центр семьи Исаевых-Романовых-Ахметовой, и стала, чуть что, оттопыривать свою нижнюю губёшку. А плакать-то не хотелось! И слёзы не выдавливались! Каприза накрывалась медным тазом, приходилось жить дальше не солоно «хлебавши» … Только что луны с неба и птичьего молока у этого ребёнка не было.

— Я не хочу звёзд с неба, хочу смотреть в это небо счастливыми глазами. И подписываюсь под каждым сказанным тобой словом. — Моё состояние было подобно безоблачной эйфории, так всё прекрасно и удивительно. — И не обижайся, мой хороший, но знай: я тебя никому не отдам. Мне хватит сил на пару оплеух.

Мишка расхохотался, схватил меня. Тут же подскочила девчачья банда и повисла на папочке гроздьями. Я быстро слезла, сделав вид, что понеслась на кухню. А на самом деле всё было очень печально. Бои, безжалостные, «сплошным потоком» и без правил не прошли бесследно для моего мастера боевых искусств. Боли в спине не давали, порой, даже спать. Но он хорохорился, каждый день по два часа занимался специальными упражнениями. Я так и не поняла, как можно лечить боль в спине нагрузками на эту же спину. Наверное, я глупая, или моя жалость пополам с ярым желанием помочь, не дали адекватно оценить положение вещей. Во всех уголках моей души таилось щемящее сочувствие к тому, как тяжело ему даётся начало каждого дня, возможность существовать, как все. Но показывать сострадание, а тем более, явно демонстрировать желание протянуть руку помощи, нельзя никак. Надо было знать Михаила Исаева, как знала, любила и чувствовала его я. А он — меня.

Жизнь текла в заботах и хлопотах. Я много работала, Мишка возился со своими воспитанниками, отдавая им много сил и энергии. И всегда, когда возвращался, мы встречали его всем семейством. Девчонки очень скучали, ведь только папа позволял им всё: таскал по всяким детским праздникам, покупал по мановению палочки игрушки и одежду, устраивал пикники и поездки в интересные места. Баловал, одним словом, отдавая им всё своё свободное время. В одном из таких круизов, по реке, мы опять оказались в спортивном детском лагере, теперь уже устроенном по всем правилам, удобно и красиво. Детворы собралось много, предполагались соревнования пополам с активным отдыхом. Все, и дети, и взрослые, крутились, как белки в колесе. Мишка сразу отправился руководить, а мы с девчонками — на берег. Погода стояла шикарная, как не воспользоваться возможностью поплавать и позагорать! И смыть с себя нахлынувшие воспоминания, не самые приятные. Старшенькие, как истинные дети профессионального спортсмена, уже вовсю умели плавать, кататься на велосипеде и немного боксировать. А малышка, никак не желающая отстать, изо всех своих карапузных сил пыталась за ними угнаться. Так смешно было это наблюдать, в сердце матери распускался целый букет всяческих бутончиков счастья и отрады.

— Лиза, добрый день! — Улыбающиеся глаза папы Карло напомнили другие, так же смеющиеся мне в лицо там, в замке. — Давайте уже знакомиться поближе. Я вам не враг, поверьте.

А ведь обещали отдых и расслабуху! И хоть я давно уже знала о наличии хорошего человека, Карла Ивановича, давшего путёвку в спорт моему Мишке, чувство самозащиты, что ли, не давало воспринимать его, как «друга».

— День, действительно, замечательный. — Я не знала, что говорить, у него даже голос такой же, карликовский.

Вот оно мне надо?

— Очень жаль, что нам пришлось познакомиться при таких неприятных обстоятельствах. Я очень симпатизирую вам, но понимаю, что на горячий приём претендовать не приходится. Тем не менее, рискну попросить выслушать меня. Предупреждаю сразу, что Миша о моих намерениях не знает и будет очень недоволен. — Он помолчал, видимо, собираясь с мыслями. — Дело в том, что он несерьёзно относится к своему здоровью. Через меня за триста лет моего тренерства прошли тысячи ребят, и я знаю, что говорю. Наставить его на путь истинный сможете только вы. Ничего сложного тут нет. Режим, диета, массаж, физиопроцедуры. Но всё в комплексе. Думаю, вы и сами заметили изменения в его поведении, последствия сильнейших нагрузок не заставили себя долго ждать. Если вы хоть немного мне доверяете, нам нужно создать коалицию. Нет, для этого совсем не обязательно встречаться. Просто я распишу наши действия так, чтобы он был в поле видимости максимально. Подумайте, и дайте ответ как можно быстрее.

— Да что тут думать, я согласна. К врачам он идти не хочет, помощь не принимает ни в каком виде, пытается скрыть свою боль от меня, как будто это возможно. Что нужно делать?

— Я в вас не ошибся, всё распишу и потихонечку передам. А вы…

— Карл Иванович, Карл Иванович! Там Михал Михалычу плохо! — С горы неслись дети и орали во всю глотку.

— Что такое? — Папа Карло подскочил, как мальчик, и помчался им навстречу.

Господи, а я? А девчонки? Заметавшись между берегом и лестницей, я вытащила Женьку и, приказав двум старшим одеваться и бежать за мной, поскакала через две ступеньки наверх.

На футбольном поле, где и должны были проходить состязания, собрался весь лагерь. Центральная трибуна, завалившаяся набок, представляла собой груду разнокалиберных досок. Бригадир строителей бестолково бегал из конца в конец, раздавал такие же бестолковые указания, из которых я поняла, что под обломками кто-то есть. Ноги подкосились, в голове зашумело, и я уселась прямо на землю. Подскочили девчонки, стали поднимать, разревелись.

— Лиза! Лиза, я здесь! — Голос Мишки прохрипел почти рядом, и через секунду я уже была около него.

— Что с тобой? Что тут произошло? Тебе больно? — По гримасе на его лице стало понятно, что больно, хоть он и старался улыбаться.

— Ничего страшного, спину немного надорвал.

Я вылупилась на него, ничего не понимая. Он лежал на лавке, как чурбан, руки по швам, голова запрокинута, ноги — пятки вместе, носки врозь. Господи, ему даже говорить было больно, я почувствовала это всеми фибрами души и ничего не соображающими мозгами.

— Лиза, не волнуйтесь, так бывает. Зато он теперь не открутится, карета скорой помощи уже едет. — Карл Иванович явно сильно волновался, голос срывался, в глазах — беспокойство и участие. — И что удумал, медведь!? Эти придурки уже закончили работу. Мишке что-то не понравилось, и он им указал на это. Так они, ничего лучшего не придумали, как самим опробовать устойчивость сооружения. И если бы наш богатырь не удержал на своих плечах падающую конструкцию, пострадавших было бы в разы больше. Но и сам, конечно, получил по заслугам. А ведь я говорил, Мишанька, просил обратить внимание на «звоночки про позвоночник». Это очень важно по жизни, звоночки. Вон как твои