— Я из России.

— Это не объяснение. Я тоже русский.

— Меня прислали за вами. Вы можете вернуться, — женщина нервно осматривалась.

— Я вас слушаю, но просто так, из интереса.

Гостья скрипнула застежкой-молнией, положила перед Виктором на пол фотографию.

— Вы не видели своих родителей с тех пор, как исчезли из страны. Они не знают, живы ли вы. Я понимаю, не ваша вина, что так получилось. Неужели вы не хотите их когда-нибудь увидеть?

Виктор молча слушал, не отвечал. Женщина наконец «открыла карты». С ее слов выходило, что она уполномочена предложить ему сделку. В обмен на информацию по программе «Эшелон» ему гарантируют возвращение в Россию.

— Допустим, я тот, за кого вы меня принимаете. И если я соглашусь? — Виктор, не вставая, снял с полки темные очки, прикрыл ими глаза.

— Вы не потеряете свой теперешний социальный статус. У вас будет должность, деньги, уважение. И все это на Родине.

— Почему вы уверены, что мне это нужно? И как вы узнали о моем существовании?

— Разведка в России всегда была сильной стороной, — прозвучал расплывчатый ответ.

— Я должен подумать.

— На это нет времени. Вы уже подумали, раз не сразу выдали меня.

— Я здесь один. Хорошо, оставьте мне какой-нибудь контакт, по которому я смогу связаться с теми, кто вас послал. А сейчас уходите. Не рискуйте, — Виктор выключил свет, в ладонь ему легла пластиковая карточка.

— На ней вы найдете электронный адрес, — прошептала женщина и исчезла за дверью.

Виктор постоял у окна. На тропинке мелькнула тень гостьи. Инженер выждал с минуту, извлек трубку телефона.

— Мистер Палмер. У меня для вас есть информация… Меня только что пытались перевербовать… Естественно, я обещал подумать… Молодая женщина. Ваши люди просмотрели ее… Не знаю, что вы собираетесь с ней делать, но ее еще можно перехватить на море… Да…

Виктор спрятал телефон. Вновь присел у камина. Кочергой выкатил картофелину, сжал ее в пальцах. Прогоревшая насквозь угольная корочка звонко хрустнула и рассыпалась.

— Вот же черт, — зло выругался инженер.

А в это время женщина, пытавшаяся перевербовать Германа, уже поднялась на борт натовского сторожевика. Мистер Палмер подал ей руку, помогая ступить на палубу.

— Он сдал тебя мне раньше, чем ты вернулась, — ухмыльнулся аналитик АНБ. — Адмирал Йорк будет доволен, последняя проверка на лояльность пройдена.

* * *

О начале военно-морских учений были предупреждены все жители Аландов. В каждом выпуске радио— и теленовостей сообщалось об этом событии. На всех паромах, соединяющих острова архипелага, вывешивались объявления. Финские военные обходили дома, инструктировали, как вести себя при встрече с натовскими моряками. По привычке многие ворчали, что, мол, нарушилось мирное течение жизни, в море не выйдешь, хотя в душе гордились тем, что это тихое место оказалось в центре внимания мировой прессы.

На горизонте маячили темные силуэты военных кораблей. Мальчишки с биноклями собирались на возвышенностях, разглядывали их, спорили, какой именно корабль попал в поле зрения. Над островами то и дело пролетали вертолеты, и тогда спор заходил об их моделях и государственной принадлежности.

Предупредили о высадке десанта и об учебной эвакуации жителей небольшой рыбацкой деревушки Энклинге. Сделали это накануне вечером. Представитель местной власти в сопровождении финского полицейского и двух американских морпехов обошли дома, поговорили с хозяевами. Поскольку жилище мистера Галлона находилось несколько в стороне от остальных строений, до него добрались в последнюю очередь. Стучали в дверь, в ставни, звали хозяина. Тот так и не вышел встретить гостей. Наконец полицейский решился обойти дом и заглянуть в окно. Старый контрабандист в джинсах, в ботинках мирно спал на топчане, по-детски подложив под щеку ладони. Рядом с ним на стуле гордо возвышался начатый ящик виски.

— Хозяин очень крепко спит, — многозначительно доложил полицейский представителю местной власти, — вряд ли мы сумеем его разбудить, даже если войдем в дом.

Служитель правопорядка встретил непонимающий взгляд.

— Он много выпил, — полицейский перешел с иносказаний на нормальные человеческие формулировки.

— Тогда понятно.

После недолгих колебаний было решено оставить в двери письменное предупреждение.

Мистер Галлон проснулся рано, все-таки в постели он очутился чуть раньше обычного. Во рту пересохло, голова болела. Занятый собственными мыслями, старый контрабандист не обратил внимания на необычное оживление, царящее в деревушке. Все женщины и дети собрались на причале. Он умылся холодной водой, посмотрелся в зеркало и решил, что с бритьем можно и подождать. Железным правилом мистера Галлона было — не похмеляться. Сперва предстояло прийти в себя и лишь потом можно было чуть выпить. Лучшее лекарство, по его мнению, — это свежий воздух. Он устроился на террасе. Ветер с моря подхватил какой-то бумажный листок и понес его к скалам. Старик даже не пытался его догнать. Во-первых, не осталось сил на героический поступок, во-вторых, листок мог оказаться счетом за электричество.

Милях в двух от острова виднелся начинающий ржаветь сухогруз. Судно медленно, словно и оно страдало после вчерашнего, ползло вдоль берега. Пейзаж вполне привычный для Аландов. От нечего делать мистер Галлон провожал сухогруз сонным взглядом. Внезапно морскую идиллию нарушил надсадный рев подвесных лодочных моторов. Из-за острова лихо вылетели четыре надувные моторки. Они буквально прыгали по невысоким волнам. На бортах виднелись броские эмблемы Гринписа. В каждой из лодок пригибались навстречу ветру люди в черных гидрокостюмах.

Мистер Галлон слегка оживился. По телевизору он пару раз видел, как представители «зеленых» блокируют железнодорожные составы, учреждения, но впервые наблюдал нечто подобное живьем.

Разделившись на две группы, моторки грамотно обошли сухогруз с обеих сторон. Но лишь попробовали приблизиться, как тут же с палубы на них обрушились тугие струи из брандспойтов. Команда сухогруза действовала в точном соответствии с легендой учений, лениво отбиваясь от группы условных террористов, замаскировавшихся под представителей Гринписа. Капитан поглядывал на часы, чтобы не переусердствовать. Судно должны были захватить до прибытия финских сторожевиков.

Вскоре люди в гидрокостюмах уже карабкались на палубу по заброшенным на ограждения тросам. И только когда зазвучали хлопки выстрелов, взорвалось несколько учебных гранат, пара манекенов полетела за борт, мистер Галлон понял, что стал свидетелем одной из фаз военно-морских учений. По этому поводу можно было и откупорить бутылочку чуть раньше намеченного срока. Старик удобно устроился на террасе и, вооружившись биноклем, стал следить за новым для себя зрелищем.

Сухогруз повернул к соседнему безлюдному острову и вскоре бросил якорь в бухте. В небе появились два вертолета, они шли низко, воздушный поток кругами разгонял воду. С судна в их сторону ушла ракета, но, привлеченная отделившимися от вертолета тепловыми ловушками, красочно взорвалась, так и не достигнув цели. На время на море образовалось затишье. Пока власти вели условные переговоры, военные выполняли требования террористов — не приближаться к сухогрузу. Старый контрабандист зевнул, коротко приложился к горлышку.