Увидев Илью с Карлом Генриховичем живыми и невредимыми, я немного успокоилась. Не знаю, что им Саммерс сказал про меня, но надеюсь, они ему не поверили. Оставалось дождаться Саммерса и услышать его версию событий. Однако сегодня он тоже не спешил домой. Весь день я бесцельно бродила из комнаты в комнату и тонула в своих тяжелых мыслях. Обедала в одиночестве, что нисколько меня не расстроило. Ближе к вечеру Эмма вновь предложила сделать мне ванну, и я решила не отказываться. Может хоть так я смогу немного расслабиться.

В этот раз я позволила себе полежать в горячей воде подольше, мыться не спешила, наслаждаясь редкими минутами покоя. Я даже немного задремала, как вдруг дверь ванной комнаты отварилась. В первое мгновение я подумала, что это Эмма принесла полотенце, но приоткрыв глаза, потеряла дар речи. Саммерс!

Сонливость сразу как рукой сняло, и я нырнула в воду до подбородка, с опаской поглядывая на мужчину.

– Не бойся. Я хочу искупать тебя, – заявил он, интимно понизив голос.

Господи, что за извращенные желания? От испуга у меня сперло дыхание, а в горле запершило.

– Нора любила, когда я так делал…– Саммерс тем временем взял мочалку и мыло.

Нора?.. Это жена его, что ли?.. Нет, по-моему, у него с головой точно не все в порядке…

– Поднимайся, – велел он, вначале мягко, но, увидев, что я не шелохнулась, повторил уже более властно: – Вставай! – и протянул мне руку.

– Но… Вы ведь сказали, что не притронетесь ко мне, пока я беременная, – робко напомнила я.

– Я говорил, что не буду брать тебя силой, принуждать к супружескому долгу. В остальном же я могу делать с тобой все, что пожелаю, – холодно объяснил он и, когда я все-таки вложила свою трясущуюся ладонь в его, рывком поднял меня.

Я тут же попыталась стыдливо прикрыться, но Саммерс силой убрал мои руки, заставив держать их за спиной. Тогда я зажмурилась, чтобы не видеть его жадного взгляда, плутающего по моему обнаженному телу.

– Как же ты на нее похожа…– донесся до меня прерывистый шепот.

Внутри все сжалось от страха и отвращения, когда жесткая мочалка коснулась моей шеи, ключиц и начала спускаться все ниже, оставляя за собой мыльный след. Затем Саммерс заставил меня повернуться спиной, и прошелся по позвоночнику, медленными круговыми движениями намылил бедра, ягодицы… Потом наконец отложил мочалку, и я уже подумала, что пытки кончились, но в этот момент шершавые ладони Саммерса накрыли мою грудь и сжали ее. На меня накатила новая волна отвращения, еще большей силы, его же руки без стеснения стали блуждать по моему телу, повторяя путь мочалки, а пальцы бесстыдно проникали в самые сокровенные места. Если же я пыталась сопротивляться, то над ухом раздавался почти злобный рык, как напоминание о моей бесправности. Чувство унижения от всего этого было настолько острым, что я до боли кусала губы и едва силилась, чтобы не заплакать.

В какой-то момент начало казаться, что эти издевательства уже никогда не закончатся. Дыхание Саммерса стало тяжелее, и меня пронзила страшная мысль, что он все-таки не сможет сдержаться и, поступившись обещаниями, закончит эту мерзкую прелюдию тем, что овладеет мною до конца. Но Саммерс внезапно остановился, вновь перевернул меня к себе лицом и коснулся губ быстрым кусающим поцелуем.

– Я ненадолго уйду, – хрипло прошептал он, убирая с моего лица прилипшую прядь мокрых волос. – Без меня ужинать не садись…– и стремительно покинул ванную комнату.

Мне же было плевать, куда он так внезапно умчался. Я без сил опустилась в воду и, наконец, дав волю скопившимся слезам, принялась с остервенением тереть себя мочалкой. Я готова была содрать с себя кожу, только бы на ней не осталось даже следа от омерзительных прикосновений Саммерса. А ведь я чуть не поверила, что он может быть нормальным и адекватным!

Вода уже остыла, а я все драила и драила тело, пытаясь смыть с себя все скверну. За этим занятием меня и застала Эмма. При виде моего заплаканного лица она не сказала ровным счетом ничего, ее глаза по-прежнему оставались равнодушными, а рот сжат в ниточку.

– Ваше полотенце и халат, – выдавила она наконец из себя.

– Спасибо, – я последний раз ополоснулась и вылезла из ванны. Торопливо вытерлась, натянула халат.

– Ужин будет накрыт через пятнадцать минут, – сообщила Эмма, прежде чем уйти.

Лишь на секунду представив, что вновь придется сидеть с Саммерсом за одним столом, меня передернуло. Сколько я еще смогу вытерпеть подобных унижений? Если бы от меня не зависели жизни Ильи и Карла Генриховича, я бы уже давно высказала Саммерсу все, что о нем думаю. Даже если бы он и убил меня за это.

Когда вошла в столовую, Саммерс уже ждал меня там. Подхватился с места и галантно отодвинул стул, помогая мне сесть.

– Я сегодня освободил твоих друзей, – сообщил он, приступая к еде.

Надо же – «друзей»? Не дружков, и не ублюдков, а друзей…

– Спасибо, – тихо поблагодарила я.

– Пожалуйста, – ответил Саммерс. – Оказывается, твой приятель врач… Я отправил его к нашему доктору, на побегушки. Пусть хоть какую-то пользу приносит. А старика приставил к моему отцу. Он лежачий, уже три года как болеет, так что ему компания не помешает. Пускай твой старик развлекает его.

Интересно, за эту милость я тоже должна сказать «спасибо»? Нет, лучше промолчу.

– Что вы им обо мне говорили? – спросила чуть позже.

– Правду, – пожал плечами Саммерс. – Что ты теперь живешь у меня… И что с тобой им видеться запрещено.

Еда сразу потеряла свой вкус. Доедала ужин через силу, горестно размышляя о своей судьбе. Неужели мне уготовано быть пленницей в чужом мире до конца своих дней?

– Ты чем-то опечалена? – проявил неожиданную обеспокоенность Саммерс, когда мы уже ложились в постель.

– Немного, – уклончиво ответила я, решив посмотреть, как он будет вести себя после подобного ответа. Разозлиться или нет?

– Что тебя тревожит? – Саммерс запустил руку мне в волосы и стал пропускать их через пальцы.

– Что моему ребенку не хватает свежего воздуха, – притворно вздохнула я. – И солнца… Возможно, мистер Саммерс, вы разрешите мне хоть непродолжительные прогулки?

– Во-первых, – он навис надо мной, пристально заглядывая в глаза, – не обращайся ко мне «мистер Саммерс». Зови меня по имени – Ральф. Повтори…

– Ральф…– еле слышно проговорила я.

– Вот так лучше, – он улыбнулся и поцеловал меня в висок. Совсем как любил делать Илья. От этих непрошеных ассоциаций в носу защипало, а тоска вновь начала разрывать сердце. – А, во-вторых, с завтрашнего дня можешь выходить гулять. Только в сопровождении моего человека.

– Спасибо, – я тоже чуть улыбнулась, радуясь своей маленькой победе.

Но, видя, что Саммерс пребывает в благодушном настроении, решила пойти ва-банк.