Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пошли, — проговорила Донна, — Никки слишком занята. Пойдем, выпьем кофе или еще что-нибудь придумаем.
Я не смотрела в сторону Никки, когда мы выходили на улицу.
Если бы кто-нибудь наблюдал, как мы бродим по магазинам, снимаем одежду с вешалок и примеряем ее друг на друга, то решил бы, что мы лучшие подруги. Она выглядела совершенно фантастически во всем, что надевала. Мне хотелось сказать ей об этом, но я не могла, потому что это звучало бы по-дурацки. Я же во всех примеряемых нарядах выглядела, как бочонок. В конце концов, в Блейз мы нашли по-настоящему хороший отдел. Донна сняла несколько вещей с плечиков, чтобы я их примерила, и очень удивилась, когда я отказалась.
— Не понимаю, почему бы тебе не примерить вот это, здесь отличный вырез, и твоя ложбинка на груди выглядит в нем очень красиво. — Она подала мне белый топ с глубоким полукруглым декольте и кружевными оборками спереди. — У тебя обалденная грудь. Ты бы вызвала автомобильные пробки, если бы появилась в этом на улице… Только посмотри.
Она подошла ближе, расстегнула ворот моей бледно-голубой блузки и откинула отвороты воротничка на плечи. Я услышала бешеный стук своего сердца.
— Еще немного расстегни, вот так. Пока не увидишь кончик кружева на твоем лифчике. Так в сто раз лучше.
Мы вместе стояли у зеркала, потом она отступила и вышла из изображения. Я знала, почему она так сделала — чтобы я не сравнивала наши фигуры. Она просто мила с тобой и только, проговорил вдруг голос Полл, что ты себе придумываешь?
— Дело в том, — болтала Донна, — что у всех нас есть части тела, которые мы ненавидим. У всех. У меня, например, этот ужасный шрам на животе от аппендицита, который мне вырезали, когда я была совсем маленькой. Я не выношу, когда кто-нибудь видит его, даже самые близкие, ну, ты меня понимаешь.
Я приложила к себе белый топ и, прищурившись, старалась вообразить, как буду в нем выглядеть.
— Поэтому я ношу вещи, которые его скрывают. Я, например, никогда не надену ничего, что оголяет живот. Я понимаю, что все это ерунда. Меня это совершенно не волновало, когда я была маленькой, пока девочка в моей начальной школе не сказала, что при виде моего шрама у нее начинаются кошмары. Кэти Эйнсворт, злая корова. Когда мы шли купаться она начинала вопить, чтобы ее перевели в другую группу.
Я повесила топ обратно на вешалку.
— Какой кошмар.
— Я ей отомстила. С лихвой.
— Как?
Донна поджала губы, как бы размышляя.
— Обещаешь, что нормально воспримешь? Потому что это достаточно грубо.
— Обещаю.
— Ну, хорошо. Вот что я сделала. Я незаметно уронила горсть анисовых драже в бассейн на мелком месте, где она всегда торчала, потому что вообще не умела плавать и чуть не все время висела, схватившись за край бассейна. Через две минуты вокруг нее появилось красное пятно, которое выглядело совсем как кровь. Я знала, что так и будет, потому что в прошлом году маленький мальчик в Греции сделал то же самое в бассейне отеля, и спасатели чуть не сошли с ума, стараясь найти купальщика с такой ужасной раной.
Инструктор велел нам всем выйти из воды и отправил в комнаты для переодевания, а когда мы вошли, я сказала всем, что у Кейт месячные. Все остальные девочки стали кричать и кутаться в полотенца, а она бросилась в душевую и не хотела выходить оттуда. Чем сильнее она это отрицала, тем больше все мне верили. К тому времени, когда пришел тренер, у нее началась истерика. И это превратилось в школьную легенду, так что когда кто-нибудь упоминал имя Кэти Эйнсворт, то ему тут же говорили: «А, это та самая, у которой началась менструация в бассейне».
— Вот это да!
— Я же говорила тебе, что это было жестоко. Но я не жалею, она это заслужила.
— Еще бы. — Я была так счастлива, что я здесь, в этом магазине, где продавалась нормальная одежда, и не какая-нибудь уцененная, а рядом со мной Донна Френч…
— Так ты собираешься купить этот балдежный топ или нет? Я думаю, ты должна его надеть на официальное объявление результатов.
Я покачала головой:
— У меня нет таких денег.
Это было правдой. Я испытала облегчение, потому что хотя этот топ и был действительно красивым, я не могла представить себе, как стану переодеваться в кабинке при Донне.
Не будь дурой. Открой счет, — сказала Донна беззаботно, откусывая заусенец и ухитрившись сделать это действие дерзким и соблазнительным.
— Не знаю, как это.
— Пойди к тому прилавку и скажи, что хочешь запросить Блейз кард, и я гарантирую, что они будут исполнять вокруг тебя тройные сальто. Возьми этот топ, и ты получишь десять процентов скидки, это написано вон на том объявлении.
Мне хотелось сказать, что я даже не знаю своего размера, но я не решилась. Мне хотелось бросить топ на ковер и убежать.
Она подошла ко мне, когда я все еще стояла в очереди.
— Ты разобралась? Мне надо идти, хочу встретиться с Ник, пока у нее перерыв на ланч. Если она, конечно, станет со мной разговаривать. Я пойду, ладно? Скоро увидимся. Придешь ко мне на вечеринку? Да, и на выпускном, как же я забыла, — она скорчила гримасу, — пока.
— Пока, — сказала я, — почувствовав внезапную пустоту.
Я снова взглянула на топ. Я не собиралась покупать его, хотя бы потому, что не могла принести домой.
* * *
Она собирается вернуться вместе с нами, — услышала я сквозь крики Кэтрин слова Винса, обращенные к Полл, — она мать этого ребенка. Куда еще ей идти?
— В преисподнюю, — сказала Полл.
Ребенок продолжал вопить.
* * *
Я сделала это. Купила этот белый топ, поговорив с испуганной девушкой за прилавком, хотя ногти у нее были покрыты черным лаком и она выглядела так, будто может проглотить меня за обедом. У меня с собой имелась моя библиотечная карточка и еще письмо из Оксфорда, которое я всегда ношу с собой, то есть два документа, удостоверяющие личность. Мне казалось, что все смотрят на меня, но, оглянувшись, я увидела, что это совсем не так. Подписав все бумаги, я пошла в примерочную. Топ так хорошо сидел, что мне не пришлось возвращать его. Я вернулась домой к Полл с перспективой безволосых ног и убийственного декольте, и даже Собачник, взгромоздившийся на один из кухонных табуретов, не ухудшил моего настроения.
Полл сидела, положив локти на стол.
— Дикки принес тебе кое-что.
— Я