– А мы лекарство ему отдадим и убежим.

Дзынь! – ещё раз звякнул звонок.

За дверью была тишина.

Может, он ушёл? Вдруг в аптеку?

Мы позвонили ещё и ещё, но дверь не открывалась. За нею слышалось тихое бормотание радио.

– Он радио слушает. Надо кулаком постучать.

Мы принялись колотить в дверь кулаками.

– Чего стучите? – открыла дверь соседка из другой квартиры. – Владимира Иваныча в больницу увезли. Мы ему ночью «неотложку» вызывали.

Лекарство выпало из Люськиных рук.

– А вы кто ему будете? – сказала соседка.

– Мы?.. Никто.

– Жалко. Я думала, родственники. В больницу надо съездить к старику, навестить.

– Мы съездим! – затрясла головой Люська. – Мы навестим!

– Обязательно съездим! А как же! Только скажите, пожалуйста, где эта больница?

– Не догадалась я спросить, – сказала соседка. – Вы уж разыщите как-нибудь…

– Бедный Владимир Иваныч! – сказала Люська. – Если бы мы сразу лекарство принесли, он бы, может, и в больницу не попал. Э-эх!

– И где мы эту больницу найдём? В Москве их знаешь сколько!

– Да его, наверно, на Малую Семёновскую повезли, там больница большая, пойдём туда?

– Поздно сегодня, нам уроки ещё делать. Давай завтра его навестим? И потом, в больницу обязательно надо передачу нести. Что-нибудь вкусненькое, кисель какой-нибудь, апельсины…

– Где же мы их возьмём? Давай лучше Владимиру Ивановичу пирог испечём!

– А ты умеешь?

– Я видела, как бабушка пекла.

…Через десять минут мы месили на кухне тесто.

– Дрожжи есть у вас? – спросила Люська.

– Нету.

– Тогда надо в пирог соду положить.

Я принесла из ванной коробку соды.

– Дурочка, это стиральная!

– А надо какую?

– Питьевую.

Я полезла в кухонный шкаф, вытащила оттуда небольшую розовую коробочку и высыпала её содержимое в тесто. Потом мы насыпали в тесто целый пакет сахарного песку, чтобы пирог вышел послаще, набухали туда побольше изюму и поставили пирог в духовку.

Через полчаса пирог был готов. Он был круглый, как колесо, и румяный, как солнце. Из него во все стороны торчали изюминки.

– Наверно, Владимиру Иванычу понравится, – сказала Люська.

– Ещё бы! – сказала я. – Он, как наш пирог попробует, сразу поправится!

На следующий день после школы мы отправились в больницу.

Кроме пирога, мы несли банку клюквенного киселя, который сварила Люськина бабушка.

А ещё мы взяли Урана. Владимир Иваныч сразу развеселится, когда увидит, как наш Уран служит на задних лапах!

Втроём мы вошли в приёмное отделение.

У окошка справочной стояла нарядная дама.

– Молодцы, девочки, какие! – заулыбалась дама. – Мамочку пришли проведать?

– Нет, не мамочку…

– А кого же? Тётю?

– Ну почему тётю? Мы дядю пришли проведать. Вернее, дедушку.

– Кого?!

Дама подняла брови и вдруг звонко расхохоталась:

– Ну и шутницы! Ох и насмешили!.. А ну, скажите честно, кого вы хотите – братика или сестрёнку?

Мы переглянулись. Должно быть, у этой дамы в голове не всё в порядке.

Потом мы сунули головы в справочную:

– Скажите, пожалуйста, товарищ Каблуков в какой палате лежит?

– Сейчас посмотрим… Как инициалы?

– В. И.

– Та-а-ак… – Медсестра быстро проглядела длинный список.

– Когда поступила?

– Вчера… поступил.

– Каблукова… Каблукова… Такой нет. А вы не спутали? Может, Каплунова Валентина Ивановна? Вот. Девочка. Здоровенькая. Пятьдесят один сантиметр. Поздравляю! Всё в порядке!

Что они, сговорились, что ли?!

– Да нам не девочка, нам дедушка нужен!

Нормального роста! Каблуков Владимир Иванович!

Медсестра на минуту застыла со списком в руках, а потом заулыбалась:

– Милые вы мои! Да где же вы своего дедушку ищете? У нас роддом, тут деток рожают!

– А где же нам дедушку найти? Его на «скорой помощи» вчера в больницу увезли.

– Это надо в пункт неотложной помощи звонить, там скажут. Погодите, я сама позвоню… – Вот, – сказала она, когда кончила говорить по телефону. – Я тут вам всё записала. Третья Зелёная, дом сто. Отсюда на автобусе остановки три.

– Большое спасибо, – сказали мы с Люськой.

Доехать до больницы оказалось делом пустячным.

Через двадцать минут мы были у больничных ворот, а ещё через десять знали, что Владимир Иванович лежит во втором корпусе, на первом этаже, в пятой палате.

Но вот беда, в проходной нас остановили:

– Куда с собакой?!

– К больному, Каблукову.

– Шутите?! Кто в больницу с собакой пропустит? А ну, уходите, не стойте на пути! – И сторож повернулся и загородил нам вход своей широкой ватной спиной.

– А вот и пропустят! Спорим?

Люська показала язык ватной спине сторожа, и мы побежали вдоль забора к другому входу.

– Давай завернём Урана в пальто! Скажем, апельсины несём дедушке!

Я сняла пальто, мы завернули в него Урана и понесли.

– Чего это вы несёте? – подозрительно спросила сторожиха.

– Апельсины.

– Куда так много?

– А наш дедушка, кроме апельсинов, ничего не ест, – сказали мы, пятясь задом, потому что Уран вытащил из-под пальто хвост и махал им в воздухе.

Но тут мы нечаянно зацепили Ураном за дверь. Уран громко взвизгнул… и мы снова оказались на улице.

– Не огорчайся, Люська, – сказала я. – Ещё не всё потеряно. Можно и через забор перемахнуть.

Вдоль каменного больничного забора росли густые ветвистые деревья. Запросто перелезем! Нас и не увидит никто!

Но Уран не хотел лезть через забор.

– Тогда перепрыгни, – уговаривала его Люська. – Разбегись посильнее и р-раз!

Но вредный Уран и перепрыгивать не хотел! Пятился от забора и поджимал хвост.