– Да что вы говорите! – всплеснула я руками. – И давно он болеет? Что-то серьезное?

– Не думаю. Скорее всего, обычная простуда. Только температура высокая, – заверил меня Валерий.

– Ну, надо же. Какая незадача, – покачала я головой и, будто это только что пришло мне на ум, предположила: – А может быть, это не он? Племянница только вчера с ним общалась. Может быть, ее консультировал кто-то другой? Не мог же он и болеть, и давать консультации одновременно?

– Он отсутствует первый день, – возразил Валерий. – И потом, все остальные сотрудники кредитного отдела на месте. И спокойно работают. Значит, вашу племянницу обслуживал именно Руслан.

– Что значит «спокойно работают»? – переспросила я, так как фраза в устах Валерия прозвучала как-то по-особенному.

Валерий смутился, замялся, но все же решил сказать правду:

– Дело в том, что тот предмет, который вы пришли вернуть, является магнитным ключом, отпирающим личный сейф сотрудника, в котором хранятся текущие документы. Те документы, которые в настоящий момент проходят обработку. Если бы кто-то из сотрудников пришел на работу без этого ключа, весь отдел уже стоял бы на ушах, – нехотя объяснил он. – Так что ваша племянница оказала Руслану плохую услугу. Можно сказать, подставила его. За такую провинность мигом с работы попрут.

– Да что вы говорите! А если бы он просто потерял его? Или ключ у него выкрали? Ведь такое тоже возможно, – предположила я. – Что же, за такое с работы гнать?

– Нам запрещается выносить ключи от личных ячеек из банка, – заявил Валерий. – Эти ключи всегда находятся внутри банка. Быть может, потеря ключа является истинной причиной невыхода Руслана.

– Так позвоните ему скорее. Обрадуйте, – предложила я. – А лучше скажите мне номер его телефона, я сама позвоню. Все объясню. Извинюсь. Дождусь его приезда и верну пропажу.

Телефон Руслана мне Валерий не дал. Сам позвонил. Дозвониться не смог, так как абонент оказался недоступен. Адрес проживания Руслана Валерию оказался неизвестен. Как выразился сам Валерий, не настолько они с Русланом дружны, чтобы в гости друг к другу ходить. На мое предложение выяснить адрес в отделе кадров Валерий ответил отрицательно. Выяснилось, что Руслан снимает квартиру, а в отделе кадров известен только адрес по прописке. Прописан Руслан вроде как в пригороде. Смысла выяснять сельский адрес не было никакого, так как Валерий точно знал, что в село Руслан не ездит принципиально. Да там и дома-то как такового нет. Развалюха, непригодная для жизни.

Я не стала настаивать, тем более что и без помощи Валерия могла добыть нужные сведения. Стоит только позвонить майору Заблоцкому, и вопрос будет решен. Записав фамилию Руслана и поблагодарив Валерия за помощь, я ушла, унося ключ с собой. А Валерия попросила передать Руслану, если тот будет звонить, что ключ он сможет получить после того, как свяжется со мной сам. Аргументировала я это тем, что вещь оказалась очень личной и отдать ее кому попало я теперь не могу. Валерий не настаивал. Видимо, ему не особо хотелось взваливать на себя чужие проблемы.

Оказавшись на улице, я добралась до ближайшей скамейки, плюхнулась на нее и задумалась. Что дальше? Вроде бы вот он, вор и убийца, адрес пробивай, беги, хватай и тащи в следственный изолятор до выяснения всех обстоятельств. Только что мы ему предъявим? Покушение на Аякса? И как это доказать? Ни я, ни Аякс опознать Руслана не сможем. Тот факт, что его персональный ключ был найден в доме Мальцева, является, конечно, уликой, но лишь косвенной. Руслан наверняка заявит, что ключ потерял или, что более вероятно, что его выкрали у несчастного банковского служащего прямо с рабочего места. Предъявить ему его длинные руки, на которые обратил внимание бомж, добровольный помощник детектива? Это уж вообще смешно. Мало ли у кого какие конечности. Само по себе это преступлением не является. Да любой, даже государственный адвокат, предоставляемый подсудимым на бесплатной основе, следователя на смех поднимет за такие улики. Что еще? Попытаться выяснить, где Руслан был в день убийства Филиппа? Ну, узнаем. Допустим, выяснится, что ни на этот день, ни на ночь покушения на Венчика у Руслана алиби нет. Но ведь и это тоже не доказательство. Вот у меня, например, тоже нет алиби на ту ночь. И у тысячи граждан нашего славного города тоже нет.

