Если бы тринадцатилетняя Шугар Бет втолкнула кого-то в шкафчик, Дидди всего лишь выдохнула бы облако дыма и заявила, что хорошо воспитанные юные леди не толкают в шкафчики людей. Даже тех, кто это заслужил. Хорошо воспитанная леди просто повернется и уйдет, устроит божественную вечеринку и позабудет пригласить оскорбившую ее сторону.

«Огромное спасибо, Дидди. Крайне полезный совет».

Вполне подходящий момент, чтобы проверить, из чего сделана Джи-джи Галантайн.

— Бьюсь об заклад, Челси жалеет, что назвала тебя воображалой.

Джи-джи настолько это понравилось, что она энергично закивала:

— Я вовсе не деру нос, то есть не моя вина, что мы богаты.

Шугар Бет ждала. Джи-джи нерешительно прикусила губу, мгновенно растеряв все довольство собой.

— Я не назвала бы Челси жирной, не наговори она мне гадостей первой.

— Но ведь Челси действительно жирная, верно?

— Ее ма позволяет ей есть всякую вредную пакость вроде фаст-фуд.

Шугар Бет подавила желание накрыть гамбургер салфеткой.

Джи-джи отхлебнула коки и поставила банку на стол.

— Мать отвезла меня к ним и заставила извиниться, но Челси и смотреть на меня не захотела. И рука у нее была в гипсе.

Шугар Бет подбросила немного земли в могилу, вырытую для себя Джи-джи:

— Думаю, иногда люди получают то, что заслужили. Джи-джи неуверенно поморщилась.

— Похоже, в тот день она не слишком хорошо себя чувствовала. И у нее нет… ну, понимаете… таких преимуществ, как у меня. Отца, денег и тому подобного.

Очередное грозовое облако омрачило ее лицо.

— Зато ма — ее лучший друг. Ее ма все понимает.

В отличие от матери Джи-джи, которая, очевидно, лишена столь тонкой проницательности.

— И что же ты собираешься делать?

Джи-джи подняла голову, и у Шугар Бет мурашки пошли по коже. На какой-то момент показалось, что она смотрит в собственные глаза.

— Поэтому я и пришла сюда. Чтобы вы мне сказали.

— Милая, я последний человек, к которому стоит обращаться за советом.

— Зато единственная, которая знает, что почем. То есть мы вроде как похожи. — И слова опять полились рекой. — Вы тоже были самой богатой девочкой в городе, и, бьюсь об заклад, все считали вас воображалой и эгоисткой. Родители других детей работали на вашего папу, в точности как сейчас работают на моего, и, должно быть, за вашей спиной тоже говорили всякие гадости. Но никто не изводил вас, как меня. И я хочу знать, что делать для того, чтобы меня не изводили. Как взять верх. Стать… ну вы понимаете, главной.

Так вот оно что.

Шугар Бет попыталась выиграть время, поднеся к губам банку с кокой. Джи-джи считает, что они похожи, хотя это не так. У девочки нет Дидди, твердившей, что она лучше всех. Позволявшей верить, что высокомерие и пренебрежение по отношению к окружающим вполне приемлемы. В отличие от Шугар Бет у Джи-джи есть все шансы на то, чтобы повзрослеть без необходимости учиться на собственных, зачастую роковых, ошибках.

Ее племянница.

Шугар Бет привыкла считать Дилайлу единственной своей родственницей, но в жилах ее и этого ребенка течет одна кровь.

Минуты две она привыкала к этой мысли.

— Значит, ты хочешь, чтобы я рассказала, как это делается, верно? Как я манипулировала людьми, чтобы они поступали так, как нужно мне?

Джи-джи кивнула, и какая-то часть души Шугар Бет едва не зааплодировала.

«Молодец, малышка. Хочешь урвать свою долю власти. И даже если пользуешься для этого не теми средствами, все равно молодец».

Она подложила ногу под бедро.

— Уверена, что хочешь этого?

— О да! — с энтузиазмом выпалила Джи-джи. — И «Сивиллы» говорят, что вы были самой популярной девочкой в школе.

Значит, Джи-джи знает и о «Сивиллах».

— Они были моими лучшими подругами. Но больше мы не видимся. — Шугар Бет чуть помедлила для полного эффекта. — Я по ним скучаю.

— Но у вас была куча других друзей. Важных людей, с которыми вы познакомились в Калифорнии и Хьюстоне. Не то чтобы вы нуждались в «Сивиллах». То есть они самые обычные. Ничем не выдающиеся.

Предательский ком застрял в горле. С каждым днем она все легче поддается эмоциям.

— Настоящие друзья всегда важны.

Не такого ответа ждала Джи-джи, и Шугар Бет прямо-таки видела, как ее хитроумный мозг готовит новый залп аргументов. Пришлось вести упредительный огонь.

— Уже поздно, и я устала. Тебе тоже давно пора спать.

Джи-джи сразу сникла. Шугар Бет напомнила себе, что у нее и без того неприятностей выше крыши. Но она понимала девочку куда лучше, чем хотелось бы, и вдруг услышала собственный голос:

— У меня будет немного свободного времени в воскресенье. Может, тогда нам удастся поговорить.

Джи-джи мгновенно ожила.

— Я смогу удрать из дома днем. Родители дают концерт.

Шугар Бет припомнила виденные в городе афиши. Уинни и Райан Галантайн. Концерты симфонической музыки…

— Вряд ли это такая уж хорошая идея.

— Па ужасно строгий. Это единственный способ увидеться с вами.

Шугар Бет вполне могла понять Уинни, запретившую дочери видеться с ней, но Райан?! Что, по его мнению, Шугар Бет способна с ней сделать?!

— Хорошо, — кивнула она, поднимаясь. — В воскресенье днем.

Джи-джи расплылась в улыбке:

— Спасибо!

Шугар Бет не могла отослать ее домой одну в такой час, поэтому потянулась за жакетом.

— Я тебя провожу.

— Не стоит.

— Именно стоит.

Они вышли во двор. Гордон, разумеется, тоже не остался дома, предпочтя весело прыгать перед Джи-джи, вместо того чтобы держаться рядом с законной владелицей. На Мокингберд-лейн не было тротуаров, поэтому они шли по мостовой.

— Па был вашим бойфрендом, верно?

— Давным-давно.

— А вы с ма не ладили? Потому что она была незаконной и тому подобное?

— Все это очень сложно.

— Полагаю.

Девочка закинула голову и уставилась в небо.

— Когда-нибудь я уеду из Парриша и больше не вернусь.

— Это все мы говорим, солнышко.

Свет сиял в окнах старого кирпичного дома во французском колониальном стиле, который выглядел бы на месте во Вье-Каре[4]. Джи-джи остановилась на углу.