К ангару поехали на моем пикапе, благо стоянка прямо за штабом. На базе было тихо, даже занятия в пилотской школе не шли. Прошлый выпуск уже летает, а новый пока только набирают. В самом ангаре тоже тишина, лишь в дальнем углу двое механиков что-то делали возле учебного «фоксбэта». Настя сразу направилась к вагончику, в котором был ее офис. Ну и я следом пошел, понятное дело.

– Не нравится мне это все, – сказала она негромко, еще и оглядевшись на предмет подслушивающих.

– Что именно?

– А тебе все нормальным кажется?

– Нет. – Я включил кофеварку и начал набивать металлический фильтр кофе. – Мне интересно, почему ты так решила.

– Потому что тебя вызвали. Первый полет может кто угодно сделать, там же только съемка нужна. Даже я не нужна. Летели бы сами, пилоты есть. Ну хорошо, – махнула она рукой, – пусть я лечу. Но зачем так срочно нужен ты?

Ну да, тоже вопрос. И тоже странно. Специалист по мути? Мои знания ни для кого не секрет, и ничего такого особо полезного они в полете принести не могут.

Я подставил две чашечки под фильтр, нажал кнопку. Моторчик зажужжал, ароматный кофе полился в белый фаянс.

Может быть, все же вызвать Брайана с вертолетом и людьми? Они часа через четыре могут быть здесь. И что будет тогда? Митч отдаст прямой приказ или смирится? Нет, как-то не хочется идти на конфронтацию. И Митч никогда ничего плохого мне не делал, скорей наоборот, много помогал. Может, тут какие-то внутренние интриги, о которых я просто не знаю? Вполне жизнеспособная теория на самом деле. Ладно, посмотрим, что за люди с нами.

Людей, как оказалось, я знал. Они с Митчем приезжали на базу в Грейт-Фоллз, когда я там служил. Одного звали Джеймс, он был белым, а если точней, то рыжим и густо-конопатым, а второго звали Дуэйном, и был он, как по имени понятно, черным. Оба молодые, вежливые, к Насте обращались исключительно «мэм». Кто они и как появились в анклаве – я понятия не имею, но то, что они здесь давно, приехали до меня, это точно. Это меня немного успокоило. Но странным все это быть не перестает, потому что в Грейт-Фоллз я нужней. Хотя… приказы не всегда базируются на логике. Иногда кто-то ставит задачу, а кто-то обязан «реагировать», и вот это «реагирование» совершенно не обязательно должно быть логичным, оно должно быть активным. Например, послать решать проблему, с которой справится один человек, сразу двадцать. Зато не бездействовал. Активность видна сразу. За дело человек болеет.

Уехали с базы рано, на моей машине, оставив «либерти» на стоянке, все равно вместе обратно с утра пораньше. Чувствовал я себя по-прежнему обескураженным, да и Настя была непривычно молчалива. Может, и пустое, но на нашем месте любой выработает в себе здоровую паранойю, которая будет напоминать о себе при любых странных обстоятельствах.

Ужинали дома, нехитрыми сэндвичами и чаем. За ужином Настя спросила:

– Может, нам пора?

– Через океан? – понял я ее сразу.

– Да, – кивнула она. – Не хочу голову ломать над этим всем. Хочу плюнуть, растереть и улететь. «Муни» к вылету готов, никаких проблем. Может хоть сейчас.

– Опять срываться с места? – поморщился я. – Только прижились…

– Еще не прижились. Найдем место и уже там приживемся.

– Дотуда можем и не долететь, – усмехнулся я.

– Скорей всего долетим. Устала я уже ждать неприятностей. А сейчас у меня плохое предчувствие.

Может, и правильно? А то прилетят сюда Пикетт с Люси, Люси пообщается с Настей – и вот тогда у меня действительно будут неприятности. Настоящие. Что там Тьма по сравнению с ними. А ведь они точно прилетят и точно пообщаются. Или будут угрожать, что пообщаются. А мне оно надо? А так… прямо сейчас вылететь… нет, тогда следующая посадка будет ночной. Почему ночной? Лететь часов двенадцать, то есть если сейчас семь вечера, то будем на месте в семь утра…

На каком месте? На острове Ньюфаундленд, на аэродроме в Сент-Джонс. Мы же маршрут уже продумывали. Расчет на то, что никто не знает, как далеко летит «муни». Поэтому если нас и попытаются искать, то ближе. Да и не получится искать дальше без дозаправки, туда разве что «пилатусы» дотянутся на пределе дальности.

Дезертирство? Пообещал что-то Уоррену? Да ничего особого я ему уже не обещал, он в курсе всего, я рассказал. Скорей он мне карьеру в рамках анклава посулил.

Тогда что мне покою не дает? Скорей всего то, что сказал тогда странник, которого я грохнул. Он кого-то притащил сюда из другого мира. Специально. Кого?

А это так важно? Что может этот кто-то изменить в масштабах мироздания? Да ничего. И странник не мог, он просто напакостил в одном месте, и все. Ничуть не больше всяких «Лезвий» и «Грешников». Нет на мне никакой миссии по спасению мира. Есть только потребность в спасении Насти. И самого себя.

Но опять же не могу бросить свой отряд, который только собрал и с которым начал операции. Еще я обещал очистить от банд проезд в Вайоминг. Нет, как-то не закончил я здесь свои дела. Люси?

Люси – это проблема, да. Но бежать только из-за этого… как-то не очень.

– Рано еще когти рвать, – подумав, ответил я. – Рано. Не закончил я тут дела.

– И когда?

– Скоро.

И еще я хочу хоть что-то вызнать о происходящем в России. Заранее. Только как и через кого это сделать? И вот убитый мной странник покоя не дает. Есть ощущение, что я упускаю что-то важное. Что-то действительно важное, очень, но что именно? Вот как бы не понимание принципа прохода из мира в мир. Из нашего короткого разговора с убитым я понял, что он попадал не только в умирающие, но и нормальные миры. И кого-то оттуда приводил с собой. В обмен на долголетие. Что-то еще? Ну, может быть, только вот вопрос: в чем была его личная выгода? Зачем нужно было кого-то с собой вести?

Вот кого бы я привел с собой на его месте? Кого-то, кто может… ну, сделать жизнь на новом месте проще. Я бы к Уоррену там пошел, в нормальном мире, и предложил много-много лет жизни. А Уоррен бы провалился с нужными людьми… как и произошло, кстати. Уоррен провалился прямо на «своей территории» и с кучей специалистов. Так?

Вот вроде бы и так, но тут неувязка. Странник жил далеко от Уоррена. За несколько сотен километров. И командовал бандой, совершенно не пользуясь ничем из того, что организовал тут Уоррен. И Уоррен не воспрепятствовал нашей операции, хотя и мог, то есть вовсе не старался его спасти. А мы банду странника разорвали в куски, а его самого я убил лично. Поэтому в дружбу странника с Уорреном верится ну с очень большим трудом. Хотя бы потому, что тайна бы вскрыться могла.

Тогда кто? Почему? В чем смысл?

Почему у меня не хватило хладнокровия взять этого странника в плен тогда? Он бы никуда не делся, я бы его взял без сомнений. Затем его можно было бы допросить. Но я не хотел брать, я хотел покарать его за автобус с людьми. Да нет, все правильно, собаке собачья смерть. Заслужил.