К великой радости родителей, девочка по плохому пути не пошла, решила учиться на историка, благопристойно вышла замуж и уехала в Европу.... А потом начались стихи. В 1912 году, с выходом первого сборника, пришел успех. Книгу хвалили Блок и Эренбург. Инбер сравнивали с Ахматовой, цитировали наравне с Цветаевой... С 1914 года Вера Инбер вернулась в Россию и жила в Одессе. Можно даже сказать - царила. Знакомство с Парижем не прошло даром. Вера научилась премудростям моды и веселому кокетству. Одесские барышни не без иронии звали ее «парижской штучкой», но с готовностью копировали фасоны ее шляп и следовали ее советам в своих по последней моде многочисленных «роковых любовях». В революционные годы муж Веры Михайловны входил в руководство литературного объединения, или попросту «литературки». Современники вспоминали: «Дом Инберов был своего рода филиалом «Литературки». И там всегда бывали Толстые, Волошин и другие приезжие гости. Там царила Вера Инбер, которая читала за ужином свои очень женственные стихи». В то время Веру Михайловну еще любили. Одновременно она успевала растить маленькую дочь, помогать мужу в организационных делах объединения, читать стихи на поэтических вечерах и даже давать в местные газеты изящные статьи о моде: «Если слова созданы для того, чтобы скрывать свои мысли, то платья существуют для того, чтобы показывать свою душу. По крайней мере, ту сторону души, которую хочешь показать»...

Памятуя об известном «Фигаро тут, Фигаро там», знакомые в шутку дразнили Веру «Вертутой-Вертамой».

Она бывала во всех концах Одессы одновременно, со всеми была знакома, для каждого имела доброе слово и улыбку... Памятуя об известном «Фигаро тут, Фигаро там», знакомые в шутку дразнили Веру «Вертутой-Вертамой», а встретив в Москве через много лет «Верынбера», не могли поверить, что перед ними тот же самый человек...

Именно той, одесской, Вере Инбер хочется посвятить кулинарную часть главы. Знакомьтесь, неповторимая «Одесская яблочная вертута» .

Вам понадобится:

1/2 стакана растительного масла

1 стакан кипятка

1 щепотка соли

3 стакана муки

яблоки, сахар, творог - для начинки

Приготовление:

Муку тщательно перемешаем с солью и растительным маслом, затем, потихоньку вливая кипяток, будем месить тесто до тех пор, пока оно не перестанет прилипать к рукам. Теперь раскатаем тесто на тонкие прямоугольники размером с тетрадный лист каждый. Отдельно приготовим начинку: яблоки протушим с сахаром и смешаем с творогом. Небольшую колбаску из начинки выложим на расстоянии примерно 1 см от края каждого из листов теста. Еще часть начинки размажем тонким слоем по поверхности каждого листа. Теперь скатаем получившуюся заготовку пирога в рулеты, начиная от края с колбаской начинки. Свободные края рулетов хорошенько защиплем, чтобы начинка «не убежала». Запекать пирог нужно в разогретой духовке до коричневатого цвета теста.

«Ошибка природы!» - говорит настоящий одессит при упоминании о Фаине Раневской . И поясняет, подождав, пока удивление не нарисует на вашем лице «квадратные глаза»: «Ошибка природы, что она родилась не в Одессе! Фанечка Фельдман - и вдруг Таганрог! Как вам это нравится?! Вы послушайте, как она говорит за жизнь! Посмотрите, как пыхает взглядом!

А как она сыграла мадам Стороженко в «Волнах Черного моря»?! Это же стопроцентная одесситка!»

Хрестоматийной стала фраза одной билетерши: «Когда Раневская идет по городу, вся Одесса делает ей апофеоз!» Фаина Георгиевна платила городу взаимностью.

В Одессе знаменитую актрису действительно обожают и считают «своей». Хрестоматийной стала фраза одной билетерши: «Когда Раневская идет по городу, вся Одесса делает ей апофеоз!» Фаина Георгиевна платила городу взаимностью, после каждой поездки с теплотой и неподражаемой самоиронией пересказывая эпизоды очередной своей одесской эпопеи:

«Пышная одесситка бежала за мной три квартала. Заглядывала то спереди, то сбоку... В конце концов решительно перегородила дорогу и спросила:

- Скажите, ВЫ - это ОНА?

Что мне оставалось делать? Не обманывать же!

- Да! Я - это она! - уверенно ответила я, после чего, вполне удовлетворенные собой и друг другом, мы спокойно разошлись каждая по своим делам».

«Догнал меня как-то в Одессе поклонник. С трепетом взял за локоть, извинился, залепетал, мол, всю жизнь мечтал о встрече. Потом вдруг вспомнил, что не назвал себя, и радостно сообщил:

- Позвольте представиться, я - Зяма Иосифович Бройтман!

- А я - нет! - вырвалось у меня.

Продолжать общение в мои планы не входило, но в ответ на мою реплику он так заразительно рассмеялся, что пришлось срочно таять. Юмор - верный путь к сердцу умной женщины, правда? Дальнейший диалог нам обоим пришелся по душе».

«Одесса катастрофически модный город. В Москве можно выйти на улицу одетой как бог даст. Никто не обратит внимания. В Одессе мои ситцевые платья вызывают повальное недоумение - это обсуждают в парикмахерских, в зубных амбулаториях, в трамвае, в частных домах. Всех огорчает моя чудовищная «скупость» - ибо в бедность никто не верит».

«- Я не заболела, я просто так выгляжу! - сказала я, предупреждая расспросы, и друзья, как истинные одесситы, тут же переключились на обсуждение других моих недостатков».

Фаина Георгиевна Раневская

Кроме подобных брутальных сцен у Раневской с Одессой имеются и менее очевидные, зато почти мистические связи. Стоит взглянуть хотя бы на историю псевдонима Фаины Георгиевны. «Дочь небогатого нефтепромышленника» (так Раневская назвала себя во время одной из попыток написать автобиографию) с детства мечтала стать актрисой. Ради театра в ранней юности она покинула полный достатка родительский дом и пустилась в странствия по малоизвестным театральным труппам. «Я сменила множество театров! -вспоминала Фаина Георгиевна позже. - Искала чистое искусство. Сейчас уже нашла - в Третьяковской галерее. Нынче я живу оседло, а в молодости беспрерывно куда-то переезжала». Изредка и в тайне от отца любящая мать переводила едва сводящей концы с концами Фаине хоть какие-то средства. В один из таких случаев актриса стояла на пороге банка и пересчитывала полученные деньги. Внезапно ветер вырвал их из ее рук и понес вдаль. Не двигаясь и удивленно провожая взглядом купюры, актриса растерянно воскликнула:

- Как красиво они летят! - Так реагировать допустимо только Раневской из «Вишневого сада»!-фыркнул сопровождавший Фаину приятель и кинулся догонять разлетающуюся на глазах надежду на обед.