— Неправда! В губы я целую только тебя!..

Белецкий поморщился. Сплошной театр! Похоже, все секретарши прекрасные актрисы…

— …Знаю, ты сердишься, что я здесь, — с жаром продолжала разыгрывать сцену Алина. — Да, я жалею его. Потому что он один на свете! Лана отказалась от него, как только узнала, что Валерка ранен. У него нет родственников, он детдомовец, понимаешь?! Некому о нём позаботиться, некому пожалеть!..

Она говорила так, будто действительно в это верила. Артём, как никто другой, чувствовал фальшь, потому что ему приходилось с ней сталкиваться не один раз. Теперь внутри боролись два чувства: душившая его злость и недоумение с резкими нотками отчаяния. Откуда она взяла эту душещипательную историю? Быстро тот взял её в оборот! А ещё офицер Интерпола. Тьфу!

Покачав головой, мужчина понизил голос:

— Ты несёшь бред. Жалость унижает человека! Нормальный мужик никогда не допустит этого по отношению к себе!

— Такой, как ты, да, не допустит!.. А тот, у кого даже матери не было, только и мечтает об этой жалости! — не отступала Алина: — Ты слишком гордый… Тебе никто не нужен, ты даже со своими родными десять лет не общаешься! А Валерка другой. Для него сочувствие как воздух, понимаешь?! Для него это психологическая поддержка, она поднимет его на ноги, я это знаю, верю!

— Ладно, хватит давить на жалость, — видя, как на них с любопытством смотрят работники медперсонала, Белецкий схватил девушку за локоть и потащил по коридору к выходу.

И зачем он рассказал ей про свою родню? В этом тоже все бабы одинаковые! Обязательно потом припомнят и начнут этим попрекать…

В лифте Алина снова пыталась заговорить, но Артём резко перебил её:

— Я и подумать не мог, что Морозов для тебя столько значит!

— Тёма, для меня ты значишь намного больше… — девушка взяла его за руку. Горячая и тёплая ладошка обжигала кожу, прикосновение к ней моментально напомнило об их ещё недавней близости.

Может, он поспешил с выводами? И всё не так, как кажется?

Молча они вышли из лифта и направились к припаркованной в первом ряду машине. Их ждал серьёзный разговор, и Артём не представлял, чем он закончится…

***

По дороге Алина продолжала ещё что-то болтать о чувстве долга и обещаниях, но Белецкий не отвечал на её реплики. Плохо выяснять отношения на публике, а ещё хуже — за рулём. Всё слишком запуталось… Ах, Золушка, Золушка, стоило только на пару дней дать ей свободу, как она уже присмотрела себе другого принца! Нужно немедленно прекращать эти женские сопли и брать быка за рога. Пора ставить вопрос ребром: пусть делает выбор. И никаких больше метаний!

Он продолжал думать о своём, пока девушка не воскликнула:

— Ой, Тема, а что в коробке?

Мужчина криво усмехнулся:

— Сюрприз хотел тебе сделать.

Алина прижала к себе подарок:

— А можно мне сейчас открыть? Пожалуйста!

— Как хочешь, — бесстрастным тоном бросил Артём, хотя ему интересно было увидеть её реакцию.

Девушка уже развязала ленточку:

— У меня никогда в жизни не было ничего подобного! Какая роскошь! — воскликнула Алина и обернулась к Белецкому. — Спасибо, Тёма! Я надену это сегодня же.

Но он ничего не сказал, хотя по дороге в больницу представлял, как произнесёт: «Хочу, чтобы ты почувствовала себя такой же красивой и желанной, какой тебя вижу я…»

Накрывая на стол, Аля чуть не плакала. Как только они добрались до квартиры, Артём тут же заперся в кабинете, дав понять, что хочет побыть один. Как же глупо всё получилось… Если бы она только знала… Предупредила бы врача. Нужно было сделать это сразу!

Аля вспомнила бледное перекошенное лицо Артёма. Конечно, ему обидно… Ну ничего, он же такой отходчивый. Сегодня ночью они обязательно помирятся!

По-другому просто не может быть…

Зато у неё есть хорошие новости для Валеры. Ещё до того, как приступить к готовке, Аля связалась с администрацией органов опеки и узнала адрес детского дома, где находится Дениска. Завтра она туда заедет после работы. С Артёмом или без него…

Расставив угощения, Воронцова переоделась в красивое голубое платье, то самое, которое так понравилось Артёму вчера, подправила макияж и стала ждать. Прошёл час. Аля искусала все губы от напряжения. Босс не спешил появляться к ужину.

Включив лёгкую музыку, Воронцова на цыпочках прокралась по коридору к кабинету и посмотрела в замочную скважину. Мужчина сидел в кресле, вытянув длинные ноги, и смотрел телевизор.

Значит, по-прежнему дуется… Ну что ж, она не постучится первой.

Проглотив обиду, девушка вернулась в гостиную, выключила музыку и, усевшись на диване, накрылась мягким пледом. Ну и характер у босса! В конце концов, всему есть предел! За что же она так наказана? За то, что хочет помочь его другу, попавшему в беду? Они ведь одна команда, разве не так? Нет, нужно серьёзно поговорить, и она намерена высказать Артёму всё, что думает по этому поводу!

Но чем дольше Аля ждала, тем больше теряла терпение. Наконец, не выдержав, поднялась и твёрдым шагом направилась к кабинету. Им нужно поговорить прямо сейчас! Стук гулко разнёсся по коридору, когда она постучала в закрытую дверь.

— Заходи, — немедленно раздался голос босса.

Она сделала глубокий вдох и выдох и нажала на ручку. В кабинете царил полумрак. Только небольшой настольный светильник едва рассеивал темноту. Блики скользили по красивому хмурому лицу Артёма, очерчивая орлиный профиль и гневную складку на лбу. Он сидел, строгий и грозный, словно верховный судья, который готовится зачитать приговор.

Посредине комнаты стояло пустое кресло.

«Подготовился заранее», — хмыкнул Алин внутренний голос. — Сейчас начнёт давить…»

— Садись, — последовал приказ. Аля послушалась, решив не начинать со спора. — Я надеюсь, ты подумала над тем, что случилось в госпитале и, наконец, определилась?

Девушка недоуменно подняла брови:

— Ты о чём, Тёма?

Голос босса прозвучал неестественно спокойно, словно он спрашивал, какой цвет носков ей больше нравится:

— Кого ты выбираешь? Меня или его?

От неожиданности Воронцова поперхнулась. О каком выборе идёт речь?! Что за бред…

Испытующий взгляд тёмных глаз мужчины, казалось, пронизывал её насквозь. Но он упорно молчал, ожидая ответа. Алю вдруг пробрала злость. Устроил тут допрос, эгоист хренов! То его не предупредили, то не понравились слова врача, то не смог дозвониться… А ведь не подумал, что эта пуля могла попасть в него самого! Валерка спас…

— Я выбираю тебя, — Воронцова выпрямила спину, — но при условии, что мы не бросим раненого Морозова!