дал мне время собрать мозаику из всех полученных элементов. Большого количества времени это у меня не заняло. Что тут думать, если все настолько складно выходит, что даже моя повариха Бьянка и та, наверное, справилась бы с подобной задачей.

— Складно выходит, — сказал я.

— И я об этом. Ну а я, разумеется, во всей этой истории вас прикрываю, так как обещаны мне были серебряники.

— Интересно, что и говорить. С таким раскладом мне Бестужеву спасибо нужно сказать, что меня сразу в тюрьму не отправил. Или за это мне вас нужно благодарить, Леонид Александрович?

— Я думаю здесь все факторы свою роль сыграли. Уж слишком гладкая выходит история, так и хочется над ней поработать.

— Наверное, — не стал спорить я с бывшим сотрудником тайной канцелярии. — Вам виднее... Скажите, а кто такой этот Бирюков?

— Тайный агент. Редкая сволочь, ваше сиятельство.

— Емкое определение, — хохотнул я.

— В его случае наиболее подходящее, поверьте. Интриган, мерзавец и вообще прохиндей. Он уже столько карьер загубил, что со счета сбиться можно. Пригрелся при дворе, хорек полосатый.

— Ни за что не поверю, что Император такого человека возле себя держать станет.

— Так он и не возле Романова трется. Ему наша пожилая императрица благоволит, маменька Николая Александровича. Питает слабость к этому ублюдку...

— Понятно, — усмехнулся я. — Ну и чем же я ему не угодил, интересно знать?

— Вот это вопрос, ваше сиятельство. Я думаю он действует в чьих-то интересах, а вот в чьих именно... В этом моему приятелю Бестужеву и придется разобраться, — Верховцев помолчал немного, а потом мрачно добавил. — Между прочим, участие в этой истории Бирюкова, это очень плохо. Этот уж из самых сложных ситуаций выпутаться сможет...

— Ну, это мы еще посмотрим — на каждую гайку есть болт с резьбой. Мне перед Императором скрывать нечего, так что стану я поперек горла и Бирюкову, и всем остальным, кто это затеял.

— Я буду участвовать, ваше сиятельство, — усмехнулся Верховецев.

— Кстати, что сам Бестужев по этому поводу вам говорил?

— Пока ничего, Владимир Михайлович. Они только начали работать по этому вопросу. Но Георгий Васильевич раскачиваться долго не любит и быструю езду уважает, так что думаю скоро информация появится, — он посмотрел на меня. — Не сомневайтесь, вы будете знать обо всем, что происходит.

Да я и не сомневался, главное, чтобы новости были хорошими.

* * *

Когда я приехал в Барвиху, выяснилось, что мои вещи уже и в самом деле доставили. Даже более того — Шушик уже успел куда-то спрятаться и Тосик искал его по всему дому.

— Крокодил карамба! — то и дело ворчал плюшевый, заглядывая под очередной коврик.

— Тосик, куда он денется? Сам вылезет, когда жрать захочет, — успокаивал я своего зверя. — Как его найдешь с таким навыком маскировки?

— «Полиция Москвы» карамба! Крокодил карамба...

— Потом посмотрите. Он тебе еще надоесть успеет.

Несмотря на мои уговоры бросить это утопическое дело, плюшевый продолжал искать Шушика часов пять. До того самого момента, пока водитель не привез из аэропорта Владыкина.

Выглядел граф неважно. Такое ощущение, что он давно не спал. Я его таким и не видел еще, если честно.

— Ты чего это, ваше сиятельство? — хлопнул я его по плечу. — Давай за стол, сейчас будем твою тоску прогонять

— Скажешь тоже, — натянуто улыбнулся он и в этот момент ему на руки с разбега сиганул плюшевый.

— Граф, карамба!

— Привет, Тосик, — на этот раз улыбка уже была прежней, что не могло не радовать.

Владыкин спустил зверька и тот вновь вернулся к поиску Шушика. Ну а мы тем временем прошли к накрытому столу. Я разлил по бокалам привезенное Михаилом вино и поднял бокал.

— Слушай, Мишка, я тебя не узнаю — ты ли это? Серый весь, хмурый... Какого черта с тобой происходит?

Он посмотрел на меня, затем глубоко вздохнул и наконец выдохнул свой вопрос.

— Володя, скажи мне просто, что все это полная херня, а?

— Владыкин, ты меня, конечно, извини, но ты дурак, граф. Ты ко мне из Саратовского княжества летел, чтобы спросить об этом?

— Не только об этом, — ответил он. — И все-таки?

— Разумеется, все это херня, Миша. Или ты думаешь, что я окончательно спятил?

Его плечи опустились, такое ощущение, что до этого он держал тяжелый груз и только сейчас его наконец сбросил с себя.

— Я так и сказал отцу, что это на тебя не похоже. Просто я даже не знал, что и думать! — мы с ним чокнулись и отпили вина. — Хожу в тайную канцелярию, как на службу. Занимаюсь всякой ерундой вместо дела! Мысли в голове разные крутятся... Ты слышал наш с тобой разговор?

— Само собой, — не смог сдержать я улыбку. — Или ты думаешь, что тебе одному дали послушать? Мы же там все-таки друг с другом разговариваем. Понравился тебе разговор, кстати?

— Понравился? Ну ты даешь! — поперхнулся вином Владыкин. — Откуда он взялся вообще, я понять не могу?

— Хватает у меня доброжелателей. Хоть на зиму в банки вместо огурцов закатывай.

— Это понятно, ну а мысли есть какие-нибудь?

Граф говорил как-то порывисто и быстро, будто долгое время ни с кем не разговаривал, а вот сейчас слова из него полились бурным потоком.

— Мыслей хватает, вот только пока с доказательствами не очень, но мы занимаемся этим вопросом.

— Кто это — мы?

— Глава тайной канцелярии в том числе, — ответил я. — Кстати, я был у него в гостях сегодня и, как видишь, пока жив и здоров. В тюрьму меня никто не посадил, так что... Ты парень не глупый, думаю выводы можешь сделать самостоятельно.

— Могу, — он допил вино, а затем вновь наполнил свой бокал. — Выходит, полезно к Николаю Александровичу на завтраки захаживать.

— Ну и это тоже.

Мы вновь чокнулись, я прикончил первый бокал, а Михаил опустошил второй и тут же налил нам снова.

— Слушай, ваше сиятельство, если мы с такой скоростью будем продвигаться, то поужинать ты не успеешь. Третий бокал на голодный желудок...

— Да ну его к черту этот ужин, — отмахнулся Михаил. — У меня такие дни выдались, что вино меня сейчас интересует