Поднимались на гору Нероберг, с которой открывалась панорама города. Там же зашли в православный храм Святой Елизаветы («Греческую капеллу»), сооруженный в память о безвременно ушедшей из жизни герцогине Нассау, российской великой княгине Елизавете Михайловне.

Елизавета Михайловна была дочерью великого князя Михаила Павловича и великой княгини Елены Павловны и таким образом приходилась внучкой императору Павлу I. Она скончалась в результате тяжелых родов вместе с новорожденной дочерью. Храм построил ее супруг герцог Нассауский Адольф. В северной части храма, облицованного несколькими видами драгоценного мрамора, была часовня, в которой стоял саркофаг из каррарского мрамора. На саркофаге была изображена лежащая фигура великой княгини Елизаветы.

За время пребывания в Висбадене престолонаследники успели съездить в Румпенгейм и в Дармштадт.

Сестры были счастливы, проводя вдвоем много времени. Их мужья быстро нашли общий язык, обсуждали политические вопросы и европейские светские новости.

17 сентября Альберт-Эдуард провожал Александра Александровича и Марию Федоровну в Берлин. Остановка в Берлине планировалась как «визит вежливости Прусскому дому».

Там, в Берлине, у Александра состоялась незапланированная встреча. И встреча эта была особенной.

Об аудиенции с русским наследником попросил бывший прусский посол в Петербурге, а ныне канцлер Отто Бисмарк. У этого немецкого политика были особые отношения с Россией.

Имя Отто Эдуарда Леопольда фон Бисмарк-Шенхаузена не раз звучало под сводами Зимнего дворца в Петербурге. Отец впервые рассказал о нем после того, как Бисмарк приехал в Петербург в качестве посла. Александр II отмечал, что новый посол известен как умный и энергичный дипломат и мудрый политик.

Во время Крымской войны Бисмарк, бывший представителем Пруссии во франкфуртском Союзном сейме, сделал все возможное, чтобы Австрия не смогла провести мобилизацию германских армий для войны с Россией. В годы войны он проявил себя ярым приверженцем Германского союза и противником австрийского доминирования. В результате Бисмарк стал главным сторонником союза с Россией и Францией (еще совсем недавно воевавшими друг с другом) — союза, направленного против Австрии.

Для того чтобы установить контакт с Францией, Бисмарк посетил Париж в 1857 году. А затем отправился послом в Российскую империю.

В России Бисмарк изучил русский язык и мог на нем изъясняться. Он признавался, что русский язык помог ему понять суть свойственного русским образа мысли и это очень помогло ему в дальнейшем в выборе правильной политической линии в отношении России.

Он не раз принимал участие в русской царской забаве — охоте. Во время одной из этих забав он так сильно обморозил ноги, что даже стоял вопрос об ампутации.

Считалось, что огромное влияние на формирование личности Бисмарка как дипломата во время пребывания в России оказало его общение с русским вице-канцлером Александром Михайловичем Горчаковым.

Горчаков отмечал, что у Бисмарка уже тогда были необходимые на этом посту дипломатические качества. Прусский посол обладал природным умом и политической прозорливостью. Горчаков пророчил Бисмарку большое будущее. И оказался прав.

В 1862 году король назначил Бисмарка министром-председателем правительства Пруссии, наделив его широкими полномочиями.

Бисмарк последовательно проводил политику по объединению Германии. Австрия, понимая всю опасность со стороны Пруссии, пыталась противостоять усилиям Бисмарка. Но скоро надежды Австрии на гегемонию в немецком пространстве рухнули навсегда.

В 1866 году Бисмарку удалось добиться, чтобы во вновь организованном Северогерманском союзе главенствующую роль играла Пруссия. Всеми внешними и внутренними делами союза заведовал назначенный королем Пруссии федеральный канцлер, который не нес никакой ответственности перед рейхстагом и председательствовал в союзном совете.

На сентябрьской встрече 1867 года в Берлине цесаревич Александр Александрович и Бисмарк беседовали, не скрывая взаимного интереса и даже любопытства. В свою речь Бисмарк то и дело вставлял русские слова, чем очень умело сбивал неминуемое в таких встречах напряжение. Бисмарк вспомнил, что однажды они вместе с наследником, а тогда великим князем, принимали участие в важном мероприятии. Это было 25 июня 1859 года, в день рождения императора Николая I, когда вся царская фамилия присутствовала на Исаакиевской площади при открытии ему памятника перед Мариинским дворцом. В числе приглашенных находился и посланник от Пруссии. Вместе с великими князьями Бисмарк с интересом рассматривал пьедестал, разработанный архитектором О. Монферраном, по проекту которого строился Исаакиевский собор, и конную статую, изготовленную скульптором П. К. Клодтом. Николай I был изображен в мундире офицера конногвардейского полка гарцующим на рослом скакуне.

Поздним теплым берлинским вечером 1867 года Александр Александрович записал в дневнике:

«С ним я говорил долго и много спрашивал о теперешних делах Пруссии, о последней войне. Бисмарк объяснял по-своему, и заметно было, что он многое скрывает и многого не скажет ни за что.

Говорили тоже о вопросе Северного Шлезвига, но результат очень неудовлетворительный, и, кажется, кроме некоторых городов Пруссия ничего не отдаст Дании».

На следующий день после встречи с Бисмарком цесаревич с супругой отправились в Россию.

Работы и заботы

Из «Полного послужного списка наследника цесаревича Александра Александровича»:

«1867 год

В Царское Село прибыл 23 сентября.

— Высочайшим приказом по военному ведомству назначен состоять при войсках гвардии — 6 октября.

— С Высочайшего Государя Императора соизволения принял под Свое Высокое покровительство учрежденную в С.-Петербурге бесплатную для детей бедных мастеров школу — 3 ноября».

Золотая осень превращала сады и парки Царского Села в сказочные чертоги. И эти дивные чертоги пленяли, затягивали, завораживали. В этом разноцветье хотелось бесконечно купаться.

Но «бесконечно» не получалось. За длительное отсутствие цесаревича скопилось множество дел. И их нужно было решать.

Потому-то вскоре пришлось покинуть дорогой сердцу Александровский дворец в Царском Селе и переехать в Санкт-Петербург, в Аничков.

В Аничковом дворце цесаревич работал в Дубовом кабинете. Помещение кабинета располагалось в восточном ризалите, выходящем в сад, симметрично Библиотеке.

До переезда во дворец Александра и Марии Федоровны в восточном ризалите, на месте кабинета, располагались личные комнаты великих княгинь Елены Павловны и Александры Федоровны. Затем помещения были реконструированы, а перегородки сломаны. Оформлен кабинет был в стиле Людовика XIII с использованием резной мебели из дуба. Под дуб был стилизован и лепной плафон на потолке.

Работать приходилось много.