— Ладно. Спрашивайте, — кивнул Евгений.

— Скажите… Как бы вы поступили, если бы Ирин и Аниу стали встречаться раньше, ну лет на пять. Как бы вы отнеслись к таким отношениям? Смогли бы простить Ирин?

— Как в другой вероятности?

— Да. Как в другой вероятности. В той, откуда я пришла.

Евгений задумался. На самом деле он уже давно мучительно размышлял над этим вопросом. Тот другой Евгений из сна ужасал его. Но как бы он сам повел себя, если бы такое случилось?

— На самом деле мне сложно представить, что я смог бы возненавидеть Иру, — сказал он. — В конце концов, Ира ведь не совратительница какая-нибудь. Если она любит, то искренне. Она из тех, кто умеет любить.

— Свобода попугаям! — Аня вбегает в Иркину комнату.

— Поздравляю! — Ирка притворно хлопает в ладоши. — А я вот договорилась по поводу операции Чарли.

— Поздравляю.

— Ань, подожди. Я предлагаю тебе лететь домой без меня. Врачи говорят, что операцию можно провести только через две недели. Лети домой, подготовь Евгения Александровича, а я приеду, как только оформлю все документы на Чарли. Собственно, мне немного осталось.

* * *

Ира звонит около одиннадцати вечера. Аня так сильно вздрагивает, что едва не роняет телефон. Евгений тоже напрягается и встает у дочери за спиной в ожидании. Оба знают — если Ира звонит по телефону, значит, случилось что-то действительно важное.

— Аня! Аня! Получилось! — восторженно кричит Ира, как только Аня снимает трубку.

— Получилось? — выдыхает Аня. На секунду ей кажется, что сердце перестает биться, а потом снова начинает.

— Да! Все получилось! — надрывается Ира. И голос ее такой счастливый, такой наполненный, что Аня больше всего жалеет, что не может в тот момент обнять ее. — Операция прошла успешно! Сегодня у Чарли сняли повязки. И он видит! Конечно, стопроцентной четкости еще нет, но врачи говорят, что она появится со временем, когда его зрение полностью восстановится… Ох, Аня! Я так счастлива! Чарли может видеть!

Аня не замечает, как по щекам текут горячие слезы.

— Ира… Это так замечательно!

— Да, у нас получилось, Аня. Мы выбрали правильный воздушный шарик. На нем можно улететь в небо…

— Точно, — Аня смеется, вытирая глаза. — Мы выбрали.

— Мне так жаль, что ты не можешь сейчас быть рядом! — восклицает Ира.

Там, откуда она звонит — шумно. Но Ане кажется, что голос Иры звучит прямо у нее в груди. Он разливается на тысячи километров, он сияет и бьется самой жизнью и любовью.

— Я с тобой, Ир. Я рядом, — произносит Аня и сама в это верит.

— Да, — где-то далеко Ира улыбается. — Я это чувствую. Уже совсем скоро мы встретимся.

— Да. Скоро…

— Сегодня я закончила оформление документов на усыновление. Теперь я могу забрать Чарли с собой, как только его выпишут.

— Поздравляю, солнце!

— Это немного волнительно, — Ира усмехается. — Еще вчера Чарли был ничей, а сегодня на мне уже лежит ответственность за него. Хотя, я и раньше ее ощущала…

— Мы очень ждем вас. Вас обоих, — говорит Аня, и в этот момент ее отец не выдерживает:

— Ну дай ты мне тоже поговорить с ней!

— Ир, тут папа весь извелся, хочет поговорить с тобой… Я даю его тебе, пока!

— Пока, Аня! До скорой встречи…

Ира еще немного говорит с Евгением, а Аня в этот момент смотрит в окно и улыбается. Ей кажется, что улыбка приклеилась к ее рту, и теперь она будет улыбаться всегда.

Ее отец смеется в трубку, и Аня думает, что давно не видела его таким радостным. Словно все морщинки на его лице разом разгладились, и он снова стал тридцатилетним, молодым и веселым, а печать прожитых лет стерлась с его души.

И Аня прикрывает глаза. Ей хочется поймать это мгновение абсолютного покоя, радости, единения с миром и с самой собой.

Она думает, что это самый счастливый момент в ее жизни. Словно ожили разом все волшебные сказки, в которые она верила.

И она знает, что снов больше не будет. Что другая Аниу больше никогда не придет к ней. Потому что она сказала все, что хотела сказать.

И Аня ощущает внутри себя приятную тишину. Образы и чувства другой Аниу оставили ее. Она знает, что та Аниу, где бы она ни была сейчас, обрела покой. И свободу.

Как воздушный шарик, улетающий в небо.

* * *

Весна в этом году действительно ранняя. В середине апреля уже цветут пионы. Прохладный утренний воздух наполнен их густым приторно-сладким ароматом. Легкий ветерок касается кожи, шевелит молодую листву, о чем-то перешептываясь с нею. Ира любуется шикарными пионами и ждет Аню.

Еще вчера шел дождь, и было холодно, и мир был похож на размытую акварель. А сегодня мир снова обретает краски жизни.

Вчера они вместе с Аней и Чарли ходили в гости к Сереже. И сегодня утром это казалось Ире нереальным. На днях Сережа позвонил ей, и голос его сразу показался ей странным:

— Ир… скажи честно, вы с этой девушкой, Анной… вы вместе?

Ира в тот момент грызла яблоко, и кусок так и застрял у нее в горле.

— А ты прямолинеен, ничего не скажешь… — пробормотала она, когда смогла, наконец, проглотить.

— Так вы вместе? Просто вы постоянно вместе… ездили в Стокгольм… Ты столько раз посылала меня ради того, чтобы встретиться с ней. И теперь вы еще и усыновили ребенка. Я все больше убеждаюсь в том, что чего-то не знаю о твоей жизни.

У Иры было хорошее настроение в тот день. Да что там — оно у нее было хорошим последние три месяца в тех пор, как Чарли сделали операцию. Поэтому она не стала ни врать, ни грубить, ни выкручиваться. Она сказала просто и легко:

— Да. Мы вместе.

Сережа какое-то время молчал, и в трубке звучало лишь его тяжелое дыхание. А потом он сказал:

— Прости меня.

Ира опешила. Если бы она откусила в тот момент яблоко — подавилась бы снова.

— За что?

— За то, что совсем не интересовался твоей жизнью. Мы так отдалились друг от друга. Я ничего не знал про ребенка, про то, что ты зарабатываешь деньги на операции для него. Мне так жаль, что я вел себя подобным образом. И я ничего не знал о твоей личной жизни. Настолько погрузился в свою семью, что ты…

Ира перебила поток его сожалений:

— Перестань. Это же нормально, когда заводишь семью. Да и я тоже хороша… Поэтому не надо сейчас всего этого.

— Ир, приходите ко мне завтра! — выпалил Сережа. — Приходите вместе с Анной и ребенком. Мы подружимся, я уверен! А моя дочка поиграет с твоим… твоим…