В холодном воздухе грудь у Джуди покрылась гусиной кожей, а соски сморщились и стали как две изюминки. Том наклонил голову и захватил один из сосков ртом. Откинув голову, Джуди застонала от удовольствия, а Том переместился к другому соску.

Потом он отпустил ее и стал обливать теплой водой озябшие плечи, не давая ей окунуться и согревая водой и теплом своих больших загорелых ладоней.

Джуди начала гладить под водой его бедра и низ живота. Постепенно осмелев, она перешла к более откровенным ласкам, пока Том не закрыл глаза и не застонал от наслаждения.

А потом они спустились к центру озерца, где вода покрыла ей плечи.

— Обхвати меня ногами за талию, — хриплым голосом велел он.

Джуди обвила его руками за шею, слизнула с его щеки капельку влаги и выполнила его просьбу.

Он ласкал ее под водой, его руки с жадной настойчивостью исследовали каждую клеточку ее тела, и от этих неистовых ласк у Джуди перехватило дыхание.

— Том… — Она обхватила его еще сильнее. — Я хочу тебя!

— Сладкая моя… — Он опустил ее и повел к палатке.

Они пробыли в пальмовом каньоне три дня, и Том за это время, казалось, помолодел прямо у нее на глазах. Они столько смеялись, дурачились и занимались любовью, что иногда Джуди начинала сомневаться, кто из них двоих моложе.

Когда на четвертый день утром они уезжали из каньона, на глаза ее навернулись слезы. Погода улучшилась, и Том хотел провести оставшиеся дни на берегу Калифорнийского залива.

— Это были самые счастливые дни в моей жизни, — вздохнула Джуди, когда они выехали на шоссе.

— Мы еще вернемся сюда, — пообещал Том мрачным голосом. — Думаю, у нас теперь будет много времени для путешествий.

— А что в этом плохого? — удивилась Джуди. — Ты же любишь жить на природе.

— Люблю, — кивнул он и, выдержав паузу, добавил: — Только когда у меня отпуск. А мы с тобой скоро станем безработными.

Джуди упрямо мотнула головой.

— Не хочу говорить об этом!

— Джуди…

— Том, я серьезно! Только не сейчас.

На этот раз он уступил и взял на себя роль гида.

— Здесь неподалеку есть ресторан прямо на берегу. Там и перекусим. Готовят там обалденно!

Когда они остановились у ресторана, Джуди от изумления не сразу нашлась, что сказать. Дом из необожженного кирпича, некогда выкрашенный в зеленый цвет, с убогой террасой с видом на море, разномастные столы, навес на неотесанных столбах, кое-как укрытый хлопающим на ветру толем…

— Том, я наслышана, что налоговое управление забирает большую часть твоих доходов, но, ей-Богу, ты можешь позволить себе что-нибудь получше! Хотя бы во время медового месяца, — не удержалась она от шпильки.

— Посмотрим, что ты скажешь потом, — усмехнулся Том и повел ее к колченогому столику, к столешнице которого был прибит кусок отполированного до блеска линолеума.

— Сеньор Джонсон! — приветствовал его пожилой мексиканец и затараторил на испанском на бешеной скорости.

— Привет, сеньор Теодоро! — улыбнулся Том и перешел на испанский.

Услышав свое имя, Джуди догадалась, что он представил ее хозяину заведения, но так и не поняла, как он определил ее статус. Когда Теодоро удалился через затянутую москитной сеткой дверь на кухню, Том снял шляпу и, бросив ее на свободный стул, спросил:

— Надеюсь, миссис Джонсон проголодалась?

Джуди кивнула, и следующие полчаса они наслаждались мексиканской кухней. Нежнейшие маисовые лепешки с козьим сыром, сочные, сдобренные лимонным соком ломтики рыбы, авокадо с мясистыми креветками… Они кормили друг друга, целовались, смеялись… Джуди казалось, что Том ее любовник с незапамятных времен.

Она так насытилась, что Джуди даже не одолела поданный на десерт пирог с инжиром. Том отложил вилку и задумчиво смотрел на море. Она обратила внимание на хохолок у него на затылке, оставшийся от шляпы, и потянулась пригладить его.

Том поймал ее руку и поднес к губам. А когда отпустил ее, помрачнел и пробурчал:

— Как только вернемся, надо будет…

— Не хочу говорить об этом!

— Не хочешь, а придется! — вздохнул он. — Это очень серьезно. Я хочу, чтобы ты встретилась с хорошим адвокатом.

— С адвокатом? — Джуди удивленно округлила глаза. — Ты что, уже намылился со мной развестись?

— Джуди, мне не до шуток! Все твои деньги должны быть надежно заперты, чтобы до них не добралось налоговое управление. — Он тяжко вздохнул. — Не хочу, чтобы тебе пришлось расплачиваться за мои финансовые ошибки. Видишь ли, я не слишком удачлив с деньгами.

Видя, как он расстроен, Джуди улыбнулась.

— Не переживай! Я сделаю все, что ты скажешь.

Казалось, ее уверения его несколько успокоили.

— Том, а может, все обойдется? — улыбнулась она и предложила: — Если хочешь, сохраним нашу женитьбу в тайне.

— Дорогая моя, это не вопрос нашего с тобой хотения! — невесело усмехнулся он. — Боюсь, желтая пресса уже все разнюхала.

— Каким образом? — Джуди вытаращила глаза.

— Думаешь, тот парень, что регистрировал наш брак, будет держать язык за зубами?

— А почему бы и нет?

— А клерк, который заполнял бумаги? А ювелир, у которого мы покупали кольца?

Джуди нахмурилась.

— И что, по-твоему, теперь будет?

— Ранчо будут осаждать папарацци в надежде заснять нас с тобой в чем мать родила. Бульварные газеты будут освещать каждый наш шаг. Комики будут отводить на нас душу.

— Этого не может быть!

— Еще как может! И это еще не все! Скоро наш хваленый сериал почиет в бозе.

— Это еще почему?

— Потому что телестудия закроет проект, а публику будет от нас тошнить!

— Том, вечно ты видишь все в черном свете! — возмутилась Джуди. — Так нельзя! Публика не так глупа. И студия ни за что не откажется от раскрученного сериала. Да они сделали на нем миллионы. И нас с тобой любит вся Америка!

— Детка, кого ты пытаешься убедить? — обреченным тоном спросил Том. — Меня или себя?

— Том, но мы же не сделали ничего плохого! — стояла на своем Джуди. — Мы любим друг друга. И живем в реальной жизни, а не в телевизионном шоу.

— Джуди, ну как ты не понимаешь, ведь публика нас с тобой не знает! — кипятился Том. — Она знакома лишь с персонажами, которых мы играем. И новость о том, что Саманта сбежала со своим папочкой и вышла за него замуж, будет для них покруче разорвавшейся бомбы!

— Но мы же не сделали ничего плохого! — твердила Джуди. — Это несправедливо.

Том заглянул ей в глаза и тихо спросил: