— Иду на разворот, — сообщил Гомес Адамс, рефлекторно отклоняясь всем корпусом в сторону, будто закладывал крутой вираж вместе с БПЛА.

Пару минут спустя беспилотник шел прямо за сухим доком на высоте две тысячи футов. Вместо того, чтобы сбросить скорость, Адамс выжал газ до упора, устремляя крохотный самолетик к «Маусу» чуть ли не в самоубийственном пике. Система зажигания БПЛА в лучшем случае вела себя капризно, и обычно кому-нибудь из матросов приходилось перед запуском крутить винт вручную.

Беспилотник снижался, и громада «Мауса» стремительно заполняла экран. Джордж заглушил двигатель, когда был примерно в четверти мили от судна, и картинка перестала досадно трястись — самолет превратился в бесшумный планер, скользящий по ночным небесам. Пилот посмотрел на альтиметр. Беспилотник шел на высоте тысяча футов, и он увеличил угол атаки. Теперь машина пикировала на сухой док, как бомбардировщик «Штука»[13], но беззвучно, как призрак.

Эрик и Мерф еще раз убедились, что изображение записывается на диск, и БПЛА пересек отвесную корму «Мауса». Адамс выровнял беспилотник в сотне футов над плавучим сухим доком и повел самолетик над темным нутром судна, следя, чтобы камера фиксировала все до последней детали его сумрачного трюма.

В пятидесяти футах от носа он заложил вираж и снова бросил БПЛА в пике, чтобы набрать скорость. На высоте тридцать футов нажал на тумблер стартера на своей панели. На плазменном дисплее стремительно надвигалось море. Ничего не произошло, и Джордж спокойно выключил тумблер и попробовал снова. Пластиковый винт один раз провернулся, но мотор так и не завелся.

Пока самолет устремлялся навстречу гибели, казалось, что океан рванулся вверх, чтобы отобрать его у неба. Команда на посту управления сморщилась, когда БПЛА ввинтился в воду, и экран застлала пелена помех.

Встав на ноги, Адамс хрустнул пальцами.

— Знаете, как говорится, «Если можешь уйти на своих двоих, значит, сел удачно».

Несколько человек застонали, услышав все ту же старую шутку, а Мерф снова вывел на экран запись пролета.

— Что вы видели? — осведомился Кабрильо по спутниковой связи.

— Секундочку, босс, — отозвался Макс. — Сейчас будет.

Хотя изображение было темным, Адамс проделал блестящую работу, управляя и БПЛА, и камерой. Картинка была стабильной и чистой и показывала вовсе не то, что они все рассчитывали увидеть. Внутренний объем сухого дока по всей длине был чем-то покрыт. Покрытие не было жестким, — местами оно полоскалось на ветру, но совершенно скрывало то, что находится внутри сухого дока.

— Ну? — нетерпеливо прозвучал в ухе Хэнли голос Хуана.

— Придется посылать разведывательную группу, — сообщил Хэнли председателю. — Они накрыли весь трюм темной тканью. Мы не видели ни черта.

В этот момент Линда Росс уже переступала порог задней двери поста управления. Как старший офицер разведки на борту «Орегона» именно она и должна возглавить разведывательную группу, отправляющуюся на «Маус». На ней была черная боевая форма, и на ходу она надевала бронежилет, до сего момента висевший на спинке ее кресла. Свои тонкие светло-русые волосы с медовым отливом она покрыла черной матросской шапочкой.

Несмотря на решительно выпяченный узкий подбородок и боевое снаряжение, она по-прежнему выглядела юной и беззащитной. И ее высокий — не пронзительный, но чуть ли не подростковый — голос, и веснушки на щеках только способствовали этому. В свои тридцать семь лет Линде по-прежнему приходилось предъявлять документы в барах во время нечастых визитов в Штаты.

Хотя большую часть флотской карьеры она провела в качестве разведывательного аналитика, довелось Линде набраться опыта и в искусстве сбора разведывательной информации. Благодаря своему опыту она обычно тратила на каждую тайную миссию меньше времени, чем другие, просто потому, что в точности знала, какие сведения ей нужны. Она могла быстро сориентироваться в поле, чутьем угадывая, какая информация окажется критической, чем заслужила еще большее уважение «морских котиков», которые пойдут на дело под ее командованием.

— Скажи Хуану, что мы будем осторожны, — бросила она Максу, направляясь к двери у ватерлинии по штирборту, где будет спущен надувной «Зодиак».

Трое коммандос уже дожидались ее в аквагараже. Все были экипированы одинаково, и один из них вручил боевое снаряжение Линде. Она проверила, заряжен ли «Глок» с глушителем; именно ему она отдавала предпочтение перед другим оружием. Ей нравилось, что этот пистолет лишен предохранителя, который может нечаянно сдвинуться, когда поспешно выхватываешь оружие из кобуры. Намереваясь лишь скрытно оглядеться и не считая, что на буксируемом судне будет выставлена охрана, они не взяли никакого тяжелого вооружения, только пистолеты, зато заряженные патронами с полыми пулями, заполненными ртутью, обладающими достаточной кинетической энергией, чтобы вывести противника из строя даже при ранении вскользь. Она подтянула ларингофон на горле и нацепила наушник. Вся группа быстро проверила связь, убедившись, что каждый слышит остальных и Макса, находящегося в оперативном центре.

При свете красных боевых ламп в гараже Линда нанесла на лицо черный камуфляжный грим, после чего натянула плотные матовые перчатки, не дающие отблесков. «Зодиак», рассчитанный на восемь человек, приводил в движение большой черный навесной мотор. Рядом с четырехтактным двигателем находился более миниатюрный аккумуляторный троллинговый мотор, позволяющий «Зодиаку» бесшумно идти на скорости почти в десять узлов. Немногочисленное снаряжение, которое им понадобится, было принайтовано к доскам настила.

Суперкарго еще раз проверил каждого члена команды, после чего показал Линде большой палец. Она подмигнула в ответ, и матрос погасил свет. Система блоков открыла наружный люк — секцию обшивки размером десять на восемь футов чуть выше ватерлинии. Журчание струящейся мимо воды заполнило гараж, и Линда ощутила в воздухе привкус соли. Хотя луны практически не было, «Маус» выделялся на фоне тьмы: его переднюю часть освещали прожекторы пары буксиров и натриевые дуговые лампы вдоль верхней палубы четко очерчивали его силуэт.

Рулевой «Зодиака» завел двигатель нажатием на кнопку; встав по два человека с каждой стороны, команда столкнула надувную лодку по пандусу с тефлоновым покрытием и запрыгнула на борт, как только судно коснулось воды. Они рванули прочь от «Орегона», подняв фонтан пены, чтобы вырваться из турбулентных потоков вдоль бортов корабля, после чего сбросили газ, чтобы не оставлять за собой пенного кильватерного следа.

Хотя камерам на палубе «Орегона» разрыв между двумя кораблями представлялся несущественным, с уровня воды расстояние казалось огромным. Волнение было незначительным, и надувная лодка легко скакала по волнам, вскидывая нос, на мгновение словно зависая и снова соскальзывая вниз в плавном ритме. Приглушенный звук навесного мотора казался Линде оглушительным, хотя она и знала, что с расстояния в милю их никто не услышит даже на максимальной скорости.