Ловлю руку, тяну в рот длинные тонкие пальцы. Горячим языком прохожусь по каждому из них. Любимая млеет от этой нехитрой игры, сама плотнее прижимает ко мне бедра.

Ноготками царапает кожу на животе под футболкой. Стаскиваю ее через голову, с Кристины тоже. Вот так мне нравится больше. Чувствовать ее настоящее тепло, запах ее тела, ее желания.

Мы тонем друг в друге. Во взглядах, в чувствах, в эмоциях. Исчезаем из этого мира уносясь в другой, где нам хорошо.

Податливая, ласковая, родная. Припухшие от поцелуев губы скользят по моему торсу обещая безумное удовольствие. Нетерпеливо ерзаю бедрами намекая, что уже можно приступать к десерту.

Смеется, закусывает губу, тут же ее облизывает и я задыхаюсь от очередной волны острого кайфа. Меня не хватает надолго. Слишком медленно, я пока не готов терпеть.

Вновь забираю инициативу подминая под себя любимую женщину. Доказываю ей, что люблю, что моя. Резко, жестко, страстно.

Я чувствую ее слишком остро, до боли. Хочется спрятать вот так, под собой. Чтобы только для меня она чаще дышала. Чтобы ни одна сволочь не посмела обидеть. Чтобы слезы, вот, как сейчас, только от вспышки неконтролируемого, не сдерживаемого удовольствия, разносящегося сдавленными хриплыми стонами по комнате.

Дочь, слово чувствуя нашу агонию, дала родителям оторваться и проспала до самого рассвета. А мы нет. Мы так и не смогли уснуть. Тормоза сорвало окончательно, и я с трудом отпустил любимую в соседнюю комнату, когда услышал оттуда «Мама».

Пока Крис давала дочери лекарства, меняла одежду на сухую, я сделал нам нехитрый завтрак.

— Спасибо, — она обняла ладонями кружку с кофе, спрятала в ней взгляд.

— Я хочу, чтобы ты мне доверяла, — говорю серьезно. Не хочется портить идеальное утро. Разомлевшее от бессонной горячей ночи тело все еще приятно расслабленно.

— Я доверяю, — врет и мне больно. Мне безумно больно режет по сердцу эта ложь.

— Я не заслужил правды, да? — голос вибрирует, чашка в руках жалобно поскрипывает глянцевой поверхностью.

— Все хорошо, — ставит свою кружку на стол. — Не накручивай себя, — ощущение дежавю нарастает сминая весь кайф прошлой ночи и выбрасывая его в мусорное ведро. — Ты посидишь с Ясей? Я схожу в ближайший гипер. Надо кое-что ей прикупить.

— Давай список. Схожу сам, — строго смотрю на свою женщину.

— Я Артура возьму, — заверяет. — Мне надо пройтись. Пожалуйста, — заглядывает в глаза, и я не могу ее прочитать, но доверие можно заслужить только доверяя. Отпускаю.

Смотрю, как она собирается. Простые джинсы, серая футболка. Даже в этой одежде моя Крис шикарна. Даю свою карту.

— Не надо, — пытается отказаться.

— Ты офигела? — меня вновь заводит.

— Извини. Я привыкну, — розовеют ее щеки. Карту берет, но я, выхватив кошелек, достаю оттуда ее оставляя лишь бонусные и свой пластик. Крис смеется, собирает в косу длинные волосы. — Мой грозный Тим, — целует в щеку. — Я быстро. Не скучайте.

— «Твой» — это ключевое слово, — обнимаю за талию у двери, шепчу в шею. — Будь осторожна. Ладно?

— Буду, — заверяет мягко выворачиваясь. Закрываю дверь, прижимаюсь к ней спиной. Сползаю на пол, но Яся не дает загнаться снова.

— Папа, — позвала крошка и я, улыбаясь, пошел к дочери. Сегодня у нас по плану новая сказка.

Люблю Тимура. Я так сильно и так давно его люблю, что уже даже не представляю как жить иначе. Без этого чувства.

Оно пропитало меня насквозь. Я пронизана его нитями. Я состою из любви к нему. Этого уже не отменить и не исправить.

Даже сейчас, когда наша дочка сильно болеет, когда каждая частичка моей души волнуется за нее я знаю, что все будет хорошо. Все будет в порядке. Потому что рядом Он. Он сильный. Он справится со всем. Он горы свернёт, но добьется желаемого. В этом весь Тим.

Лифт снова где-то застрял. Минуту топчусь на лестничной клетке в его ожидании, а затем бросаю это неблагодарное занятие и спускаюсь по лестнице вниз. Мышцы ног с непривычки приятно потягивает, сразу вспоминается предыдущая ночь. Губы расплываются в улыбке.

Но тут же опускаются вниз. Под гнетом дум и обстоятельств.

Тимур, Тимур… Мой грозный Гром. Смогу ли я вновь без тебя? Прожить хоть один день в вечной разлуке? Не видеть? Не слышать? Не ждать?

От одной мысли в груди становится тесно, сердце начинает болеть. За нас троих. За Тима. За Ярославу. За меня. Будем ли мы счастливы, если не вместе? Сможем ли выстоять перед трудностями? Справиться с моим отцом? Избежать его наказания за наши чувства? За дочь.

Ответ однозначный. Нет. Здесь даже думать особо не надо. Киреев уничтожит каждого из нас. Он не успокоится, пока не поквитается за измену.

Направляюсь к торговому центру. Он не совсем близко, в паре километров от дома, но мне нужно пройтись. Я должна подумать. Взвесить все за и против. Принять решение.

Внимательно слежу за дорогой, сканирую, как могу, прохожих. Вроде никого подозрительного нет.

В голове роятся сотни мыслей. Но все они сводятся к одному. Я не брошу Тимура. Не в этот раз. Он значит для меня гораздо больше, чем родной отец! А беременная жена пусть сначала и правда докажет, что ребенок его. И что для начала он вообще существует. Тим просил ему довериться. Я доверяю.

Захожу в магазин, поднимаюсь в аптеку, покупаю необходимые лекарства. Достаю из кошелька его карту, кручу в руках. Губы снова расплываются в улыбке, тело изнутри наполняется теплом. Мой любимый мужчина.

На выходе из аптечного пункта решаю, что домой нужно купить продуктов. Тим, конечно, меня отругает за таскание тяжестей, но еды в холодильнике банально нет. Нужно же нам чем-то питаться!

Уверенной походкой беру тележку, прохожу сквозь двери гипермаркета, растворяюсь среди сотен других людей.

Покупатели ходят неспешной походкой от прилавка к прилавку, изучают товары, читают написанное на упаковках и никуда не торопятся. А я очень спешу. Мне не нравится, что я оказалась в месте, где есть сотни мест, чтобы спрятаться. Где без труда можно следить. Где я могу быть пойманной.

Напрягает.

Спиной чувствую на себе враждебный взгляд. Оглядываюсь, кручу головой в разные стороны, никого подозрительного не вижу. Видимо, мнительность и страх сговорились и играют со мной.

Игнорирую вой интуиции, концентрирую внимание на ждущей меня дома семье. Становится чуточку легче. Спокойнее. Даже на расстоянии любовь к Тимуру и Ясе придает сил.

Подхожу к полке с молочными продуктами, складываю в тележку множество всего. Йогурты, творожки, молочные коктейли. Взгляд падает на баллон взбитой пены, рука сама тянется за ним. Представляю, как могу с ней развлечься и от сладостного предвкушения хочется прыгать на месте. Не думая, добавляю её к покупкам.