Обогнув дом, Айан поднял голову и увидел окно, которое принадлежало Джулиане. Да, это ее комната. Он видел свет газового рожка и ее тень, двигавшуюся по комнате. Казалось, она что-то держала в руках.

Оторвавшись от созерцания ее окна, Айан обратил взор на решетку для вьющихся растений, которая была одной высоты со стеной дома. Да, прошло пятнадцать лет с тех пор, когда он в последний раз карабкался по ней, чтобы подложить Джулиане лягушку в постель. Оставалось только надеяться, что решетка осталась такой же прочной и удобной, какой была раньше.

Ухватившись за одну из перекладин, он изо всех сил подергал ее, проверяя на прочность. Решетка не шелохнулась. Он взялся за перекладину обеими руками и снова дернул ее на себя. Результат оказался прежним.

– Почему бы и нет, черт возьми?.. – пробормотал он и пожал плечами.

Айан начал карабкаться наверх. Он был все таким же проворным, и хотя вьющиеся стебли виноградной лозы, взбиравшейся вверх по деревянным прутьям, стали толще за пятнадцать лет, для него по-прежнему не составило труда добраться до окна Джулианы.

Сначала Айан хотел постучать, но потом решил, что она просто наглухо закроет окно, чтобы он не смог влезть в комнату. Но он не даст ей возможности снова сорвать его планы. Ему было что сказать, черт побери. Этой своенравной женщине придется выслушать его.

Взобравшись наверх, он слегка толкнул стекло, держась другой рукой за перекладину. Мгновение спустя он схватился за подоконник и проник внутрь.

Вместе с ним в комнату ворвался зимний ветер. Джулиана обернулась, почувствовав холод, и шагнула к окну. Увидев его, она изумленно вскрикнула и замерла на секунду. Но только на секунду.

Злой огонек полыхнул в ее светло-карих глазах, и она вскинула острый подбородок. Виконт был почти уверен в том, что она собиралась закричать. Проклятие!

– Джулиана, сядь, – тихо приказал он, прежде чем она смогла дать волю гневу.

– Ты ошибаешься, если думаешь, что можешь пробраться в мою комнату, как вор, и при этом указывать, что мне делать! – Она шагнула вперед, выпалив эту тираду яростным шепотом. – И ты еще удивляешься, почему я не хочу выйти за тебя замуж, Айан? Ведь совершенно очевидно, что ты не уважаешь мои желания, мою личную жизнь и мою независимость. Ты…

– Если ты соизволишь припомнить, то я дважды пытался увидеться с тобой, не нарушая приличий. Каким же образом мы сможем преодолеть наши разногласия, если ты не желаешь говорить со мной?

– Если ты не можешь получить желаемое честным способом, это не дает тебе права поступать бесчестно. Да, я отклонила твое приглашение и не хочу тебя сейчас видеть, но на то есть свои причины.

Джулиана развернулась и решительно зашагала к двери. Понимая, что она собирается уйти, Айан ринулся вперед и преградил ей путь.

– Проклятие, ты не уйдешь!

Она подалась вперед, оказавшись в опасной близости от него. Ярость исказила ее лицо, глаза сердито сверкали, превратившись в узенькие щелки.

– Отойди сейчас же, а не то я закричу так, что сюда сбежится весь дом.

Он заколебался, но затем с улыбкой оперся спиной о дверь, скрестив руки на груди.

– Хотелось бы посмотреть на это.

Джулиана открыла рот, набрав в легкие воздух, чтобы закричать, и тут же замерла. Если она закричит, все станут свидетелями того, что она принимала Айана наедине в своей спальне, и отец немедленно пошлет за священником.

– Уверена, ты получил бы огромное наслаждение! – выпалила она.

Ослепительно улыбаясь, он поддразнил ее:

– Ты уверена, что сможешь удержаться? Издав звук отвращения, она отвернулась.

– Так как я не желаю оказаться обрученной с тобой прямо сейчас, на чем, несомненно, настоял бы мой отец, то, думаю, я смогу сдержаться.

– Если ты уверена, что сможешь взять себя в руки…

– Смогу, – настаивала она.

– Тогда давай уладим разногласия, которые мешают нашей дружбе.

– Сомневаюсь, что это возможно.

По тому, как опустились уголки ее губ, он понял, что его слова задели ее. Хорошо. Так и должно быть, потому что ее поведение тоже выводило его из себя.

– Я верю в это не больше, чем ты. Ты зла на меня, я понимаю. Поговори со мной, но не прячься.

– Я не прячусь!

Это предположение еще больше распалило ее.

– Конечно, прячешься. Ты внушаешь себе, что я виноват перед тобой, но ты прячешься от меня, потому что иначе тебе пришлось бы признать, что ты слишком строга ко мне и что ты просто вбила в свою упрямую голову, что я предал тебя.

– Признать, что ты был прав? – потрясенно спросила она. – Слишком большая честь. Ты еще скажи, что у тебя в гостях были феи.

– Очевидно, это более вероятно, чем то, что ты когда-нибудь извинишься.

Джулиана добрых пять секунд молча стояла, разинув рот и моргая от изумления.

– Я должна извиниться перед тобой? За что, черт возьми? – Айан выгнул бровь, стараясь не рассмеяться, несмотря на серьезность их спора.

– Какие прелестные выражения для леди.

– Убирайся прочь, – пробормотала она.

Услышав это, Айан взвыл. Он не смог удержаться. И хотя вопрос об их отношениях так и остался открытым, Джулиана всегда умела задеть его за живое, заставить его почувствовать себя вне времени и пространства, там, где было место только для его любви к ней. Она была такой… непосредственной.

– Успокойся, – приказал он. – Нас могут услышать.

– Будет обидно, если они пропустят такую потеху. – Джулиана прикусила губу и сердито нахмурилась. Она явно умирала от желания позвать кого-нибудь. – Ты – исчадие ада.

Сдерживая рвущееся наружу веселье, Айан спокойно сказал:

– Нет, я просто влюблен. Я пришел сюда в надежде, что мы сумеем договориться. Я потратил годы, пытаясь найти способ доказать, что мое сердце принадлежит тебе. Но ты каждый раз отвергаешь меня. Разве ты не можешь меня понять?

Она скрестила руки на груди и вздернула подбородок. Косые лучи полуденного солнца проникли в комнату, так что светлые пряди ее волос заиграли всеми оттенками золота. Несмотря на палящее солнце Индии, ее кожа по-прежнему была светлой и чистой, как крыло ангела, и прозрачной, как осенняя паутинка. Ему нестерпимо хотелось дотронуться до нее.

– Я прекрасно понимаю. Даже моя мать, кажется, полагает, что вы с отцом преувеличили его болезнь, чтобы вынудить меня вернуться. И ты хочешь, чтобы я извинилась? Мне следует сказать: «Извини, что поверила тебе»?

Айан запнулся, борясь с острым желанием закричать. В этом и была вся проблема: рядом с Джулианой он испытывал накал страстей. Ему хотелось то кричать, то смеяться. Но еще чаще он желал ее. Их бурные отношения возбуждали его. И если она когда-нибудь это признает, она чувствовала то же самое.