— Они смогут эффективно противостоять нашим силам?

— Перестрелку затеять смогут, но вот быстро спуститься на помощь своим внизу — нет. Спуск еще сложней. А кишлак им вообще не виден.

— Ясно! Группа Али пусть начинает занимать позиции с тыла русских!

— Я понял. Сейчас же передам ему приказ.

И Амин вновь переключился на Ахмада:

— Что гяуры?

— Приближаются к сараю. Им осталось не более минуты!

— Как только они осмотрят сарай, начинай охоту! И запомни: эти люди мне нужны живыми!

— Я все понял, Амин!

Однорукий душман приказал своему отряду в тридцать штыков приготовиться к броску. Командиру моджахедов осталось выждать эту минуту и получить подтверждение захвата отделения, которым командует офицер.

Гудилов вышел к сараю последним. Бойцы первого отделения уже находились у здания.

Старший лейтенант кивнул на сарай:

— Осмотрели его?

— Осмотрели! Да что там могло быть? Пусто.

— Ну что ж, тогда, Гобура, бери с собой пару бойцов и прогуляйтесь по ущелью на восток. Далеко не уходи, пройди метров двести и возвращайся. Мы будем ждать тебя здесь. Если что, сам знаешь, что делать!

— Знаю.

Он хотел уже назвать фамилии бойцов, как вдруг сзади раздалось:

— Стоять, гяуры! Автоматы на камни, руки в небо!

Это было так неожиданно, что солдаты испытали шок. На территории кишлака словно из-под земли появились духи. И было их десять человек. Стволы автоматов боевиков смотрели в лица спецназовцев. Гудилова пробила дрожь, он проговорил:

— Все, ребята, выполнять команду!

И первым бросил на камни свой автомат.

Разоружились и бойцы первого отделения. Лишь Гобура, опытный солдат, которому осталось служить меньше полугода, решился на отчаянный шаг. Опуская автомат, старшина вдруг рухнул на землю и выпустил две очереди в стоявших рядом бандитов. Но это все, что смог сделать старшина Гобура. Пули душманов разорвали его тело. Бойцы отделения, дернувшиеся было за старшиной, были сбиты с ног. В их затылки уперлись стволы автоматов.

Тут же сигналом вызова запищала радиостанция.

Бородатый душман приказал поднять Гудилова.

Когда старший лейтенант предстал перед главарем группы захвата, тот упер ему в лоб ствол пистолета, спросив на ломаном русском:

— Жить хочишь, сивинья?

Старший лейтенант закивал головой. Его лицо покрылось крупными каплями пота.

— Да-да, хочу, конечно!

Бородач указал на радиостанцию:

— Гавари! Спиросят, чито тута за сетерельба, скажишь, сетереляли в подвал сарай! Профилактик! Понил?

И вновь Гудилов торопливо закивал потной головой:

— Конечно! Все понял!

— Так чиво стоишь, как ишак? Гавари в свой рация. А я буду сулушать! И самотри, гяур. Силово не такой — пуля башка. Гавари.

Заместитель командира роты взял ларингофон, стараясь придать голосу уверенность, ответил:

— Олень-1 на связи!

— Я Олень-3! Что у вас за выстрелы?

— Прострелили подвал и несколько колодцев в кишлаке.

— Ясно!

— У вас как?

— Поднимаемся. Осталось метров двадцать, но они самые трудные.

— Продолжайте подъем!

Рацию отключил сам бородач, похлопал Гудилова по плечу:

— Маладец, офицера! Маладец. Соображаешь! Стой пока тута!

Бандит отошел за сарай, вызвал командира:

— Амин, я — Ахмад! У нас все в порядке!

— Всех живыми взяли? Я слышал выстрелы.

— Один попытался оказать сопротивление, двоих убил, собака, пришлось пристрелить.

— Надеюсь, не офицера?

— Нет! Этот послушен, как барашек. А вот остальные опасны. Так и ждут момента, чтобы вырваться. Я знаю этих спецов. Лучше завалить их, Амин, пока беды не вышло!

— Успокойся! Следи за ними! Чуть что, убивай! Но только не в затылок! Ни в коем случае не в затылок.

— Понял, господин!

— Оставайся у сарая! К тебе подведут рабов, пусть до времени сидят на окраине кишлака. Я же начинаю атаку высот. Как организую бой, подойду к вам! Вот тогда, Ахмад, повеселимся!

— Резать будем?

— Нет! Резать в следующий раз будешь! А сегодня — другая забава. Все! Следи за пленниками.

Отключившись от командира, Ахмад прошел вдоль строя лежащих спецназовцев. Каждого ударил американским ботинком по позвоночнику.

— Лэжать, собаки! Кито дернется, умират долго будэт. Шакалы, тьфу.

Он плюнул на пленных, перевел взгляд за речку. Там уже быстро двигалась группа хорошо вооруженных людей. Появилась и толпа людей безоружных. Их гнали к сараю. Примечательно, что это были афганцы и одеты, как боевики. Их разместили в кишлаке, напротив сарая, метрах в двадцати. Основная боевая группа тоже остановилась. Однорукий командир начал что-то объяснять им. Затем быстро направился к сараю. Его приближение видел Гудилов, который остался на ногах. Однорукий подошел, спросил на чистом русском:

— Так ты и есть старший лейтенант Гудилов?

— Да… но откуда?

— Оттуда, — перебил его главарь духов.

Он подозвал Ахмада, что-то приказал ему. Тот выкрикнул команду, и к лежащим солдатам подошли бандиты. Они взяли в руки оружие спецназа. Главарь махнул рукой. К Гудилову подтащили рацию взвода. Однорукий кивнул старшему лейтенанту на ларингофон:

— Как я скажу, взволнованным голосом кричишь своим на скалах, что на тебя вышла банда штыков в тридцать, ты принял бой. Просишь поддержки! Понял?

— Так точно! Один вопрос, если можно?

— Ну, давай, только быстро!

— Вы нас убьете?

Душман рассмеялся:

— Конечно! Но не всех! Тебя вот оставим в живых! Ты нужен нам. А остальных? Да!

Он вновь сделал отмашку рукой.

Бандиты, взявшие оружие отделения, вскинули автоматы и открыли огонь. Длинными очередями они расстреляли тех безоружных рабов, что сосредоточили в кишлаке. Далее душманы перевели огонь на речное русло, стреляя в пустоту.

Однорукий подал сигнал Гудилову.

Тот закричал в микрофон:

— Я — Олень-1, на меня вышла крупная банда боевиков. Принял бой, укрепившись в сарае и рядом с ним. Атака развивается со стороны кишлака. Требуется помощь! Главарь отключил рацию:

— Достаточно! Твои люди имеют станции, чтобы вызвать воздушную поддержку?