— От твоих извинений мне почему-то не становится легче, — воскликнула она в отчаянии, пытаясь схватиться за какой-нибудь спасательный круг, но не находя его. — Я-то думала, что прошлой ночью все было по-настоящему, а это, оказалось, такой же ложью, как и все остальное. Подумала, глупая, что для нас обоих это было важно. Но нет нас, и никогда не было.

— Нет, мы есть! — крикнул он, опасаясь, что может случиться самое худшее, и искренне желая переубедить Джулию. — Мы есть. Пожалуйста, позволь мне все рассказать тебе.

— Хорошо, я выслушаю. Только если ты скажешь то, чему можно верить. Убеди меня, почему после всего стоит верить тебе, и объясни, откуда у тебя моя юбка. — Она швырнула вещь ему в лицо, и та мягко спланировала на пол. — Я чуть с ума не сошла, пока искала этого таксиста, этих женщин… Думала, юбка утонула, исчезла навсегда.

— Знаю, — сухо сказал он.

— Лучше признайся, что, намеревался продать ее Теду? Представляю, сколько бы тот отвалил за нее.

— Да нет же, черт подери! — возразил он и сел на кровать, погрузив голову в ладони. Как он мог допустить, чтобы такое произошло? Как выпустил все из-под контроля?

Она стояла и терпеливо ждала его объяснений.

— Я бы мог солгать тебе, — начал он. — Но не хочу больше делать этого. Не хочу, после того, что произошло между нами.

— Больше? — воскликнула она. — Ты хочешь сказать, что откровенно лгал мне все это время?

Он глубоко и тяжело вздохнул.

— Почти всегда… С тех пор, как приехал в Сидней.

— С того дня, когда впервые показался в доме моих родителей? — Теперь она все поняла, и это отразилось в ее глазах. — Ты ведь не думал, что встретишься со мной там, да? Рассчитывал, что там вообще никого не будет.

Он покачал головой, отвергая ее слова. Он не думал, что все будет настолько невыносимо.

— Меня привели в Сидней дела. Нужно было раздобыть юбку. Я знал, что эта вещь находится у тебя, и решил сам взяться за дело, поскольку, — он немного замялся, подбирая слова, — другие люди не особенно бы церемонились с обладательницей разыскиваемого предмета.

— Если ты еще не заметил, Фрэнк, — произнесла она так тихо, что он еле смог расслышать, — тебе не удалось провести операцию безболезненно, и с тобой я пострадала по-настоящему.

— Нет, Джули, я имею в виду то, что они могли бы нанести тебе физический вред, — пояснил он. Для него только сейчас стало очевидным, какую огромную боль причинил он ей.

— Продолжай.

— В мои планы входило забраться в дом, оставшись незамеченным, взять юбку и исчезнуть. Ты не должна была знать, что я, или вообще кто-либо был там.

Джулия посмотрела на него такими глазами, словно увидела перед собой привидение.

— Значит, ты влез в дом моих родителей, чтобы украсть юбку?

— Дело в том, что у меня не было выбора, пришлось поневоле сделать это.

— Выбора? — воскликнула она, вскидывая руки вверх. — Чушь собачья! У тебя была их целая куча! Считай. Во-первых, ты мог бы просто свернуть дело. Во-вторых, должен был позвонить мне и все честно рассказать. Хотя бы предупредить, что я или мои близкие могут пострадать. Что скажешь?

Он не стал ничего возражать.

— Знаю, что мне не удастся убедить тебя в том, что для твоего же блага, я вынужден был тебе лгать и заплатить той женщине, чтобы она сказала, будто юбка утонула.

Он увидел, как Джулия вздрогнула.

— И после этого ты еще обвиняешь во всем Теда? — Она ударила рукой по спинке кровати. — Да он ангел по сравнению с тобой! Я даже не знаю, как назвать такой поступок. Мне кажется это слишком, Фрэнк. Но должна признать: чувство долга у тебя просто великолепное. — Она задрала подбородок. — Надеюсь, ты получишь огромный гонорар за свою работу.

— Но, черт возьми, Джулия, — отчаянно сказал он, подходя ближе и напарываясь на ее враждебный взгляд.

— Нет, Фрэнк. Не подходи ко мне и не прикасайся.

— Ты не поняла…

— О нет, я поняла прекрасно, — выкрикнула она, не дав ему договорить. — Я раскусила, что все это было просто игрой…

— Да нет же, это не игра. Для меня наши отношения очень важны, особенно то, что произошло вчера ночью.

— И ты хочешь, чтобы я верила тебе и дальше? — Холодно усмехнулась Джулия.

Сквозь ледяной тон слов еще слышалось эхо теплившейся внутри нее страсти. Но эти отголоски были все слабее и слабее с каждым словом. Ее чувства были унижены, и, словно раненая птица, истекающая кровью, билось в агонии ее разбитое сердце.

— Прошу, поверь мне, — умолял он. — В последний раз поверь. Ты пойми, я думал, что делаю, как лучше. Хотел обезопасить всех вас и огородить от беды.

— Я не знаю тебя, совсем не знаю, как оказалось, — сказала она, обессиленно опускаясь на край кровати. Затем вздохнула и натянула на себя простыню, чтобы прикрыть наготу. — Ты действительно очень сильно изменился.

— Нет, я такой, каким и был, — ответил Фрэнк, понимая, что снова лжет ей. — Вернее, ты права, изменился. Вот только не знаю, что стало происходить со мной с первого же момента, как только увидел тебя тогда, в спальне. С тех пор я стал больше думать о тебе, нежели о задании, стал думать о Джоне и Лизе. Такого со мной еще никогда не было. Во мне словно проснулась душа, ты укротила во мне лживость, жестокость, безразличие…

Джулия сидела, смотрела на него и молчала.

— Я правда пытался помочь тебе найти юбку, Джули, — продолжил Фрэнк. — Даже хотел, чтобы ты надела ее для своего мистера Самого Лучшего Мужчины на Свете, но только до того момента, пока не узнал, что это — Саузбери, и понял, что он совсем не пара тебе.

— Ну даже если это так, — сказала она жестко, — с чего ты взял, что имеешь право влезать в мою жизнь? Кто ты такой, чтобы решать за нас всех как поступать?

Фрэнк не знал, что ответить. Вот, хотел защитить Джулию, а на самом деле причинил ей боль. Его сердце сжалось, когда он посмотрел на еле видимые темные пятнышки под ее глазами.

— Забудь о прошлом, выкини его из головы, — заклинал он, чуть касаясь ее руки. — Все это кончилось. А то, что было вчера, — это начало для нас обоих.

Она подняла голову и посмотрела на него глазами, полными слез.

— То, что было вчера, это просто сказка, и больше ничего. А в сказки мне уже поздно верить — я слишком взрослая для этого. Единственное, что меня удивляет, так это то, почему вы все такие трусы? Если сделал что-то, будь добр, отвечай за свои поступки. Я думала, ты другой, а оказывается такой же, как все.

Все существо Фрэнка восставало против надвигающегося краха. Он хотел отрицать все, что она сказала, но слова комом застряли у него в горле. Он молчаливо наблюдал, как она медленно поднялась, закутавшись в простыню, взяла свою одежду, юбку и исчезла в душевой. Через несколько минут она появилась вновь, уже одетая. Он посмотрел в ее глаза, они были сухие, но красные от слез.