– Берт, что стряслось? – потребовала ответа Фрина.

– На нас напали, – начал Берт. – И они… они похитили Дот.

– Ее ранили? Она жива? – воскликнула Фрина, медленно откидываясь на косяк.

– Нет, мисс, насколько нам известно, она не пострадала, но ее увезли. Большой черный автомобиль – «Бентли». Вот номер. – Берт продемонстрировал свою манжету.

– Анархисты? – хмуро спросила Фрина. – Кто же еще! Расскажите мне все по порядку и объясните, как они сумели провести двух таких бывалых парней.

Берт и Сес пустились рассказывать, перебивая друг друга.

– Что ж, Сес и Берт, я не виню вас. Это было подстроено. И очень умело. В самом деле. Ну-ка живо все утрите носы! Вряд ли они причинят ей вред. Они либо решили, что схватили меня, либо хотят иметь заложника, чтобы я не вмешивалась в их делишки. Мы должны их отыскать. Надо потянуть за кое-какие веревочки… Я хочу знать, где их тайные квартиры. Рут, Джейн, да перестаньте же реветь, вы-то целы и невредимы! Мы вернем Дот. Возьмите себя в руки. Мне может понадобиться ваша помощь. Да, кстати, с вашей подругой Алисией все в порядке. Она вернулась в монастырь, там и останется. А теперь пойдите-ка умойтесь. И наденьте что-нибудь. Господин Батлер!

Рядом с нею тут же возник дворецкий.

– Да, мисс Фишер.

– Заприте все двери и окна. Никого не впускайте. Вряд ли они нагрянут снова, но всякое может случиться. Не стоит рисковать. Госпожа Батлер, накормите девочек обедом. Я уже ела. Мне надо подумать, я поднимусь к себе. Не беспокойте меня без крайней надобности.

Фрина взбежала по лестнице, захлопнула дверь и рухнула в кресло. Что же делать?

После десяти минут упорных размышлений Фрине пришлось признать, что пока она может только ждать.

Вдруг ее осенило. Она позвонила констеблю Коллинзу и сообщила ему, что Дот не пойдет с ним сегодня в Латвийский клуб.

Молодой человек явно огорчился.

– Она передумала, мисс?

– Нет, ее похитили. Не могли бы вы найти для меня регистрационные бумаги на автомобиль?

– Ее – что?

– Похитили, вы что, невнимательно слушаете? Анархисты схватили ее этим утром. Вы можете раздобыть мне сведения о машине по ее номеру?

– Мисс, а вы заявили в полицию?

– Нет. Я хочу, чтобы она вернулась домой живая и невредимая, и совсем не хочу, чтобы ее убили из-за того, что неуклюжие копы толкутся там, куда их не звали. В третий раз спрашиваю: можете вы…

– Да, мисс, какой номер?

Фрина назвала.

– Я могу чем-нибудь помочь? – с тревогой спросил юный полицейский. – Мисс Уильямс мне нравится, я… мне кажется, я ей тоже.

– И мне тоже так кажется. Ладно, но только как частное лицо, и знайте: если вас поймают – прости-прощай полицейская служба.

– Мне все равно, мисс.

– Хорошо. Тогда найдите мне адрес автомобиля и позвоните как можно скорее. Я обращусь к вам, если решу, что вы сможете быть полезны.

– Договорились, – согласился констебль Коллинз и повесил трубку.

Это был гнетущий вечер. Никто не звонил. Питер Смит пришел на ужин. Фрине было не до мужчин и даже не до еды. Похитители все еще не объявились.

Но гость есть гость.

Госпожа Батлер приготовила французский луковый суп и подала его с черным хлебом из немецкой булочной на Экленд-стрит. На второе – жареную телятину с молодым картофелем и зеленым салатом, а на десерт – сыр и фрукты. Питер Смит был по-прежнему мил и умен, к тому же он мог быть в сговоре с анархистами, так что его следовало задабривать. Фрина решила, что это у нее неплохо вышло за ужином и уже собиралась предложить подняться к ней в будуар, когда зазвонил телефон.

– Констебль Коллинз, мисс. Адрес этого автомобиля – сто шестьдесят восемь «А», Фитцрой-стрит, Сент-Килда. У вас есть какие-нибудь новости?

– Нет. Позвоните, когда вернетесь из Латвийского клуба, хорошо? Возможно, к тому времени я что-нибудь узнаю. До свидания.

– Питер, мне нужна твоя помощь, – сказала Фрина, вернувшись в салон. – Поднимись со мной, пожалуйста. Вот, держи виски и посмотри мне в глаза. Тебе известно, что твои дружки-анархисты похитили мою компаньонку?

Питер Смит не отвел взгляда:

– Я об этом не знал.

– А известно ли тебе, что они собираются ограбить государственный банк в центре города в четверг в два часа дня?

– Нет.

– А кто живет по адресу сто шестьдесят восемь «А», Фитцрой-стрит, Сент-Килда?

– Нина и Мария.

– А остальные где?

– На Смит-стрит в Коллингвуде. Я могу показать дом.

– И покажешь?

– Да.

– Почему ты мне помогаешь?

– Потому что люблю тебя. И потому что они предали Революцию, за которую я готов отдать жизнь. Они хотят погубить Австралию, как они уже погубили Америку. В США больше нет места свободной мысли, а все благодаря анархистским экстремистам. Глупцы! Ты получала о ней какието известия?

– Ничего.

Питер задумался, отхлебывая виски.

– Может, они охотились за тобой и схватили ее по ошибке?

– И что, если так?

– Тогда они могут убить ее. Все зависит от того, видела ли она их.

– Если они убьют Дот, никому из них не жить, – выговорила Фрина с ледяной холодностью. – Но зачем им убивать ее?

– Потому что она не ты. Но вряд ли они ее хоть пальцем тронут. А откуда тебе известен день и час ограбления?

– От медиума, Жанны Васильевой.

– Ага, мадам Стелла. Неужели они все еще верят в эту спиритическую чепуху?

– Большая часть была чепухой, – признала Фрина, – но кое-что не лишено смысла. Я услышала голос старинного друга, который назвал самолет, на котором я когда-то летала.

– Я не утверждаю, что духов не существует, Фрина, а лишь говорю, что мадам Стелла едва ли с ними знакома. Так значит, завтра в два?

– Да, так сказала Нина. Они разговаривали по-латышски.

– Интересно, это ли сказала мадам Стелла.

– Что ты имеешь в виду?

– Сразу видно, что вы не революционерка, мадам. Прибавь один день и вычти два часа, так мы всегда поступали, когда опасались, что наш разговор могут подслушать. Интересно, пользуются ли они по-прежнему этой старой формулой?

– О Господи, так что же, пока мы не знаем их расчетов, нельзя сказать, когда произойдет ограбление?

– Поэтому-то и важно знать, передала ли тебе Нина слова мадам Стеллы или назвала конкретное время операции.

– Надо найти Нину. И спасти Дот.