– Я приехал, чтобы продать свой бизнес за границей. С вашим отцом я был знаком шапочно. Но рекомендации у него были отличные, потому я и предложил ему выкупить у меня бизнес. Он сказал, что выгодно вложил свободные деньги в банк. А когда я узнал, что он имел неосторожность связаться с банком «Солли», предупредил его, что свои деньги он может назад не вернуть. Посоветовал ему немедленно забрать их из банка. Он мне, конечно, не поверил. Тогда я был вынужден сказать, что когда-то работал в этом банке, затем мне пришлось уйти, чтобы не быть замешанным в хищениях, которыми до сих пор занимается втайне от руководства некая Копцова Марианна Матвеевна. Не знаю, успел он забрать деньги или нет. А через несколько дней правоохранительные органы сообщили мне, что он убит, а я под подозрением, так как в доме обнаружены отпечатки моих пальцев. На бокале с коньяком. Но это просто немыслимо!

– Хотите сказать, что этот бокал подложила Копцова как улику, чтобы вас подставить?

– Похоже, что так… Только в доме я действительно был.

Ася почувствовала, как похолодела спина, словно где-то открыли окно, и в зале повеяло сквозняком. Неужели это все-таки он убил отца!

– Зря вы так испугались. Вон у вас даже лицо белее мела. Я вашего отца не убивал.

– А полиция знает, что вы были в доме?

– Конечно, знает. Я же не тайком к вашему отцу пробирался, а открыто приехал на своей машине. Вот камеры внешнего видеонаблюдения и зафиксировали время моего визита… Только ваш отец на этот момент уже был мертв. Официальное время его смерти – двадцатое июня с пятнадцати до шестнадцати тридцати. Меня попросили быть там к шестнадцати часам. Вот бы я попал как кур в ощип, если бы приехал вовремя. Я же прибыл в шестнадцать двадцать семь. Судите сами: смог бы я убить хоть кого-нибудь за три минуты? Какое счастье, что я опоздал на эти двадцать семь минут, иначе никакие адвокаты меня уже не смогли бы спасти… Но свои три недели в СИЗО я все же отсидел. Бесценный опыт, надо вам доложить. Чтоб впредь был умнее и предусмотрительнее. Просто незабываемые впечатления. Теперь я знаю, что чувствует зверь, когда его загоняют в клетку.

«Нет, ты не зверь. Ты – змей поганый, чудесным образом избежавший экзекуции, – думала Ася, старательно скрывая неприязнь к этому самодовольному господину, который выскользнул из цепких рук полиции, сбросив кожу и сумев прикинуться безвинно пострадавшим. – Но шкура-то осталась. Вот по ней я тебя и вычислю, гад. Ну быть такого не может, чтобы ты здесь был ни при чем».

– Прежде мы с вашим отцом встречались в ресторане. Да и то всего пару раз. Понятное дело, что внезапно к нему нагрянуть я не мог, а потому позвонил Антону и предложил встретиться у него в доме, так сказать, в неофициальной обстановке. Он даже обрадовался. И против шестнадцати часов также не возражал.

– Что было потом? – спросила Ася, так как Трунов замолчал, словно раздумывая, стоит ли продолжать этот странный разговор.

– Ничего. Когда я приехал, он уже был мертв. Я развернулся и бросился вон из дома. Потом меня арестовали. Я с огромным трудом выбрался из СИЗО. Благо у меня адвокаты, словно псы, натасканные. Знают, как отстоять хозяина.

– Я не поняла: то вы говорите, что вам позвонили и просили быть в доме к шестнадцати, то утверждаете, что сами предложили отцу встретиться в шестнадцать.

– До того, как я предложил встретиться Антону, мне звонила женщина. Это была ваша мать… Что с вами? Вам плохо?

– Нет-нет, – произнесла Ася, пытаясь справиться с головокружением. – С чего вы взяли, что это была моя мать?

– Она так представилась: Фомушкина Маргарита Савельевна. Сказала, что ее муж, то есть ваш отец, вступил в интимную связь с Марианной Копцовой. Сетовала на то, что их брак с Антоном рушится, а она мужа очень любит. И просила открыть глаза Антону на эту коварную обольстительницу Марианну. Интриганку и аферистку, которая занимается в банке махинациями и которой нужны от него только деньги.

– Этого не может быть! Мама не могла знать о махинациях в банке.

– Кстати, а вам-то откуда стало известно о том, что Копцова была любовницей вашего отца?

– Мне об этом рассказала мама.

– Но если она знает о любовнице, то почему не может знать о том, что та аферистка?

– Допустим. – Ася вспомнила, что матушка и в самом деле мельком упоминала об этом, когда пересказывала подслушанный разговор отца с Зацепиным. – И вы поехали к отцу, чтобы его образумить?

– Просто поговорить. По-мужски. Я же знал, что за штучка эта Копцова. Ей всегда были нужны только деньги.

– Потому вы ее и бросили?

– Поэтому тоже. Но больше потому, что никогда не любил. – Трунов принялся теребить браслет. – Да, между нами был отличный секс. Но и только. Для семейной жизни Марианна не годилась. Слишком опытная, что ли. С такой пройдохой всю жизнь будешь чувствовать себя как на вулкане. А мне и своих вулканов хватает, еле успеваю уворачиваться.

– Какой красивый у вас браслет. Я никогда прежде таких не видела.

– О, это моя гордость. Мне его один колдун на счастье и удачу заговорил.

– И как – помогает?

– Еще бы! Я с ним сам стал заговоренным.

– Я не верю, что мама могла знать такие подробности о Копцовой.

– От вашего отца и узнала. А ему о Марианне рассказал я. Других источников такой конфиденциальной информации просто быть не может.

«А вот в этом ты глубоко ошибаешься, – подумала Ася. – Ты даже представить себе не можешь, что мне известно о Копцовой. А вот посадят Копцову, она и тебя за собой утянет, чтобы хоть как-то отомстить за то, что ты ее кинул. Как с деньгами, так и с любовью».

– Все равно что-то не сходится. Если отец знал, что Копцова присваивала деньги вкладчиков, как он мог ею прельститься? Это же нонсенс!

– Когда я только уведомлял его о проделках Копцовой, он никаких особенных чувств к ней не испытывал. А после моего рассказа так рассвирепел, что я даже подумал, что он тут же направится в банк и устроит там разборку. Попросил хранить эту опасную информацию в тайне. А что потом произошло, даже понять не могу… Неужели на него так подействовала интимная близость с ней? Может, и в самом деле влюбился? Мужчины иногда бывают так слабы перед женскими чарами. Марианна может влюбить в себя любого мужчину. Знаю, потому что на себе испытал ее колдовские возможности. Еле вырвался из жарких объятий этой ведьмы. Если бы не сбежал от нее за границу, теперь и от меня бы уже ничего не осталось, кроме могилки на кладбище… Да, кстати. Не хотел говорить, но раз уж начал… Когда я предложил вашему отцу встретиться, он прозрачно намекнул, что обдумал покупку, решился на сделку и даже деньги сегодня должен получить. Поэтому готов не только подписать договор, но и расплатиться со мной сполна. Это могло означать только одно: Копцова согласилась вернуть ему деньги.

– Ну и что?

– Она согласилась вернуть ему деньги наличными, понимаете?