Слепящее солнце разогнало мутантов, и Яр бежал, не сильно опасаясь за свою жизнь. Он потерял ее и пришел в новый мир, беспомощный и нагой. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Заметив красную метку на столбе, обозначающую, что водоем близко, Яр свернул во дворы, пересек один и дальше двинулся по Букинскому шоссе, с недоверием поглядывая на желто-оранжево-красный лес, где могло водиться что угодно. Два года назад, весной, после сильных ливней, когда все везде уже просохло, на его группу оттуда напала толпа мутантов, которая пряталась в пересыхающем летом пруду. Наверное, и сейчас тот пруд кишит мутами, потому тут надо шагом, на цыпочках.

Подошвы пекли огнем. Солнце поднялось в зенит и припекало макушку так, что Яр даже немного согрелся и воспрянул. В одном из дворов он нашел более-менее целый дом, многоэтажку с двумя лифтовыми шахтами, и по черной от копоти лестнице начал подниматься. Конечно же, тут тоже выбили все двери и вынесли все ценное, а если не вынесли, так испортили, у заров ведь мозгов нет.

«По твоей милости, – напомнил о себе внутренний голос. – Вспомни мальчишку, который пытался изобрести жернова. Что с ним стало?.. Вот-вот! Теперь и на тебя будут охотиться, чтобы ты не научил заров технологиям». Яр скрипнул зубами и мысленно возразил: «Я буду сотрудничать с нашими. Пока они выдвинутся экспедицией, подготовлю почву, выпытаю у заров побольше интересного о Призраке. Может, еще чего придумаю». «Ага, после того как ты избил и ограбил могильную команду – десять раз. Сам знаешь, они сделают вид, что доверяют тебе, воспользуются помощью, а потом пустят в расход».

Наверное, так и будет, но позже, намного позже. У Яра будет время подготовиться и перевести поселение в другое место, куда чистые не рискнут сунуться.

А дальше? Перешагивая хлам, он вышел на балкон, запрокинул голову, подставил лицо ветру, вдохнул запах прелой листвы.

А ведь неплохо! Ни капли не хуже, чем в бункере. Вот только при мысли о неминуемой мутации внутренности сворачиваются в узел. Раньше он боялся разгерметизации, теперь – мутации. Но в отличие от первой, мутация неизбежна.

Конечно, многие говорят об иммунных, но Яр считал такие рассказы домыслами, мечтой о долгой и свободной жизни. Раньше люди точно так же верили в разных богов, которые обещали им бессмертие в том или ином виде. Лично он ни одного иммунного не видел, пока сам не увидит – не поверит.

Понимая, что балкон может обвалиться, Яр подошел к краю и посмотрел на город сверху, с высоты седьмого этажа. Мир огромен. Он гораздо больше крошечного бункера, и нужно взять от остатка жизни максимум.

Балкон выдержал, и Яр вернулся в квартиру. Поднялся на предпоследний этаж, погладил влажные стены, поросшие белесым мхом. Темные потеки воды складывались в причудливый узор – то ли цветок, то ли бабочку. Яр поймал себя на мысли, что ему нравится прикасаться – к стенам, предметам, растениям, чтобы впитывать ощущения.

А вот и первая удача – выпотрошенная дерматиновая дверь, набитая заплесневелой ватой. Яр без труда отодрал дерматин, проделал в нем дырку для головы и надел, как рубаху. В зеркало бы посмотреться, чтоб от хохота умереть. Вату использовать было нельзя: она слиплась и отсырела.

В квартире, разграбленной чуть меньше остальных, Яр принялся копаться под завалами. Откинул кусок гипсокартона – он рассыпался в руках, обдавая облаком белой пыли. Под кусками ржавого железа, целлофана, гнилой обуви он заметил кусок золотистой ткани, потянул его на себя, но гнилая ткань рассыпалась в руках. Сгнила ткань. Проще и правильнее прибиться к зарам и выживать вместе. В следующей комнате, которая когда-то, видимо, была столовой, Яр нашел под завалами относительно целую клеенку, тупой ржавый нож с железной рукоятью и пару вилок, одну алюминиевую, вторую ржавую наполовину. О! Холодное оружие и наконечник копья! Замечательно. Поглощенный азартом, он принялся шарить в мусоре дальше.

Точильный камень! Истинная драгоценность. За такую находку зару подарили бы зеркальце или бусы. А вот скелет хозяина и хозяйского кота. Длинные белые волосы, присохшие к черепу, свидетельствовали о том, что труп женский, значит, поблизости могут быть украшения. Яр поискал возле скелета и нашел золотые сережки с красным камнем. Ценная находка! Повезло.

Воодушевленный, он перерыл горы мусора, нашел скелет ребенка и тупой ржавый топорик с железной ручкой. Глупые зары не знают, что и где искать! Сложив находки на клеенку, Яр замотал ее узлом, привязал узел к прикладу и принялся спускаться.

Недалеко от поворота с Букинского на Рогачевское шоссе он услышал подозрительный шум, попятился и спрятался за останками грузовика, пожалел, что не наточил топор. Из высокой рыжей травы на Букинское вышел детеныш мутанта, совсем маленький, покрытый белесым пухом. На вид ему было года два-три, но детеныши мутантов развиваются быстрее. Четыре года, и вот тебе взрослая тварь.

Спартанцы проводили эксперименты и пытались их приручить, но ничего у них не получалось – детеныши все равно набрасывались. Следом за ним вышла самка, одной рукой держащая второго такого же. Полные молоком груди болтались в такт шагов и свисали аж до пупка. Тело этой было безволосо, значит, она мутировала из человека.

Твари поковыляли в сторону, откуда пришел Яр. Видимо, устремились к озеру на окраине городка. Это тебе, Ярослав, напоминание, чтоб не расслаблялся. Тут за каждым поворотом – смерть. Подождав, пока муты уйдут, он покинул убежище и направился на север.

Его зары жили за Рогачевским шоссе в старых двухэтажках, которые выжившие сразу после заражения сделали неприступными для мутантов. Примут ли его зары? И стоит ли говорить, кем он был раньше? Может, лучше сочинить историю о том, что его соплеменников загрызли муты, пока он ушел искать полезные вещи?

Нет, не поверят. Подумают, что его изгнали за какое-то преступление. Лучше рассказать, что чистые уничтожили поселение, показать дробовик как доказательство. Нет, лучше его не показывать – вдруг зары захотят им завладеть и придушат его ночью?

Яр остановился и чуть не шлепнул себя по грязному лбу. Зары не поверят ему только потому, что он – старый. Ему тридцать два года, седина на висках и неглубокие борозды намечающихся морщин. Так что придется говорить правду.

Сбавив шаг, Яр пересек захламленное шоссе, спустился с насыпи и зашагал к домам с бетонным крышами. Появилось дурное предчувствие, и Яр взял дробовик поудобнее, бросил находки, завернутые в целлофан, и на цыпочках направился к ближайшему дому.

Вскоре он понял, что его настораживает: подозрительно тихо. У этих заров было несколько коз и куры, которые постоянно кудахтали. Даже через резиновый костюм Яр слышал заров, они очень шумные: то поют, то дерутся, то смеются. Сейчас – тишина. Вроде плачет ребенок. Не плачет даже – скулит.

Яр обогнул дом и заметил обглоданное до костей тело. Крысы облепили его – доедали остатки плоти. На дереве сидела пара ворон, Яр с трудом разглядел скелет младенца. Неужели муты проникли в дома и сожрали людей?

На цыпочках он зашагал к двери, подергал ее – закрыта. Постучал: