— Аврор…

— Что ты все повторяешь «Аврора» да «Аврора»? Я не пьяная! Я не одна его видела. Это он тот фотограф, чьи снимки у Свиридовых висят. Мне не почудилось.

— Черт. Аврор, это все трудно усваиваемая информация.

— Ты не веришь мне? — ахнула я, но тут же поймала себя на мысли, что сама себе не верю. Все еще не верю.

— Я пытаюсь, — шепнул Рус. — Но не получается. Правда. Я не понимаю. Если он действительно жив, то почему не вернулся? Или не дал о себе знать?

— А если он потерял память? Но как тогда он оказался в Сочи? Это же бред какой-то, Рус. Он здесь семь лет точно. Судя по аккаунту в инсте.

— Если бы он потерял память, то он не был бы Богданом.

— Может, с ним сохранились какие-то бумаги? Или он вспомнил имя, а все остальное забыл.

— Аврор.

— Да что Аврор? — опять выкрикнула я, подскочив с кровати и направившись на балкон, совершенно не заботясь о своем внешнем виде. Зажравшиеся голуби, шастающие по широким бортам, меня больше не радовали. Так же как и вид на водную гладь, переходящую на горизонте в голубое небо. Все это теперь было неважным и не имело смысла. Я сдавила виски свободной от телефона рукой и попыталась прокрутить в голове нашу встречу более детально. Он меня не узнал. Факт.

— В актерском он вроде не учился, — хохотнула, скрывая за усмешкой боль.

— Нет, до актерского в своих поисках он не дошел. При чем тут это?

— Он меня действительно не узнал. Нельзя сыграть настолько искусно. Он словно меня первый раз в жизни видел.

— Ты изменилась.

— Да ну брось.

— Я серьезно. Тебя запросто можно не узнать.

— Рус, что делать? — простонала я в трубку, закрыв глаза и надавив пальцами на глазные яблоки с такой силой, что начали появляться белые круги.

— Маме не говори пока ничего. Ни в коем случае.

— Почему?

— Ты что, уже ей сказала? — рыкнул мужчина, придавив меня голосом. Я через трубку ощутила всю ту волну негатива, что он мне послал.

— Я хотела, но там был рядом твой отец, и я… не стала.

— Хорошо. Не лезь в это.

— Ты издеваешься?

— Нет, я серьезно. Не лезь. Я сам разберусь.

На этих словах Руслан скинул вызов. Просто взял и скинул. Засранец, а я чуть челюсть на пол не уронила. Открыла глаза, перед ними все еще мелькали белые круги, но я вернулась в приложение инстаграм, там были контакты. То, что нужно. Нашла ссылку на запись в вотсапе и написала.

Ответ пришел мгновенно:

«Ближайшая запись в июне. Если вам подходит, то могу записать вас на тринадцатое или двадцать четвертое».

— Вот же засранец какой. На день рождения дочери. Еще я к нему не записывалась.

Встала, отдышалась и быстро напечатала ответ.

«Простите, но я через неделю возвращаюсь домой. Но если вы выкроите для меня время, я готова заплатить по двойному тарифу».

Нажала отправить и, прикусив мизинец, замерла в ожидании ответа.

«Какую именно фотосессию вы хотите? С выездом или студийную? С профессиональным стилистом или без?»

«Студийную, стилист не нужен».

«Сегодня в восемь утра есть окошко. Позже никак».

Я грохнулась на кровать, подпрыгнув от силы удара, и быстро согласилась. Следом мне пришел ответ с адресом, и лишь потом я посмотрела на время.

Семь пятнадцать.

Черт. Черт. Черт.

Спрыгнула с кровати и как умалишенная побежала в душ. Волосами опять заниматься не стала, но на лицо нанесла, казалось, тонну косметики, желая на этот раз замазать не только веснушки, но и огромные синяки под глазами. Давно я так не отличалась. Не спать всю ночь, а утром бежать на свидание к воскресшему мужу.

Точнее, на фотосессию. К непонятно кому, а не мужу.

Собравшись, вызвала такси, но оно никак не ехало.

— Дура, не могла сразу заказать? — спросила у собственного отражения, встряхивая влажные волосы пальцами.

За десять минут до назначенного времени машина все же подъехала, благо нужный адрес был недалеко. Все же Сочи не Москва, и даже пробок пока еще не было в это время.

Нужное мне здание было близко к морю, но во дворах обычных пятиэтажек. Я думала, что в Сочи таких уже не осталось, а оказывается, стояли и здравствовали. Отдельная пристройка с входом. На первом этаже тату-салон, а на втором фотостудия Хабарова. Как-то даже не оригинально. Я пригладила все еще влажные волосы, оглядела свое летнее летящее платье и дернула ручку на себя.

Ручка мне не поддалась. Я дернула ее второй раз, но безрезультатно. Дверь была закрыта. Вот же паразит. Неужели он меня обманул? Хлопнула ладонью по двери от досады и достала телефон. Пять минут девятого.

Что ж, подождем. Я резко развернулась, желая прислониться спиной к двери, но тут же наткнулась на насмешливый взгляд.

— Почему я не удивлен, что это вы? — улыбнулся Богдан и помахал мне ладонью с обширной связкой ключей в ней. — Отойдите.

— Ко мне можно на ты, — с трудом разомкнула губы, впитывая в себя вид мужчины. Он был в той же голубой футболке-поло и с красными глазами. Кажется, не спал. Так же, как и я.

Где же он был? Или, вернее, с кем?

Стоп, Аврора, стоп. Это должно волновать тебя меньше всего.

— Вы так и не представились, потому вряд ли я смогу обращаться к вам на ты, — усмехнулся Залесский (или, вернее, Хабаров) и вставил длинный ключ в железную дверь.

— Ульяна, — твердо произнесла, ожидая от него хоть какой-то реакции, но он просто повернулся и обворожительно мне улыбнулся.

— Приятно познакомиться, Ульяна, — прищурил глаза, затягивая меня взглядом в настоящее отчаяние, но сам никакого вида так не подал. Ни того, что прекрасно знает, что я не Ульяна. Ни того, что ему знакомо имя нашей дочери.

А может, не знакомо? Может, ему правда отшибло память?

Но как об этом узнать? Не спрашивать же напрямую? Или… спросить?

— Ты давно занимаешься фотографией? — я сама перешла на ты, войдя внутрь.

Слева по коридору был зал с зеркалами. Для создания образов. Прямо было большое помещение, разделенное на пять зон. Четыре тематические и одна просто с черным полотном и заранее выставленным светом.

— Семь лет. Чуть больше даже. Ну что, — он развел руками, так знакомо, что у меня сердце застучало сильнее — хотя кого я обманываю, оно все это время стучало как сумасшедшее, надо было сначала выпить успокоительного и только потом ехать на встречу, — выбирай.

— Туда. — Я ткнула в зону с черным полотном.