Нет, прежде чем нестись сломя голову к Руслану и вываливать на него свои обвинения, надо решить главный вопрос. Мотив и возможность. Какой может быть мотив у молодого, преуспевающего банковского служащего для сведения счетов с нищим Мальцевым? Мотив-то, понятное дело, все тот же самый – уникальный документ, сулящий парню нехилую прибавку к зарплате. Возможность тоже имеется. Крепкий парень запросто мог справиться с пропойцей. В том, что у Руслана отменные физические данные, мне довелось убедиться лично. А вот дальше снова глухо. Каким образом Руслан узнал про документ? Как он вышел на Филиппа? Необходимо найти связующее звено между ними. Такое звено непременно должно отыскаться. Решив этот ребус, нам удастся прищучить убийцу.

Я встала со скамьи и решительно зашагала к автобусной остановке. Вот сейчас до дома доберусь, немного передохну и с новыми силами за дело примусь. А то ведь прошлой ночью поспать мне не довелось. Глаза так и слипаются, а в голове все путаться начинает. Пока я еще не окончательно отключилась, нужно все-таки позвонить Заблоцкому. Пусть пробъет по базе этого Руслана. Быть может, адрес его в глухой деревушке нам и не понадобится, но узнать его не помешает. С майором я пообщалась, просьбу насчет Руслана озвучила. Пришла домой и со спокойной совестью свалилась на постель. И отключилась, как только голова коснулась подушки. Чувство долга – это, конечно, хорошо, но и об отдыхе забывать не следует.

Мне снился веселый маленький мальчик с черными кудряшками. Он проворно прыгал на одной ножке, перескакивая через неглубокий ручей по гладким камушкам. Потом этот мальчик внезапно превратился в высокого юношу с гусиным пером в руках. С кончика пера свисала огромная чернильная капля. Юноша деловито отодвинул лист нелинованной бумаги на край стола, так как капля внезапно начала движение. По дороге к своей цели она вдруг изменила цвет, превратившись из темно-фиолетовой в ярко-алую. Стало понятно, что это уже никакие не чернила. Это обычная кровь. И разлилась эта кровь, как оказалось, из грудной клетки моего знакомого Венчика Аякса. И тут же юноша превратился в зрелого мужчину с бакенбардами и во фраке, как две капли воды похожего на знаменитого классика Александра Сергеевича. Он стоял над телом Мальцева, откуда ни возьмись появившегося в моем сне, и осуждающе смотрел на него. Взгляд его говорил: «Как же ты мог допустить, чтобы с тобой случилось такое? Кто теперь сохранит мое бессмертное творение?» И будто под действием осуждающего взгляда глаза Мальцева начали открываться. Даже во сне я ощутила непередаваемый ужас и оцепенение. И тут зазвонил будильник.

Еще никогда в жизни я так не радовалась звукам будильника, извечного нарушителя сна и покоя. Я даже выключать его не торопилась. Пусть потрезвонит, чтобы окончательно изгнать из головы воспоминание о жутком сне. Приснится же такое! Будильник пропел положенное время и отключился автоматически. Я заставила себя выползти из-под простыни и поплелась в ванную комнату. Приняв душ, я почувствовала себя другим человеком. Для закрепления эффекта я включила радио на кухне и принялась варить кофе. Заодно соорудила себе пару бутербродов с ветчиной, купленной в соседнем супермаркете. Задорный голос диктора сообщил, что в столице пятнадцать часов. Все обеденные перерывы остались в воспоминаниях замученных трудяг, но время отправляться по домам еще не пришло. Ага, значит, я еще не все на свете проспала. Времени на обдумывание способа, с помощью которого можно добраться до Руслана и выяснить причину его интереса к дому Мальцева, хоть отбавляй.