– Я знаю. Давай еще раз, только с начала. – Она выбросила в сторону руку с навахой, та щелкнула и раскрылась.

– Согласен.

Би подошла к монаху и замерла в десяти шагах от него. Несколько секунд они стояли опустив оружие и глядя на долину.

– Начали, – сказала Би.

Дубинка и наваха взлетели одновременно, и Мириам улыбнулась. Би и монах танцевали, будто два зеркала, повторяя движения друг друга, их ноги ступали в такт, оружие двигалось в одном ритме. Маневры Би были немного неуверенными, словно она еще не до конца проснулась, а монах перемещался небрежно, как человек, идущий по привычной дороге.

Холмы в дальней части долины горели красным. Вместе с ними зажегся светом алый флаг на самой высокой башне Хокса. Внимание Мириам привлек случайный проблеск в стороне, на въезде в долину, у которого стояла застава, пропустившая их. Она прищурилась, пытаясь разглядеть источник света, но расстояние было слишком большим. Девушка видела только дорогу, выворачивающую из-за холмов, и маленькую точку. Так выглядел человек, идущий по ней.

Мириам несколько раз моргнула и вдруг увидела его лицо, как если бы он стоял в двадцати шагах, странное, частично скрытое металлическими пластинками, похожими на чешую. Он тоже смотрел на нее, его длинные белые волосы слегка шевелились на ветру.

Видение пропало мгновенно, и Мириам встряхнула головой. Дальняя дорога оставалась пустой, монах и Би все еще танцевали.

«Я еще сплю, – сказала себе Мириам. – Нужно умыться, а то и не такое покажется».

Она повернулась и пошла будить детей. Начиналось их первое утро в Хоксе.

Земля висела перед ним словно чаша, наполненная облаками, края которой уходили далеко в стороны, за границы экранов. Осколки ее многократно повторялись в других мониторах, разбросанных по сфере, окружающей его. Увеличенные и уменьшенные, все они показывали одно и то же – лицо планеты, видимое с геостационарной орбиты. Ночь, день, снова ночь. Огни, двигающиеся по пустыне, и яркие пятна немногочисленных крепостей. Источники теплового излучения и радиостанции, сверкающие на фоне молчания, окутавшего планету. Термоядерные реакторы, горящие алыми огнями на фоне красных радиоактивных штормов. Белые полоски джетов, серые линии каров. Пастельные точки людей. Бесконечные колонки и ряды цифр, возникающие и исчезающие, вездесущие. Пиктограммы вычислителя и ряды функций, стройные, прозрачные.

Безошибочные.

Десятки тонких металлических щупалец, исходящих из спины, пришли в движение, перемещая его в невесомости. Сфера обернулась вокруг него, и в поле зрения вплыл экран, в котором уже третью минуту мелькал алый сигнал вызова с высшим приоритетом.

Подобное средство связи было анахронизмом для человека, ежесекундно пропускающего терабайты самых разных данных через свою нервную систему, но тот, чье лицо вот-вот должно было появиться на экране, такими способностями никогда не обладал. Прежде чем информационный щуп активировал экран, в бездонной электронной памяти всплыл айсберг из цифр и фактов, выброшенный случайной мыслью. Безупречный послужной список, военные операции на орбите, десанты, фотографии в тяжелой керамической броне, назначения, звания, награды…

Глава ВКС Атланты А, генерал Паоло Чикони, смотрел с экрана, и глаза его слезились.

– Что ты себе позволяешь?! – Голос генерала оставался громким, несмотря на недавнюю восстановительную операцию после перенесенного рака горла. – Третий красный маркер за неделю! И куча мусора вместо оснований! Зачем мы взяли тебя заниматься этой работой?! Чтобы ты зря тратил мое время, выискивая несуществующие угрозы, анализировал побасенки и сказки? Нет, мы привлекли тебя в качестве стратегического аналитика, а не, мать твою, гребаного предсказателя всяческой хрени!

– Пабло, – тихо сказал человек, висящий в центре сферы, и генерал, ненавидящий это обращение, поперхнулся. – Спасибо, что напомнили мне, кто я.

– Ты завтра же отправишься обратно! – выдохнул генерал.

– Поверьте, я буду просто счастлив, вернувшись к звездам. Не представляете, как сложно мне было перейти от астрофизики к социологии. Но вы сказали, что это важно, и я поверил.

– Ты!..

– Вы сказали, что именно здесь проходит передний край обороны. Красная черта, за которой может закончиться человечество. И я поверил. Знаете что?.. Вы были правы.

Щупальца оттолкнулись от стен, и предсказатель переместился ближе к экрану. Генерал молчал, свирепо глядя на него.

– Моя работа включает в себя две основные методики. Первая – это сбор и анализ фактов. Вторая – предсказание возможного будущего с использованием тех же самых сведений. Они дополняют друг друга.

– Не трать мое время, я отлично знаю, кто ты!

– Хорошо, генерал. Напомню, что вы еще ни разу не привлекали предсказателей для анализа ситуации, сложившейся внизу. Вы работали с обитателями пустынь, кормили их конфетами и грозили оружием, но ни разу не пытались понять, что же там происходит. Я попробовал и пришел к определенным выводам.

– Быстрее.

– Вы привлекли меня для осуществления тактической поддержки евгенической программы, дали мне доступ ко всем базам данных, в том числе и генного банка «Эвридики». Я получил возможность смотреть вниз, чего до этого не делал ни один предсказатель. Вы верите в чудеса, генерал?

– Нет.

– И я нет. Но я верю в факты, а они не сходятся.

– Я уже читал эту заумную чушь в твоих отчетах.

– Повторю еще раз: они не сходятся. То, что мы видим на поверхности, не может происходить там. Эволюционные мутации не вызываются радиацией, генерал. Люди не выживут при таком радиационном фоне, даже деградировав до уровня животных. А как вам радиационный загар, изменение пигментации кожи под воздействием излучения? Это же чушь, такого не может быть, но они живут и здравствуют. Не только люди – домашние животные, собаки, кошки, крысы, наконец!.. Все они не имеют права на жизнь, если вы не верите в чудеса.

– Мне нет дела до крыс, предсказатель.

– Но таковы факты. Мои выводы логичны. Если это не может произойти само, то является результатом чьей-то деятельности. Мы имеем дело с эволюционными мутациями на поверхности планеты, генерал, но не знаем, кто или что их направляет. А хуже всего то, что у нас даже нет никакого желания это выяснить.

– Я уже говорил, что твои домыслы меня не интересуют! Ты присылаешь красные маркеры по каждому поводу, и эти соображения не имеют никакого отношения к реальности. Люди мутировали от радиации, крысы тоже. Все, что волнует меня, – это наполнение генных банков, а не твой бред!

– Я вижу, что моя аргументация не имеет успеха. Хорошо. Мой последний маркер напрямую связан с работой комплекса «Эвридика».

– Он красный, черт тебя подери!

– Да, это прямая угроза программе. Я напомню вам, почему меня называют предсказателем. В случае, если фактов для анализа недостаточно, мы используем другие методы. Интуиция. Общее видение картины может и не складываться, но детали видны достаточно четко.