— Ага, это только в фильмах, Григорий Михайлович, менты в одиночку в чужих районах справедливость запросто наводят, руки бандитам и всяким отморозкам крутят, без звука садят «голубчиков» за решётку… Смешно это и неправда. Представляете, если бы мы, трое, приехали к вам в Москву и самостоятельно бы принялись отлавливать главных мафиози, например, в префектуре вашего Центрального округа, какую бы мы поддержку там получили? Чёрта с два! Нас бы в тот же день засадили либо в тюрьму по самым тяжёлым статьям…

— Это в лучшем случае! — заметил Олег.

— А скорее всего — расстреляли бы где-нибудь или просто удавили…

— Это как пить дать!

— Всё и везде схвачено, за всё заплачено… Противно! Тошнит!

Оперативники умолкли… Олег рассеяно кончиком ножа по салфетке водил, Николай зубочистку задумчиво во рту зло жевал. Михаил напряжённо смотрел в одну точку…

— Грустно… — заметил Григорий Михайлович. — Да, очень всё грустно. Мне вас жалко, ребята. Хорошие вы, я вижу, честные. Болеете за свою работу, но… Система стала ещё хуже.

— А потому, что такие как вы поуходили, других убрали. — Указал пальцем Олег. — А кто вам на замену пришёл? Разные прохиндеи, карьеристы, назначенцы, да оборотни. — Олег требовательно смотрел на собеседника. — Ну так, нет? Скажите, так?

Наболело, ох, наболело у ребят, видел Григорий Михайлович, но не перебивал. Пусть выговорятся, им это необходимо.

— А тень падает на всех, — выдержав многозначительную паузу, добавил Олег.

— А мы этого не хотим, — подчеркнул Николай.

— Мы другие, дядя Гриша, — заключил Михаил. — Мы из другого гнезда, вы же видите.

— Да, вы точно не курицы, вы скорее орлы даже, чем коршуны…

— Нам воздуха не хватает! Мы справедливости хотим! Понимаете? — Михаил резко бросил вилку на стол. Она жалобно звякнула, официанты вновь тревожно переглянулись. Михаил заметил это, наклонился над столом, сбавил тон. — Чтобы в очередной раз не выглядеть идиотами в глазах того или иного нашего клиента, благополучно выпущенного на свободу. А так получается. Да! Часто! Особенно в последнее время. Нам же обидно. Мы работали, работали… Стыдно в глаза друг другу смотреть. Обидно! Мы ведь не туалетные салфетки. Не пешки в игре таких вот начальничков. — Михаил зло кивнул головой в сторону, но всем понятно было, о каком начальничке говорит их командир.

— Короче, товарищ полковник, вам нужно возвращаться.

— О! — Григорий Михайлович удивлённо вскинул брови… Никак не ожидал такого поворота.

— Да, да! Правильно говорит Олег. А почему нет? Многие, мы слышали, возвращаются. Надо же систему в порядок приводить. Вы же тоже в этом повинны.

— Это как?

— А не нужно было сдаваться, — Николай рубанул рукой воздух. — Нужно было…

Но Олег его ловко перебил, с улыбкой закончил за товарища.

— К нам нужно было приехать, мы бы с вами… не допустили… такого бардака.

Оперативники усмехнулись на дипломатический ход Олега, застеснялись. Обстановка за столом заметно разрядилась. Понятно было, такие откровенные беседы оперативники с чужими людьми не позволяли, обстоятельства заставили. И официанты, заметив улыбки на лицах странных посетителей, тоже вроде бы расслабились. Один из них тут же подскочил к столу.

— Ещё что-нибудь будете заказывать, господа?

За всех ответил Олег:

— Это бы одолеть, — лениво заметил он, указывая на накрытый стол. — Спасибо. Очень всё вкусно.

— Приятного аппетита. Если что… — официант помахал рукой в воздухе. — Я — здесь, к вашим услугам.

— Ага. Спасибо!

И официант так же быстро удалился. Его проводил взглядами. С такой услужливостью не в морской форме ходить, а… Одинаково подумали все.

— Мне поздно уже, пожалуй, ребятки. — Вздохнув, заметил Григорий Михайлович. — Вольку на ноги поставить надо. — Все посмотрели на парня. «Сыщик» спал, неловко положив голову на край стола, того и гляди свалится под стол. Григорий Михайлович, поправил его руку. — Один он у матери. Да и у меня… Я за него отвечаю. Ему учиться надо, а он, в частные сыщики пошёл. Думал, наверное, не трудно, а оно вон как обернулось… Так что, спасибо, ребята, за вашу оценку, за ваше предложение, я пожалуй действительно виноват, вы правы, но… Меня если только в расстрельную команду сейчас записать, так на одной злости, ненависти, справедливость не построишь… Тут воля общая нужна…

— Так она есть, есть!

— И законы хорошие. Только…

— Прослойку менять надо, Григорий Михайлович, прослойку. Прилипал разных…

— Ладно. Я подумаю, — несколько неопределённо ответил полковник. — Только с делами разберусь, которые на нас с Волькой свалились, тогда и…

— Понятно. Вы теперь в Москву?

— Ещё нет. Немного задержимся. КолаНикола обещал город парню показать. Волька здесь первый раз, но ничего не видел. Нельзя друга обижать.

Николай с Олегом взялись за вилки…

— В общем, если что, Григорий Михайлович, мы рядом, — сказал Михаил, протягивая полковнику руку. Пожатие получилось крепким, с громким хлопком. Официанты вопросительно взглянули на столик. Олег расслабленно помахал им руками, ничего, мол, страшного, ребята, мы здесь, оставайтесь на местах…

— Спасибо, ребята. Будьте осторожнее. Маргоша знает как вас найти.

И все вновь посмотрели на Вольку. Тот, словно услышав знакомое имя, улыбнулся во сне.

Маша-Марго только что отнесла ответственному редактору, а по совместительству и главному редактору газеты КолеНиколе свою обличительную статью и, сидя за своим рабочим столом в новостном отделе, один за другим набирала номера телефонов. В статье говорилось о том, что «…в городе происходят загадочные убийства, похищения, даже взрывы, а правоохранительные органы, во главе со своим начальником Управления вместо преступников свидетелей ловят… Продолжение читайте в следующем номере». Это если коротко пересказать, а так, подвал целый. Серьёзная статья, жареный материал. Но статья её не занимала, её интересовали абоненты…

— Валя, привет, это Марго!

— А, Маргоша, привет-привет! — слышится в трубке обрадованный чуть хриплый мужской голос. — Какие дела? Что-то случилось?

— Понимаешь, Григорьич, нужно срочно встретиться, не телефонный разговор.

Григорьевич, надо понимать в честь казака Григория Мелехова отчество. Полное имя абонента — Валентин Григорьевич Мелехов, бывший детдомовец, сейчас… как бы это правильнее сказать, чтоб не обидеть, один из криминальных авторитетов города и пригорода в частности, то есть уважаемый человек, предприниматель.

— Так, Маня, как скажешь! Когда, где? Забивай стрелку.

— Валька, ты можешь по человечески говорить или уже нет, а?