наконец шагнуть вперед, показывая водителю, что хочу сесть. Дрожащими руками я протянула листок с указаниями Кади. «Хорошо», — буркнул водитель и показал на место прямо за собой.

От страха, что мы едем не туда, я не решалась выглянуть в окно. Через какое-то время водитель жестом велел мне выходить. Поднявшись, я вздохнула с облегчением: передо мной была школа.

Учительница лишь улыбнулась, когда я робко вошла в класс, опоздав на полчаса, и показала на переднюю парту: садись, мол.

С самого первого дня я слушала учительницу внимательнее, чем кого-либо в жизни. Уроки заканчивались, а я еще долго прокручивала в уме английские слова. На переменах я разворачивалась к сидящим сзади и отрабатывала произношение. Поначалу мы общались в основном жестами, потом начали произносить отдельные английские слова, а через несколько месяцев составляли предложения.

Вечерами я читала детские книги из библиотеки и вскоре начала узнавать не только буквы, но и целые слова: «девочка», «мальчик», «Сничи». В школе меня научили писать эти слова. Я очень гордилась собой, когда смогла написать в тетради свое имя, Мариату Камара, удерживая карандаш культями.

Изначально для Канады мне оформили шестимесячную гостевую визу. Однажды в субботу я подошла к Кади и Абу и сказала, что хочу учиться дальше.

— Вот освою английский и тогда, наверное, поеду домой, — сказала я. Они очень обрадовались и устроили вечеринку для всей семьи.

Я подала заявление на статус беженца, получив возможность постоянно проживать в Канаде по причинам гуманитарного характера. Это значило, что я пострадала в ходе войны и в Канаде у меня больше шансов на хорошую жизнь, чем в Сьерра-Леоне. Моими спонсорами стали Кади, Абу и Алимами Бангура из Центра иммиграции, переселения и интеграции сьерралеонцев в Торонто, учрежденного при помощи Кади и Абу.

Теплым и сырым июньским вечером, через десять месяцев после приезда в Канаду, я получила диплом об окончании курсов «Английский для иностранцев». Выпускной проходил в актовом зале школы, а потом мы устроили фуршет, еду для которого приготовил каждый из студентов. Я принесла рис с рыбой и острым перцем и очень хотела попробовать ближневосточные блюда из риса и курицу по-карибски.

До фуршета каждый из учеников должен был произнести на английском небольшую речь на любую тему. Когда подошел мой черед, я обвела взглядом зал и нашла среди присутствующих Кади, Абу и племянниц.

— Спасибо, что приютили меня и приняли как родную. Вы моя семья! Я всегда буду любить вас за радость, которой вы наполнили мою жизнь. Если бы не вы, не стоять мне на этой сцене с дипломом об окончании курсов в руках.

Дальше я поблагодарила учительницу английского и всех своих одноклассников.

— Канада — прекрасная страна, — сказала я в заключение. — Рада, что она не только не обманула, но и превзошла мои ожидания.

ГЛАВА 20

В сентябре настала пора идти в среднюю школу. На этот раз я была не одна: в первый день меня сопровождали Кадиату, Ума и Мариама, сестра Уму, только что приехавшая из Сьерра-Леоне. Оказалось, что три из четырех уроков у нас с Кей-Кей общие: английский, естествознание, математика.

Среднюю школу я полюбила сразу, едва переступив ее порог. Длинные коридоры были заставлены шкафчиками, возле которых суетились ученики разных национальностей в нарядных джинсах, с модными сумками, сотовыми, вокменами. Я сразу почувствовала себя как рыба в воде. В девятом классе мы с Кей-Кей оказались самыми старшими, хотя об этом никто не догадался бы: мы обе были маленького роста. Многие ученики говорили по-английски не лучше меня — с сильным иностранным акцентом.

Из-за моих ограниченных возможностей школа приставила ко мне куратора. Эта женщина сидела рядом со мной на каждом уроке, делала записи, устраивала мне индивидуальные занятия — помогала решать уравнения, разъясняла значение английских слов и задания по биологии. Математика и биология нравились мне больше всего. У меня прирожденная способность считать в уме, отточенная, как я однажды вечером призналась Кади, за два года попрошайничества во Фритауне. Если Абибату просила четыре перца на ужин, я знала, что должна собрать на них как минимум пятьсот леоне. Что касается биологии, то вид крови мне не нравится, но после сьерра-леонских больниц я могла спокойно расчленить лягушку и разглядывать изображения человеческих внутренностей.

Куратор терпеливо учила меня выводить письменные буквы, зажав культями ручку или карандаш. Как и с печатным шрифтом, моим первым достижением стало написание собственного имени: Мариату Камара.

Учителя давали мне дополнительное время на выполнение тестовых и экзаменационных заданий, а все-таки первый семестр я, похоже, завалила. Другие ученики получили табели с отметками и письменными комментариями, а мне просто сказали, что я молодец.

Зато в июне я получила настоящий табель, хоть и с тройками по всем предметам.

— Это компьютер, — объявила инструктор учебного центра, немолодая, коротко стриженная брюнетка в очках. Мы сидели за ее столом, заваленным бумагами и компьютерными запчастями. Часть хлама она убрала, чтобы освободить место для черного ноутбука — моего ноутбука, купленного организацией «Уор ампс оф Канада»[6].

Стояла зима 2004 года. Я по-прежнему жила у Кади и Абу, но меня и четырех других девушек переселили в комнату Аминату, чтобы освободить цокольный этаж для ее молодой семьи. Мы с племянницами иногда ссорились из-за того, кто утром займет ванную, но легко делились друг с другом одеждой, обувью и сумочками.

Я знала, что такое компьютер: в гостиной у нас стоял старенький аппарат, на котором племянницы делали домашнее задание. Некоторые ученики приносили в школу ноутбуки. Учителя запрещали пользоваться ими на уроках, зато на переменах парни и девушки «зарывались» в них, устроившись у своих шкафчиков или в библиотеке. Я наблюдала, как пальцы однокашников порхают по крохотным клавишам, и понимала, что сама так не смогу без рук.

— Этот ноутбук создан для людей с ограниченными физическими возможностями, — продолжала инструктор. Мышкой в виде футбольного мяча я могла с легкостью управлять культями.

Вот на экране появились иконки для текстового редактора и Интернета. Двигая мячик, как показала инструктор, я кликнула стрелочкой синюю букву «W». На экране появилась чистая страница.

Попадать по клавишам сначала получалось плохо. Несмотря на большую клавиатуру, нажимать на одну кнопку за раз было трудновато. Час спустя, когда инструктор объявила, что наше время вышло, на экране у меня красовались цифры и буквы невпопад.

Вечером, когда племянницы спустились на цокольный этаж смотреть кино, я уселась на своем матрасе и стала тренироваться на новом ноутбуке. Понадобилось немало усилий, но в итоге у меня