В памяти опять всплывало услышанное. Накануне ночью, во сне…

«Ты подготовлен, выступай. Всё, что понадобится, в тебе есть или прибавится потом. Обучайся по ходу навыкам выживания, каким сможешь, лишним ничего не будет. Но главным ты обладаешь, это талант приспосабливаться к окружающей среде. Вот он-то тебе больше всего пригодится. Так или иначе, мозги у тебя работают как надо, по ситуации ориентироваться сумеешь. Вспомни пару налётчиков. Это был предварительный тест. Не вступительный экзамен, нет… Пролог ходки, тренировочный уровень. Не мрачней и не раздражайся, они не были созданы твоим или чьим-то ещё желанием. Просто удачно подвернувшийся фактор среды был использован, чтобы помочь тебе определиться, как ты себя поведёшь. Урок содержательный, ты кое-что выяснил о том, что дальше будет преобладать. Не забывай и все остальные наставления. Тебе пора. Не поддавайся искушению оставаться, оттянуть уход из-за взаимоотношений с кем-либо, отвергай все подобные порывы, твоя миссия неизмеримо важней. Потом поймёшь и простишь. Когда узнаешь, что у тебя есть оправдание, перед которым меркнет любое обязательство и чувство. Если получится с тобой связаться и там, в нужные моменты получишь информацию. Слушай голос…»

Вот такие пироги. Опять порция инструкций, иначе и не назовёшь, поступающих неведомо откуда. Полезных, надо полагать. Для отправляющегося неведомо куда полезны инструкции, поступающие неведомо откуда.

Неудивительно, что вспоминается поговорка: «Поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Для меня по крайней мере первая часть справедлива, вторая – пока не знаю…

Про уличных маргиналов я уже и позабыл, и вдруг какое напоминание! Сразу можно и гордость испытать, и неуютно себя почувствовать. С одной стороны, я вроде бы прошёл испытание, не сплоховал в прямом столкновении и психологическую выдержку проявил, значит, я молодец? С другой – нападающих использовали как марионеток. Причём события были подстроены таким образом, что я даже не заподозрил, что стычка не случайна.

Значит, я такая же марионетка, которую используют?

Причём марионетка, вполне согласная быть использованной. Что же в таком случае побуждает меня не протестовать и брыкаться, а совсем наоборот… радоваться? Воодушевлённо предвкушать реализацию предоставленной мне возможности переломить об колено хребет собственной предыдущей жизни…

Хотя, может быть, у меня просто «крыша поехала». Стоит это допустить, принять, и сразу всё становится понятным, легко объясняется и расставляется по своим местам.

Но если всё кажется стоящим на своих полочках – это подозрительно, жди беды… К тому же я не просто «слышал голоса», не просто переживал странные сны и ощущения. Я чувствовал фибрами души, нутром, всем тем, благодаря чему человек остаётся человеком, я предощущал, как сгущаются грозовые тучи. Угроза стремительно нарастала, и это требовало необходимых ответных действий… Я просто не могу равнодушно пройти мимо!

Голоса лишь облекали в словесную форму то, что я чувствовал. Значит, я сам, в здравом уме, решил куда-то ехать, участвовать в преображении среды обитания. Я самостоятельно хочу попытаться найти правильные ответы на вопросы.

Сам.

Точно знаю, что если не желаю, то заставить меня невозможно, зато при желании – способен ради цели горы свернуть или, наоборот, насыпать. Мне сильно повезло, навыка прогибаться в моём арсенале нет. Пусть даже это иллюзия из тех, которые люди себе создают, чтобы оправдать право быть именно такими, какие есть.

Однако я в неё верю. На том и держусь.

…С утра позвонил Марлину. У нас состоялся краткий, но ёмкий диалог.

– Марлин, привет, – сказал я, – тут такое дело, брат. Я уезжаю, какое-то время меня не будет. Вдруг надолго пропаду, не обессудь. Так надо.

Произносил я слова тоном ровным, спокойным, уверенным, не то старый друг почует неладное, начнёт меня разыскивать.

– Так-так-та-ак… – протянул Серёга. – Куда лыжи навострил?!

– Далеко. Когда вернусь, расскажу, – не ответил я на вопрос прямо. – Ты это… – Я запнулся, подыскивая слова, которые не переполошат Марлина. – Не переживай, всё нормально. Скажем так, дела сердечные.

Пришлось «перевести стрелки» на самое очевидное для мужчины объяснение. «Из-за баб» ещё и не такие глупости совершают, как внезапная «перемена мест».

– Как надолго? – бросил друг.

По его потвердевшему тону я понял, что Серёга скорей всего посуровел лицом и насупился, бывает у него, когда озадачен. Или обижен. Сейчас я его скорей всего именно обидел. Не пожелав поделиться своими «амурными» проблемами.

– На неопределённый период. Ничего не могу поделать, нужно уехать. Твоя помощь не нужна… Только, пожалуйста, с моими связь не теряй. Если обратятся, говори, что у меня всё в порядке, я в секретной командировке. Ещё за Димкой Лютиковым пригляди, ладно? Хотя вы с ним всего пару раз виделись…

– Ладно. Удачной дороги! – оборвал меня Марлин и разъединил коннект.

На этом наш разговор в то утро прекратился.

Целый час после прекращения я старался не думать о том, что только что сделал.

Настало время собираться. К сборам я отнёсся более основательно, многажды прокрутил в голове примерный список вещей, которые буду брать, редактируя и дополняя его. Затем походил по квартире, высматривая, не упустил ли чего-нибудь из виду, и только потом принялся складывать вещи в сумку.

Дорожная сумка у меня имелась всего одна, неизменная, уже несколько лет, серая, экстремальной модели – водонепроницаемая, пожаростойкая и разрывопрочная. Округлый корпус застёгивался по старинке, на «молнию», хотя и усовершенствованную, гарантированно неразъёмную, а вот карманы закрывались иначе. Стоило потянуть за специальный «язычок», и края проёма слипались будто по волшебству, оставалась лишь едва различимая линия, потянешь ещё раз – карман отворится.

Всем сумкам сумка! Это на словах ничего особенного в ней нет, но, довольно часто отправляясь в путешествия, я к ней привязался и по своей воле не менял бы на новую ещё лет десять, наверно. Вместительная, но не громоздкая, без колёсиков, но с удобными ручками и лямками, не бросающаяся в глаза, но и отличить от остальных её легко.

Первым делом брать, конечно, одежду. Запастись резервным комплектом всего, что можно на себя надеть. Даже свитер я взял зачем-то и плотную весенне-зимнюю куртку. Хотя в тот момент ещё оставлял себе путь отступления, думая, что не собираюсь уезжать далеко и надолго… Ну, до осени точно вернусь, думал я. А всё равно взял, на всякий случай.

Неотъемлемая часть любого гардероба, конечно, носки, причём у меня они были в большом количестве и разных цветов, а также трусы. Носки из шерсти и не из шерсти, длинные, достающие при полной натяжке почти до колена, и менее длинные, по щиколотку… Чёрные, белые, полосатые, пятнистые, даже красные… Хотя преобладали чёрные. Выбирай какие хочешь – чистенькие, постиранные, в аккуратных комочках. Ну, по этому поводу я и не парился.