оттолкнёт от себя, не позволит брать инициативу в свои руки. Но, как ни странно, ничего подобного не последовало, впрочем, как и отклика на мою нежность. Меня и это порадовало: не всё сразу. Сейчас я показывала ему, что может быть всё по-другому. Давала понять, что я не вещь, а женщина, которая испытывает к нему чувства. Его губы были такие мягкие и мятные на вкус, что меня прошибло огнём. Я плавилась, как воск, боясь остановиться. Неумело ласкала его, испытывая наслаждение от того, что делала. Казалось, если оторвусь от него, потеряю контроль, который неожиданно оказался у меня.

Сама не понимала, как всего лишь от одного поцелуя за долю секунды воспламенилась и горела от желания. Хотела вновь испытать всё то, что было этой ночью.

Его тело подрагивало от мох лёгких неуверенных прикосновений к горячей коже. Стас судорожно вдыхал через нос, не прерывая моих действий. Его мышцы были напряжены, и я пыталась это исправить. Ласкала его крепкую спину, обхватив его мощный затылок, погружалась пальцами во влажные волосы. Обхватила губами его нижнюю губу, углубляя поцелуй, стремясь навстречу его языку. Неожиданно он стал мне отвечать, придавая мне уверенности. Наш поцелуй становился настоящим, и мне это нравилось. Сейчас всё иначе, так, как должно быть. Без насилия, с такой нежностью, что сводило судорогой низ живота.

– Люблю тебя, – выдохнула, приоткрывая свои веки.

Смотрела в его лицо, улавливая тень растерянности. Длинные чёрные ресницы подрагивали, взгляд фокусировался на моих губах. Лицо вновь приобрело жесткость, а меж бровей пролегла складка. Словно замер перед смертельным броском, готовясь уничтожить меня за эту выходку.

– Не смей никогда этого говорить, – дёрнулся от меня, на глазах превращаясь в глыбу льда.

Скривившись от отвращения, вытер тыльной стороной ладони свой рот.

Мой поцелуй был настолько ему противен, или это всего лишь маска, которую он надел, пряча истинные чувства?

– Двуличная сучка, больше не смей этого делать, – сказал, исподлобья глядя на меня.

– Я стану говорить тебе это постоянно, так что привыкай, – дерзко вскинув подбородок вверх, смотрела ему в глаза. – Люблю тебя и всегда любила. И если бы ты меня не обманул тогда, то всё бы было по-другому, – открыто признавалась ему, считая, что именно этот путь приведёт нас к пониманию и счастью.

В глубине души, как маленькая девочка, надеялась на его взаимность. Глупая наивная дурочка так и не умерла внутри меня. И сейчас, словно проснувшись от зимней спячки, желала отчаянно любить и быть любимой.

– Совсем из ума выжила? – прорычал он.

Зловещие глаза сузились, пристально глядя на меня.

– Что ты несёшь? Решила, что я клюну на твой бред? – говорил абсурдные вещи, заставляя покачать головой.

Держись, Алина! Его реакция была ожидаема, но я не собиралась сдаваться.

– Бред несешь ты, а я говорю правду, – выкрикнула я. – Ты играл со мной, в то время, как я отдала тебе всю себя… Это ты решил поразвлечься за спиной своей невесты с наивной дурочкой. С той, которая была так безумно влюблена, что не замечала ничего вокруг…

Ошалело смотрел на меня, пытаясь уловить смысл моих слов. Если бы я не знала правды и не видела всё своими глазами, то решила бы, что его недоумение искреннее.

– А ты ещё коварнее, чем я считал, – проговорил он, вставая с постели. – Не устаю поражаться твоей изощрённости.

– Стас, прекрати! – ударила кулачком по постели в то место, где только что сидел он. – Почему ты так себя ведёшь? Почему отрицаешь правду? – не выдержала, крича ещё громче.

Не собиралась отступать, ведь наша встреча вновь перевернула мою душу, возрождая давние надежды.

Как же я любила его тогда, до безумия, забывая о себе. Растворялась в нём всей душой. Сейчас мне было так больно от его слов, что хотелось рвать связки. Выплеснуть всё накопившееся за долгие годы. Впервые сказать ему всё в лицо, и выяснить, почему он так со мной?

Дрожу, чувствуя, как воздух вокруг нас пропитался прошлым. Именно сейчас я ощущала острую необходимость выпустить всех скелетов наружу.

Глава 35.

СТАС.

– Карина или как её там… – говорила она, дерзко глядя мне в глаза. – Или ты не помнишь имён всех своих невест? Настолько много их было? – я бы мог убить за её наглость, но вначале хотелось понять, о чём она?

Я на самом деле не мог сообразить, о чём идёт речь, и при чём тут одна из моих бывших шлюх, которую я забыл, едва она покинула мою постель.

–Таких шлюх, как ты, было очень много, поверь мне на слово, – ответил ей. – Но ни одна из них никогда не была мне невестой. Не пытайся меня провести, я не мой папаша и вижу тебя насквозь.

Какие бы чувства я к ней не испытывал, не позволю себя обвести вокруг пальца. Она явно на ходу сейчас выдумала очередную небылицу про дочь моего бывшего партнера. Снова обман. Как можно так притворяться? Смотреть мне в глаза и нагло врать…

– Я видела вас тогда… Собственными глазами, целующихся в гостиной… – сказала, смахивая слезу со щеки. – Это ты тоже будешь отрицать?

Что-то подобное действительно было. Но это было настолько для меня несущественно, что я тут же забыл об этом.

В день моего возвращения на пороге дома меня встретила не та, которую я желал видеть, а одна назойливая девица, от которой долгое время не мог отвязаться. После короткого обмена приветствиями она, как ненормальная, накинулась на меня, чтобы соблазнить. Но её планам не суждено было сбыться. С трудом освободившись от её тошнотворных объятий, я популярно объяснил, кем она для меня являлась на самом деле, и быстро выставил наглую девицу за дверь.

Ведь в тот день я собирался сделать предложение той, что сейчас сидела напротив меня и нагло врала.

– Запомни одну вещь: я никогда не вру. В отличие от тебя я всегда говорю только правду, какой бы жестокой она не являлась.

Этой девке снова удалось всколыхнуть во мне новую бурю чувств и воспоминаний. Вновь вспомнились все события, которые произошли в тот проклятый вечер. Её обман, помолвка с моим стариком, её аборт. Как же я ненавидел эту шлюху за последнее!

Злость, гнев, желание её уничтожить вернулись с новой силой.

– Только твоя смерть сможет смыть тот тяжкий грех, что ты совершила. И за убийство моего ребёнка я не могу пообещать тебе лёгкую смерть, – как бы мне хотелось свернуть её хрупкую шею. Одним движением руки превратить её в прах,