Вот тут-то меня и покинуло все терпение, как и страх попасть между двумя жерновами. Я выползла из-под кровати и рванула к сидевшему верхом на драконе и вцепившемуся в его шею Ратко. Бросилась ему на спину, схватилась за плечи и закричала прямо в ухо.

— Ратмир, черт бы тебя побрал, а ну прекрати это представление! Он ничего мне не сделал, и даже не собирался! Если ты его сейчас убьешь, я никогда тебя не прощу, так и знай!

И знаете, это подействовало.

Сначала зверь подо мной замер, шумно переводя дыхание, от чего все его тело ходило ходуном. А затем ладони, сжимавшие шею Богдана, разжались и Ратмир слез с бедного ящера, который успел трансформироваться обратно в человека.

В полнейшей тишине раздался голос Млады, что вместе с остальными членами нашего охотничьего братства застыла в проходе.

— Ну и кто там мне не верил, когда я говорила, что драконы существуют? Да судя по всему и не они одни, — я перевела испуганный взгляд на Ратко, понимая, что массовыми галлюцинациями сейчас все не объяснить, но наткнулась на взгляд полных обиды глаз.

Поправив покрывало, я прикусила нижнюю губу, не зная с чего начать. А потом меня осенило.

С какого перепуга я должна оправдываться перед этим невозможным мужчиной в том, что не хочу кровопролития. По глазам вижу, успел напридумывать себе невесть что, и мысленно обвинить меня во всех смертных грехах.

Вытянув вперед руку, я уперлась ладонью в его горячую грудь.

— Прежде чем ты скажешь то, о чем потом пожалеешь, выслушай меня, — последовавшая за этими словами тишина придала мне сил, — да, его люди выкрали меня из гостиницы, да он гадкий ящер и давно нарывается, чтобы кто-то надрал ему задницу. Но ничего не было, он не тронул меня и пальцем, и даже собирался отпустить, — ну да, приврала, но это во благо!

— он не заслуживает смерти.

— Не тронул говоришь? — в хриплом голосе вербера все еще чувствовались стальные нотки, но прежняя ярость сошла на нет.

— Вот ни капельки. Он быстро понял, что тут ему ничего не светит, и не стал с этим спорить, — жизнь я, этой рептилии, кажется, выторговала, теперь главное, чтобы он сам ничего не испортил.

— Могла бы и предупредить, что твой защитник из верберов, — раздался еще один обиженный голос. Ну честно, как дети малые.

— А я говорила, что пожалеешь!

— Может все же объясните, что здесь происходит и кто вы, мать вашу, такие? — поинтересовался стоящий в дверях Захаров, которого вторые сущности двух мужчин скорее не испугали, а удивили, и теперь ему, как и всем остальным, ну кроме Петьки и прячущейся за его спиной живой и здоровой Соньки, хотелось знать правду.

Не дав мне и слова вставить, Ратмир резко встал, взял меня за руку, поднял и прижал к себе, согревая своей близостью и отгоняя прочь возникшее между нами недопонимание. Подняв руки, я обняла его за шею, и мы так и стояли около минуты, пока Богдан не вспомнил, что он тут как бы хозяин.

— Извини, дружище, — обратился он к верберу, — красивая у тебя девка, бойкая, но знал бы кому ее сердце отдано, даже близко бы не подошел.

Ратмир в ответ кратко кивнул, продолжая шумно вдыхать аромат моих волос, словно тот действовал на него подобно успокоительному.

— Ну, добро, значит. Вы проголодались, наверное? — это Богдан уже к остальным зрителям обращался, — Крися ужин сготовить должна была, приглашаю вас разделить его со мной, заодно и поговорим.

Когда наша шумная компания расселась за накрытым столом, а уже знакомая мне кухарка, что приходила с подносом в спальню, разлила по чаркам смородиновую настойку, которую Богдан не уставал нахваливать, все гости начали переводить вопросительные взгляды с драгонвера на сидящего рядом со мной Ратмира, ожидая, когда кто-то из них прояснит, наконец, ситуацию.

Я их в этом, конечно же, не винила, прекрасно понимая, что не узнай я заранее о живущей бок о бок с нами нечисти, сейчас застыла бы с таким же любопытно-взволнованным выражением лица, внутренне содрогаясь от увиденного в спальне зрелища.

Вот только никто их любопытство удовлетворять не торопился. Петька, словно не при делах, сидя рядом с Соней, плевал в потолок, Богдан косился на Ратко, решив переложить на могучие плечи вербера обязанность разбираться с членами его команды, ну а сам Ратмир, откинувшись на стуле, забросил руку на спинку моего стула и придвинул к себе так близко, что я чувствовала прикосновение его горячего бедра и по телу то и дело пробегала неконтролируемая дрожь, а в голову лезли воспоминания о вчерашней ночи.

— Не томите уже, — первой не выдержала Млада. Положив локти на стол, она уперлась кулаками в подбородок и прошлась оценивающим взглядом по драгонверу, — рассказывайте, давайте, кто такие будете, как давно по земле ходите, и сколько вас… таких?

— Каких? Красивых и умных, девица? — подмигнул ей Богдан, — я у мамы один такой.

— Шут гороховый, — устало выдохнула девушка, но губки поджала, скрывая улыбку, — таких необычных. не людей.

Не утерпев, я пихнула локтем Ратко, из-за чего его хмурый взгляд остановился на моем лице, и кивнула на всю честную компанию, как бы говоря «ну давай, здоровяк, расскажи им все». Он еще немного помолчал, нагнетая и без того не простую ситуацию, но, в конечном итоге, открыл рот и излил на присутствующих всю правду.

И про живущих на земле оборотней разных видов, и про ведьм, инквизиторов, вампиров, демонов и многих-многих других. И про Трибунал свой родимый рассказал, что покой людей охраняет, и про то, что мы с ним никакие не иноземцы, а посланцы двадцать первого века. А закончил, как он это обычно любит, неприкрытыми угрозами.

— Только имейте в виду, как только мы с карамелью вернемся домой, я поговорю со своим руководством и оно, скорее всего, отправит к вам представителя для подписания договоров о неразглашении. Кто решит до этого поделиться своими знаниями с другими людьми очень сильно пожалеет.

— А домовые существуют? — поинтересовался Захаров, взбудораженный полученной информацией и выглядевший, словно наевшийся конфет ребенок, — а кикиморы болотные? А мертвяки?

— Нет, нет, да, только мы не мертвяками их кличем, а умертвиями, — вставил-таки свои пять златых Богдан.

— А правда, что вы драконы на золото падки? — прищурив глаза спросила у него Млада.

— И на золото, — протянул ящер, переместив все свое обаяние с занятой меня на свободную девушку, — и на красавиц вроде тебя.

Что-что, а зубы заговаривать он умел, и это не могло не вызывать улыбку. Кто знает, может, не будь я безумно влюблена в сидевшего рядом бугая, тоже бы пала жертвой драконьих чар, а пока пусть Млада с ним дело имеет. Эти двое друг друга стоили.

Вскоре появились кухарка Крися со своей помощницей, притащив нам на огромном блюде зажаренного на вертеле кабанчика. Разговоры ненадолго прекратились, пока все присутствующие набивали животы, и только мне кусок в горло не лез.