Комда вошла в свою каюту и «рухнула» в кресло. Андроид бросился к ней.

— Что случилось?

— Збогги погиб. Я не смогла его спасти.

— Как это произошло?

— Слишком долго рассказывать. Скажу только, что мы нашли тех, кого искали. Они оказались серьезными противниками. Одна из них и убила Збогги.

— Понятно. И теперь ты пытаешься обвинить в этом себя.

— Я не пытаюсь. Я чувствую, что виновата. Пошла на поводу у своих чувств, ослабила контроль и теперь пожинаю последствия.

Она с досадой ударила кулаком по подлокотнику кресла.

— Энди, как я могла…

Не услышав ни одного звука в ответ, она подняла голову и посмотрела на андроида. На лице мужчины было насмешливое и одновременно с этим презрительное выражение.

— Не рассчитывай на мою жалость. Мы с тобой видели множество смертей, да и сами не раз погибали. Ты прекрасно знаешь, что никто не живет вечно. Сегодня погиб Збогги, завтра кто-нибудь другой. Ты хочешь взять на себя вину за все смерти во Вселенной?

Он наклонился, в упор разглядывая ее:

— Помнишь, как погибла Земля? Мы тогда ничего не смогли сделать. А чувство вины, которое ты выращивала в себе, как цветок, чуть не привело еще к одной трагедии.

Комда закрыла лицо руками.

— Ты жесток.

— Нет. Просто говорю не то, что ты хочешь услышать, а то, что есть на самом деле. Никто не скажет тебе подобных слов. Может, только Озгуш. Он давно воюет и давно командует людьми. Наверное, он испытывал подобное. Спроси, ему сильно помогло чувство вины?

— Нет!

Энди и Комда одновременно повернулись к дверям. Озгуш, хмурясь, стоял на пороге.

— Андроид прав. Чувство вины не помогло мне. Оно только мешало своевременно принимать правильные решения. Послушай, Комда, все то время, пока мы летели к «Синей чайке», ты изводила себя. Неужели ты думаешь, что мы с Озби не видели и не чувствовали этого? Збогги погиб и будет похоронен с честью, как и другие солдаты. Ты сделала все, чтобы спасти его. Я это знаю. Прекрати обвинять себя.

Командир подошел и встал напротив нее рядом с Энди. Его следующие слова прозвучали совсем по-другому: спокойно и без эмоций.

— Я пришел доложить, что «Дефендер» прибыл и уже находится в ангаре.

* * *

Комда стояла в капитанской рубке и смотрела в окно иллюминатора. Далекие звезды драгоценными камнями сверкали и переливались на черном бархате неба, но сегодня ей было не до них. Прошло больше десяти дней, с тех пор как они вернулись с Рокклифа. Тела Збогги и таинственной женщины были тщательно изучены. Энди провел все необходимые исследования. О результатах он собирался докладывать завтра на совете, а сегодня состоялись похороны Збогги. По-вагкханским обычаям его тело было сожжено, а прах собран в чашу. Командир Озгуш забрал ее с обещанием передать отцу погибшего.

Комда была настолько поглощена своими мыслями, что слишком поздно услышала, когда в рубку вошел Озби. Все эти дни она не разговаривала с ним, так как не могла простить себя слабость, проявленную на Рокклифе. Слабость, которая в конечном счете и привела к смерти Збогги.

Озби служил постоянным напоминанием о сделанной ею ошибке. Энди и Озгуш так и не смогли убедить женщину в том, что в гибели Збогги не было ее вины.

Комда решила «наказать» себя. И наказанием должно было стать расставание с Озби. Это был тяжелое решение, поэтому Комда откладывала неприятный разговор на «потом». Но при этом прекрасно понимала, что не может делать это вечно. Она должна была объяснить, а он понять причины их разрыва. По-другому просто не могло быть.

Комда мысленно подбирала аргументы, чтобы убедить мужчину в необходимости расставания. Но если еще вчера они казались ей правильными, то сегодня выглядели неубедительными и лживыми. Теперь, когда он сам пришел в рубку и поднимался к ней по мостику, тянуть было уже нельзя.

— Комда…

Голос раздался за ее спиной. Женщина повернулась и, собравшись с силами, посмотрела ему в лицо. Озби изменился. Побледнел и осунулся, губы были плотно сжаты. Только глаза оставались прежними. Она заглянула в их янтарную глубину и с ужасом подумала: «Как же я скажу ему, что нам нужно расстаться?» Видя, что женщина продолжает молчать, он заговорил первым:

— Что происходит? Ты избегаешь меня.

Она вздохнула, собираясь ответить, и почувствовала, что слова путаются в голове, а заготовленные заранее фразы прозвучат сейчас глупо и напыщенно. Комда тряхнула головой, отгоняя сомнения. Он задал прямой вопрос, пусть и ответ будет таким же:

— Да, ты прав. Все эти дни я хочу и не решаюсь тебе сказать… — Она ощутила, что в горле пересохло. Комда еще раз вздохнула и закончила фразу: — Нам нужно расстаться.

— Это из-за смерти Збогги?

Комда кивнула, в который раз удивляясь проницательности молодого мужчины.

— Я чувствую, что в определенной мере виновата в его гибели. Обида и ревность подтолкнули его к опрометчивым поступкам.

— Ты волнуешься, что, возможно, обидела его, но не замечаешь, что сейчас делаешь то же самое со мной.

— Озби!

— А если я пойду и сделаю какую-нибудь глупость, ты не будешь испытывать чувства вины?

Женщина закрыла уши руками, стараясь не слушать слова, которые он произносил. Она вся сжалась и опустила голову. Озби убрал ее руки и нежно приподнял опущенное лицо. По ее щекам текли слезы. Длинные ресницы намокли и слиплись. За те месяцы, которые они вместе провели на борту «Синей чайки», он не видел, чтобы она так страдала.

— Хорошо. Если тебе от этого станет легче, мы расстанемся.

Он отпустил ее лицо и чуть слышно добавил:

— Только не плачь больше.

Озби давно уже ушел, а Комда продолжала стоять, прижавшись лбом к иллюминатору. По ее щекам текли слезы. Она получила то, что хотела, но легче на душе не стало.

На следующий день старшие офицеры собрались в рубке на Совет. На нем Энди должен был докладывать о проведенных им исследованиях. Любопытство точило всех, начиная от нетерпеливого Гдаша и заканчивая скрытным Мстивом. Комда вошла в каюту, одетая в темно-синюю летную форму с убранными в гладкую прическу волосами. Мужчины встали при появлении капитана.

— Офицеры, прошу всех садиться. Мы собрались, чтобы обсудить результаты проведенных исследований и согласовать наши последующие действия. Энди, прошу…

Андроид встал и надавил на кнопку, расположенную на столешнице рядом с его местом. Раздалось еле слышное жужжание. Стол раздвинулся, и из его центра выдвинулся прибор, напоминающий солнечную антенну. Одновременно с этим на столешнице, на равном расстоянии друг от друга красным светом засветились небольшие сенсорные кнопки. Их было намного больше, чем людей, сидящих за столом. Наверное, раньше в рубке собирался более многочисленный Совет. Энди произнес: