверю!