Вот эта фраза не прошла мимо Тайлера Стенфорда. Он с интересом посмотрел на подсудимого. «Я сделаю все, о чем вы меня попросите». Интуитивно Тайлер понял, что перед ним второй Дмитрий Камински. Человек, который очень ему пригодится.

Решение Тайлера изумило прокурора.

– Мистер Бейкер, я считаю, что в вашем деле есть смягчающие обстоятельства. Принимая их во внимание, а также учитывая ваше отношение к семье, я намерен дать вам пять лет условно. Кроме того, я склоняюсь к тому, чтобы вы отработали на общественных работах шестьсот часов. Пройдемте в мой кабинет, там мы все и обсудим.

* * *

Когда они остались вдвоем, Тайлер грозно посмотрел на подсудимого.

– Между прочим, я и сейчас могу засадить вас за решетку на очень долгий срок. Ход Бейкер побледнел.

– Но, ваша честь! Вы сказали… Тайлер наклонился вперед.

– Знаете, что произвело на меня наибольшее впечатление?

Ход Бейкер этого не знал.

– Нет, ваша честь.

– Ваша любовь к жене и детям, – пояснил Тайлер. – Такое отношение к близким не может не вызывать восхищения.

Хол Бейкер просиял.

– Благодарю вас, сэр. Для меня они дороже всего на свете. Я…

– Значит, вы не хотите их потерять, не так ли? Если я отправлю вас за решетку, ваши дети вырастут без вас, ваша жена скорее всего найдет себе другого мужчину. Вы понимаете, к чему я клоню?

Хол Бейкер недоуменно воззрился на судью.

– Н-н-нет, ваша честь. Не совсем.

– Я оставляю вам семью, Бейкер. И рассчитываю на вашу благодарность.

– Я вам бесконечно благодарен, ваша честь! – с жаром воскликнул Бейкер. – У меня не хватает слов, чтобы высказать, как я вам благодарен.

– Возможно, в будущем вам придется доказать вашу благодарность наделе. Я могу позвонить и попросить вас о некоторых услугах.

– Просите о чем угодно!

– Хорошо. Я даю вам условный срок, но если своим поведением вы вызовете мое неудовольствие…

– Только скажите, что вам от меня нужно, – взмолился Бейкер.

– Я вам сообщу в должное время. А пока этот разговор останется между нами.

Хол Бейкер приложил руку к сердцу.

– Я скорее умру, чем скажу хоть слово.

– И это правильно, – одобрил его Тайлер.

* * *

А вскоре Тайлеру позвонил Дмитрий Камински. «Я с вашим отцом на его яхте. Он только что звонил своему адвокату. Встречается с ним в понедельник в Бостоне, чтобы изменить завещание».

Тайлер решил, что должен ознакомиться с завещанием отца. А значит, пришло время звонить Ходу Бейкеру.

– …Фирма называется «Ренкуист, Ренкуист и Фитцджералд». Снимешь копию завещания и принесешь мне.

– Нет проблем. Будет исполнено, ваша честь.

* * *

Двенадцать часов спустя Тайлер держал в руках копию завещания. Прочитав ее, он только что не запрыгал от радости. Все свое состояние отец отписал им, ему, Вуди и Кендолл. «Но в понедельник отец собирается изменить завещание, – вспомнил Тайлер. – Этот подонок хочет обобрать нас! После всего того, что нам пришлось пережить… Нет, эти миллиарды принадлежат нам!» И есть только один способ остановить его. Когда Дмитрий позвонил второй раз, Тайлер не колебался ни секунды.

– Я хочу, чтобы ты убил его. Этой ночью. Последовало долгое молчание.

– Не если меня поймают…

– Позаботься о том, чтобы не поймали. Вы будете в открытом море. Там многое может случиться.

– Хорошо. После того, как?…

– Тебя будут ждать деньги и билет в Австралию. И наконец долгожданный звонок.

– Я все сделал. Проблем не возникло.

