Дженевив вздрогнула от неожиданности. Она не сразу его заметила. Не каждый день аристократ позволяет себе полежать на деревянной скамье для общего пользования. Сириус устроился внизу с самым благостным видом. Рядом стояла пустая корзина.

– Вы решили дождаться меня? Как мило, – не очень любезно заметила девушка. Она могла позволить себе быть не слишком учтивой возле церкви, расположенной на краю городка. Это было довольно безлюдное место.

– Разумеется, мисс Барретт. – Ричард сел и вежливо склонил голову.

– Напрасная трата времени.

– Я не мог оставить вас одну. – Его губы медленно раздвинулись в улыбке, обнажая белые зубы. – Вы умная женщина и должны были это предвидеть.

Дженевив сохраняла чопорное выражение лица, хотя по спине побежала волна мурашек, а дыхание участилось. То, как медленно Кристофер Эванс произносил слова, заставило ее заволноваться. В его голосе были какие-то особые вибрации, от которых ей хотелось по-кошачьи жмуриться.

– Повторяю, это было совсем не обязательно, – процедила Дженевив ледяным тоном. – Я не нуждаюсь в эскорте.

– Но я должен обеспечить вашу безопасность.

Она удивилась. Так он преследовал ее лишь потому, что хотел защитить?

– Здесь мне ничто не угрожает. Это мой родной город.

– Дом викария тоже для вас родной, – заметил Ричард, вставая со скамейки. – Однако там вы два раза подверглись нападению. Кто-то очень хочет заполучить вашу реликвию и, похоже, не остановится ни перед чем.

«Да, причем этим “кто-то” мог быть и Кристофер Эванс», – с горькой усмешкой подумала Дженевив. Ей вновь захотелось бросить ему обвинение в лицо, но она сдержалась. Нужно было разгадать его тайну, прежде чем он уйдет в глухую оборону.

– Я тоже все больше склоняюсь к мысли, что преступники ищут именно подвеску, – произнесла она.

Ричард сделал к ней осторожный шаг.

– Вы могли бы передать ее мне на хранение.

Ну вот опять! Все буквально помешались на ее сокровище.

Дженевив быстро отступила к калитке.

– Нет.

– Тогда просто скажите, где храните подвеску, и я…

– Нет!

Кристофер Эванс посмотрел на нее с сожалением и театрально вздохнул.

– Вы не доверяете мне…

Она фыркнула.

– Ничем не могу помочь.

– Прислушайтесь к моему совету, Дженевив. – Он снова назвал ее по имени. – Такие люди, как Фэрбродер, не остановятся ни перед чем ради достижения цели. Ему не так важно, каким способом он получит желаемое, он легко пойдет на обман или подлог, будет вести нечестную игру. Я всерьез опасаюсь, что этот человек может вам навредить.

Ей очень хотелось вступить в спор, но в последнее время лорд Невилл вел себя очень странно, укрепив в ней чувство неприязни.

– Но я все равно не отдам ему подвеску! Как он не понимает? Ни за деньги, ни на хранение, ни путем заключения брака. Реликвия принадлежит мне! Мистер Эванс, вы же знаете мои мотивы.

– Знаю. – Он вздохнул. – Но я тоже был бы не прочь купить подвеску Хармзуортов, и это знаете вы. Я обеспечил бы вам завершение работы над статьей, ждал бы окончания ваших исследований…

Дженевив покачала головой. Ее так и подмывало рассказать ему правду о подвеске, поделиться удивительными фактами, обнаруженными во время исследований, но приходилось молчать. Ее статья произведет настоящую сенсацию в научных и социальных кругах, и это обеспечит ей признание и новую жизнь.

– С тем же успехом я могла бы продать подвеску сэру Ричарду Хармзуорту, который явно нуждается в ней больше, чем вы, – заметила девушка.

– Верно, – неожиданно согласился мистер Эванс. – Несмотря на сегодняшние гнусные статейки о нем, я уверен, что сэр Ричард – неглупый человек. Герцог Седжмур не выбрал бы себе в друзья недостойного человека.

– Как бы то ни было, я не стану обсуждать продажу, – отрезала Дженевив.

Он прищурился.

– Тогда я буду всюду следовать за вами.

– Это не поможет вам заполучить подвеску.

– Дженевив, вы можете упрямиться, сколько хотите, но я считаю, что угрожающая вам опасность вполне реальна.

Если первым взломщиком был сам мистер Эванс – а в этом Дженевив была почти уверена, – его уговоры продать подвеску ему или Ричарду Хармзуорту были вполне объяснимы. Однако по какой-то неясной причине таинственный Кристофер Эванс не собирался действовать подло или причинять ей вред.

– Вы думаете, на меня могут напасть среди дня прямо на улице?

– Может, и не нападут. Но вы не всегда ходите только по улице. Не так ли? А порой выходите и среди ночи…

Ее щеки вспыхнули. Вернулись воспоминания о купании в пруду и последовавшем за этим поцелуе.

– Я… больше не хожу на пруд!

Улыбка, украсившая его губы, была весьма довольной.

– Я был бы не против.

– А я думала, вы хотите, чтобы я была в безопасности.

Он прищурил глаза, улыбка превратилась в нахальную усмешку.

– А кто сказал, что вам надо ходить на пруд одной?

Его бархатный голос, казалось, забирается прямо под кожу. Словно, не сдвинувшись ни на шаг, Кристофер Эванс обнял ее.

– Вы опять флиртуете, – возмутилась Дженевив. Внутри нее как будто растекался горячий шоколад.

Его улыбка стала шире.

– Ничего не могу с собой поделать. Когда вы хмуритесь, я ни о чем другом не думаю, как только поцеловать вас и разгладить губами эти морщинки на лбу. Пожалейте меня, не хмурьтесь!

Дженевив едва не рассмеялась, но мысленно одернула себя.

– Неужели есть женщины, которые верят в подобную чушь?

Мистер Эванс картинно прижал руку к груди.

– Ах, Дженевив, почему вы мне не верите?

Она вдруг почувствовала, что безумно, до шума в ушах, хочет, чтобы он поцеловал ее.

– Потому что вы никогда не говорите правду.

Внезапно Ричард посерьезнел.

– Насчет «никогда» вы погорячились. – Он вернулся к скамейке и забрал корзину. – Знайте одно: я волнуюсь за вас. Я бы не хотел, чтобы с вами что-то случилось.

Мистер Эванс называл ее по имени, но ей не хотелось протестовать. Дженевив всей душой желала, чтобы сильное тело Кристофера Эванса прижало ее к церковной ограде, а губы слились с ее губами, чтобы его руки скользили по…

Похоже, именно путем соблазнения Кристофер Эванс собирался достичь цели, какой бы она ни была.

Девушка коротко кивнула и повернулась, чтобы идти.

Ричард поймал ее за руку.

– Дженевив!