– Никогда, даже не думай…

Даша поняла, что начинает мерзнуть. Полезла под одеяло.

– Я знаю. Я тебе верю. Ты не такая, как Ольга… Или у тебя тоже есть свой Гольц?

– Боря, ты хочешь, чтобы я обиделась?.. Нет у меня никого, ты же знаешь. Мы с тобой уже целый год. Ты же все про меня знаешь…

– Знаю и верю… Ладно, мне пора домой…

Время четыре часа утра. Ему действительно уже пора.

Они по-прежнему встречаются втайне от всех, под покровом ночи. И так будет продолжаться до тех пор, пока не улягутся страсти по его покойной жене.

Ольга погибла. Менты ведут следствие. Они, правда, заглотили ложную наживку, но это вовсе не значит, что можно расслабляться. Борис по-прежнему начеку и держит под секретом их отношения. И дальше не собирается их афишировать. До тех пор, пока они не уедут за границу. И это произойдет в самое ближайшее время. А пока они будут втайне встречаться на ее квартире, которую он купил для нее полгода назад.

Борис собрался и ушел. Даша закрыла за ним дверь, перепеленала и накормила Сюзанну. И легла спать.

Сон молодой матери поверхностный и короткий. Чуть захныкает малыш – и она уже не спит. И все же Даша не слышала, как в доме появился посторонний человек. И проснулась она только после того, как он устроился в кресле напротив кровати и тихонько кашлянул.

Даша ошалело уставилась на незваного гостя. Вскочила с постели, забрала из кроватки Сюзанну, крепко прижала к себе. Мужчина в черном даже не шелохнулся. Даша направилась к выходу из комнаты. Но в дверях появился еще один тип в черном. Он застыл в проходе на широко расставленных ногах. Даша попятилась назад и обессиленно опустилась на кровать.

– Не бойся, крошка, мы не причиним тебе вреда, – сухим механическим тоном проговорил человек в кресле.

Так она ему и поверила. Страх сжимал душу ледяной рукой.

– У нас к тебе сугубо деловой разговор, – пояснил второй.

– Кто вы? Что вам надо?

Спазмы сдавливали горло. Даше с трудом давались слова.

– Мы из бюро добрых услуг…

– Какое бюро?

– Добрых услуг… То самое бюро, в которое обращался Борис Олегович Никовцев. То самое бюро, которое оказало ему услугу по устранению Ольги Викторовны Никовцевой. Теперь мы бы хотели оказать ему еще одну добрую услугу…

– К-какую?

– Как вы думаете, у Бориса есть повод избавиться от вас?

– Н-нет… Н-не-е-ет!!!

Даша поняла, что настал ее смертный час, и забилась в истерике. И только хлесткий шлепок по щеке привел ее в чувство.

– Вы нервничаете? – спросил мужчина в кресле. – Почему?

– Я не хочу… Я не хочу умирать…

– Умирать?! А кто вам сказал, что вы умрете?

– Вы… Вы же сказали, что Борис собирается избавиться от меня.

– Вы, наверное, нас не так поняли. Мы хотели сказать, что у господина Никовцева как раз нет повода избавиться от вас…

Потянулась долгая изматывающая пауза. Даше казалось, что она сходит с ума.

– Но ведь у господина Никовцева не было повода, чтобы избавиться от своей жены. А он избавился. Я, между прочим, лично приводил приговор в исполнение…

Даша в ужасе уставилась на этого страшного человека. Казалось, он вот-вот достанет пистолет и застрелит ее. У Бориса много денег. Он может оплатить любую «добрую» услугу… Но ведь у него нет повода, чтобы он хотел ее убить. У них любовь, у них общий ребенок, у них долгие годы жизни впереди…

– Не-ет! – в истерике замотала она головой. – Я не могу умереть. Я должна жить…

– А как же Ольга Викторовна? Она тоже хотела жить…

Взгляд убийцы охладел до температуры абсолютного нуля.

– Она… У нее… Она провинилась перед Борисом…

– Да? А я не знал. Вернее, меня не ставили в известность… И чем же она так не угодила мужу?.. Или она не угодила вам?

– Нет, я здесь ни при чем. Она провинилась перед Борисом… Она ему изменяла… Вы же знаете, что она ему изменяла. Когда ее убивали, она была с любовником…

– Подумаешь, изменила. Разве за это убивают?

– Она испортила Борису всю жизнь. Он любил ее, а она любила Гольца. Думала только о нем…

– Не надо было Борису на ней жениться.

– Она сама женила его на себе. Потому что у него были деньги… А любила она Гольца. И ребенка из-за него не могла родить.

– Почему?

– Да потому, что у него хроническая гонорея. Лечиться не успевал… И она лечилась вместе с ним. Только не долечилась. Поэтому и детей иметь не может… А я могу. Я родила Борису ребенка…

– Положите девочку в постель. А то еще задушите. От большой любви. К себе…

Даша повиновалась. Опустила Сюзанну в кроватку. Села рядом. Она хотела стоять, но не держали ноги.

– Интересную вы историю рассказали. Стало быть, Ольга испортила Борису жизнь…

– Да! Он любил ее. А она его в грош не ставила. Смеялась над ним. И все своего Гольца ждала…

– Он знал это и терпел?

– Терпел. Но когда узнал, что она собирается встретиться с Гольцем, не выдержал.

– Не выдержал и решил ее убить?

– Зачем вы спрашиваете? Вы все и так знаете…

– Знаем, – кивнул мужчина. – Мы знаем ваше прошлое, настоящее и даже будущее. Мы знаем, что произойдет с вами в ближайшие несколько минут…

Он сунул руку под полу черной джинсовой куртки.

Даша решила, что сейчас он вытащит пистолет. Чтобы застрелить ее… Она бы закричала от ужаса, но страх парализовал голосовые связки. И сознание, казалось, отделилось от тела и висело сейчас где-то под потолком. Даша вдруг поняла, что видит себя со стороны. Да, она знает, так бывает в последние секунды жизни… Но она не хочет умирать!

Мужчина вытащил руку. Но вместо пистолета в руке у него было какое-то удостоверение.

– Капитан милиции Лозовой, оперуполномоченный уголовного розыска, – представился он.

Милиция… Милиция… Значит, ее не убьют…

Даша облегченно вздохнула и в бессилии повалилась на кровать.

– А вот это вы зря, – сказал оперуполномоченный. – Команды «ложись» не было… Зато будет дана команда «сидеть». Вы знаете, что вы обвиняетесь в организации убийства?

Даша соскочила с постели как ужаленная. Сила возмущения поставила ее на ноги.

– Это неправда! – взвизгнула она. – Я не убивала!

– А никто и не говорит, что вы убивали. Но вы подстрекали господина Никовцева к убийству его жены…

– Кто вам такое сказал?

– Он сам… Дело в том, что господин Никовцев арестован. И уже дал соответствующие показания…