Алевтина Васильевна закинула ногу на ногу и призывно посмотрела на него.

– А мои сотрудники? – спросил он. – Могу я набрать персонал коммерческого блока из своих сотрудников?

Алевтина Васильевна засмеялась:

– Милый мой, все вакансии давно заняты. Да и кого вы считаете хорошим сотрудником? У вас же там не коллектив, а коллекция психопатов. Один ваш Цырлин чего стоит! Главтормоз больницы. Или взять эту девицу, как там ее… Нахалка, и ничего больше. Вот старшая сестра ваша действительно ничего, и если бы я уже не обещала эту должность, то с удовольствием позволила бы вам взять Веру Ивановну с собой.

Ян энергично замотал головой:

– Нет, я без Веры никуда не пойду! Как я ее брошу?

Алевтина Васильевна еле заметно поморщилась.

Она перегнулась через столик, так что ее прекрасное лицо оказалось к Яну совсем близко. Даже сквозь алкогольные пары он уловил ласковый, немного грустный аромат ее духов. Сейчас он должен был взять Алевтину Васильевну за подбородок и запечатлеть на ее губах долгий и страстный поцелуй. Но вместо этого он сидел как истукан, смотрел в сторону и сопел. Когда пауза затянулась до неприличия, он находчиво вытащил из кармана мятую пачку сигарет и попросил разрешения курить.

– Здесь не проходной двор! – раздраженно ответила главврач. Колдунов пожал плечами и убрал сигареты обратно.

– Послушайте, Ян Александрович, что вы мне детский сад устраиваете! Вы думаете, я не найду кандидата на эту должность помимо вас, что пытаетесь мне еще какие-то условия ставить? Это мое предложение вы можете рассматривать исключительно как мою любезность, как желание поощрить вас за хорошую работу. Извините, конечно, но это вы нуждаетесь во мне, а не я в вас, поэтому вам придется принять мои условия.

– Или не принять, – буркнул Колдунов.

– Что, простите?

– Я не могу уйти и бросить своих сотрудников. Они же не бросили меня, хотя каждый из них имел возможность найти себе место получше, где зарплата больше, а работы меньше. Вот вы говорите, что я лучший хирург больницы, но, поверьте, без своих сотрудников я – ничто. Мы – одна команда, как ни высокопарно это звучит.

– Достойный ответ. Но, Ян Александрович, я ничего не могу сделать. Все должности уже обещаны. Думаю, имеет смысл вам оставить свой подростковый максимализм и со спокойной совестью принять мое предложение. Поверьте моему жизненному опыту: если бы я предложила место на коммерческом отделении любому человеку из вашей команды, он бы немедленно согласился. И его было бы не в чем упрекнуть, как будет не в чем упрекнуть и вас, когда вы примете должность. Дружба и взаимовыручка – это, конечно, хорошо, но карьеры на этом не сделаешь.

Алевтина Васильевна снова положила свою ладонь на руку Яна.

– Перестаньте дурить, дорогой.

Колдунов знал точно: один, без своих, он на новую должность не пойдет. Да Господи, так ли ему было хорошо в сливках медицинского общества, чтобы вновь стремиться туда? В конце концов, сейчас его положение было вовсе не таким ужасным, как он пытался убедить себя. Он был свободен. Для того чтобы удержаться на посту, ему не нужно перед кем-то унижаться и совершать противоправные поступки. Он жил в ладу со своей совестью. А что его ожидало? Взяв хорошую должность путем маленького предательства, он продолжал бы совершать низкие поступки, каждый раз находя оправдание своей подлости. Тут Ян вспомнил, что является принципиальным противником платной медицины. Он всегда настаивал на том, что человеческая жизнь бесценна и что человек должен получать все необходимое для ее сохранения независимо от своего благосостояния. Нельзя дать человеку умереть из-за того, что у него не хватает денег на антибиотики. Хорош же он будет, если после таких деклараций возглавит коммерческое отделение!

Он взял руку Алевтины Васильевны и нежно поцеловал, стараясь не промахнуться мимо цели.

Оба поднялись.

– Не жили богато, не фиг и начинать. – Ян махнул рукой и, слегка покачиваясь, направился к выходу.

…Вера ждала его. Увидев узкую полоску света под ее дверью, он чуть не задохнулся от радости.

* * *

Катя сама не понимала, почему она чувствует себя спокойной, даже почти счастливой, хотя ее выгнали из дома и она ждет незаконного ребенка.

Она продолжала жить в Светкиной квартире, но теперь уже на полных правах. Светины соседи хотели продать комнату, которую Катя снимала. Комната была очень приличная, двадцатиметровая, и, конечно, Катя даже не думала, что осилит такую крупную покупку.

Но Светка рассудила, что в ближайшем будущем Катя, обремененная младенцем, не сможет ни работать в училище, ни давать частные уроки, так что снимать жилье ей будет не по карману. Поэтому, считала Светка, разумнее влезть в долги, продать все, что можно, но комнату купить.

Она предлагала пойти к Катиной маме и потребовать денег у нее. Катя понимала, что юридически имеет полное право на половину квартиры, а после рождения ребенка и на две ее трети, но не хотела унижаться.

Так бы она, наверное, и болталась неприкаянная… Но спасение пришло неожиданно, откуда не ждали.

Двадцать тысяч долларов ей дала Маргарита Матвеевна. Катя продолжала навещать старушку, помогая ей убирать в квартире и закупать продукты. Иногда ее сопровождала Светка, которой нравилось, как Маргарита Матвеевна варит кофе. Так что, пока Катя хозяйничала, молодая докторша дула кофеек, заодно консультируя бывшую пациентку по медицинским вопросам. В одно из таких посещений Светка проболталась об изменениях в жизни Маргаритиной ученицы. Об отцовстве Колдунова она, впрочем, умолчала.

Старая преподавательница немного поахала, а потом сняла со стены две невзрачные картинки и сказала, что денег от их продажи на комнату должно хватить.

Катя сопротивлялась, но Маргарита Матвеевна настояла на подарке, убедив свою ученицу, что это не последние ее ценности.

– Но почему тогда вы лечились у нас? – изумилась Светка. – Ведь могли же на эти деньги хоть в Германию поехать!

Маргарита Матвеевна засмеялась:

– Я, деточка, уже не в том возрасте, чтобы мне было выгодно вкладывать деньги в собственное здоровье. А вот Катеньке помочь – для меня большая радость и превосходное вложение капитала. Может быть, я за это доброе дело в рай попаду.

«Боже, сколько же вокруг меня хороших людей», – думала Катя, расплачиваясь за комнату. Света, приютившая ее в трудную минуту, Маргарита Матвеевна, которая не моргнув глазом отдала картинки, Юра, который, пользуясь своими милицейскими связями, их продал и обеспечил законность сделки… Список можно было продолжать. Почему она раньше не замечала, сколько вокруг людей, готовых прийти на помощь? «Просто ты поняла, что тебе никто ничего не должен», – сказала Светка, когда Катя поделилась с ней своими восторгами.

Они зажили одной семьей. Катя взяла на себя почти все немудреные домашние хлопоты, кроме стирки и глажки. Утром она отводила детей в школу, а с тем, кто будет их забирать, женщины определялись в течение дня. Ответственными за покупку продуктов были Оля с Леной. В выходной день все вместе ехали на Светкиной машине в супермаркет, запускали девочек в торговый зал, а Катя со Светкой отправлялись в кафе и дожидались их там.