– Нет! Нет! Нет! Я хочу знать подробности. Расскажи все, ничего не упуская.

Слушая, Тайлер представлял все, словно наяву.

– По пути к Корсике мы попали в жестокий шторм. Он позвонил, попросил меня зайти в его каюту и сделать ему массаж.

Тайлер сжимал трубку с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

– Понятно. Продолжай…

* * *

Дмитрию с трудом удалось добраться до каюты Гарри Стенфорда: яхту немилосердно качало. Он постучал и через мгновение услышал голос Стенфорда:

– Заходи! – Он уже лежал на массажном столе. – Что-то тянет спину.

– Сейчас мы это поправим. Расслабьтесь, ми стер Стенфорд.

Дмитрий подошел к массажному столу, полил спину Стенфорда маслом. Его сильные пальцы принялись за работу, умело разминая затекшие мышцы. Он чувствовал, как расслабляется Стенфорд.

– Хорошо у тебя получается, – выдохнул он.

– Благодарю вас, сэр.

Массаж длился почти час, и когда Дмитрий закончил, Стенфорд уже засыпал.

– Теперь вам надо принять теплую ванну. – Дмитрий прошел в ванную, открыл кран с теплой морской водой, вернулся в спальню. Стенфорд по-прежнему лежал на столе с закрытыми глазами.

– Мистер Стенфорд… Тот приоткрыл глаза.

– Ваша ванна готова.

– Зачем мне сейчас?…

– Чтобы хорошо выспаться.

Он помог Стенфорду слезть с массажного стола и повел его в ванную.

Дмитрий наблюдал, как тот опускается в теплую воду. Стенфорд поднял глаза и интуитивно понял, что сейчас должно произойти.

– Нет! – крикнул он и начал вылезать из ванны. Огромные руки Дмитрия обхватили голову Стенфорда и затолкали ее под воду. Стенфорд отчаянно боролся, пытаясь вырваться из рук Дмитрия, но против этого гиганта он ничего не мог сделать. Дмитрий его не отпускал. Когда морская вода проникла в его легкие, Стенфорд затих. Дмитрий постоял у ванны, тяжело пыша, потом направился в гостиную, с трудом сохраняя равновесие: яхту все так же швыряло из стороны в сторону. Взяв со стола какие-то бумаги, Дмитрий открыл стеклянные двери на палубную веранду. В каюту ворвался ветер. Дмитрий разбросал бумаги по полу, часть их улетела в ночь.

Потом он вытащил Стенфорда из ванны, надел на него пижаму, халат, шлепанцы и оттащил тело на палубную веранду. Постояв у поручня, Дмитрий перекинул через него тело. Выждал пять минут, потом схватил трубку внутренней связи и прокричал: «Человек за бортом!»

* * *

Слушая Дмитрия, Тайлер испытывал почти сексуальное возбуждение. Он ощущал горечь морской воды, наполняющей легкие отца, чувствовал охватывающий его ужас. А потом все провалилось в темноту.

"Конец, – подумал Тайлер. И тут же поправил себя:

– Нет, игра только начинается. Пора вводить в бой королеву".

Эта шахматная фигура попала в его поле зрения случайно. Тайлер раздумывал над завещанием отца и все более тяготился мыслью о том, что Вуди и Кендолл получат равные с ним доли наследства. «Они этого не заслуживают. Если б не я, их бы просто вычеркнули из завещания. Они бы ничего не получили. Это несправедливо, но что здесь можно изменить?» Тайлеру принадлежала одна акция, в далеком детстве полученная от матери. Он помнил слова отца: «И что, по-твоему, он сделает с этой акцией? Попытается установить контроль над компанией?» «Вместе у Вуди и Кендолл будет две трети акций отцовской „Стенфорд энтерпрайзез“, – думал Тайлер. – Как я установлю контроль с одной акцией?» И тут его осенило. В голове Тайлера возник изящный план. Получалось, что одной акции для этого больше чем достаточно.