Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гунод снова заговорил, взмахивая руками и просительно глядя на Рэйдана, но тот что-то произнёс, и затем его голос вновь стал слышен:
– Всё.
– Но архонт Рэйдан, – взмолился Гунод, – без вашей помощи…
– Нет, и я не буду это обсуждать, – Рэйдан встал возле карточек и, сложив руки на груди, продолжил наблюдать за мной.
Пока я собирала их у его архонтских ног. Такое чувство, что ему нравится, когда я перед ним ползаю.
Гунод приподнялся на носках, с выдохом опустился и будто сбросил с себя нервозность, хотя недовольство в его тоне осталось:
– Простите, что побеспокоил.
Злобно зыркнув на меня, он пронёсся к двери, но на выходе хлопнуть ею не посмел. Я криво усмехнулась: орать с фонтанами слюны он только на студенток горазд, трус!
– Чего он хотел? – на пробу поинтересовалась я.
– Чтобы я поспособствовал скорейшему отъезду Вальдеса, якобы его присутствие плохо влияет на репутацию Дрэгонхолла.
– О, – качнула головой. – Не ожидала, что вы встанете на сторону архонта Вальдеса.
– Я не на его стороне. Просто не люблю заниматься бессмысленными делами.
Прекратив собирать карточки, я вопросительно посмотрела на Рэйдана.
– Продолжай, – он снова махнул рукой, требуя поторапливаться, но милостиво пояснил. – Вальдес – высокопоставленный следователь со склонностью к перфекционизму, он не покинет академию, пока не закончит расследование. Бессмысленно просить и давить, просьба Гунода нелепа.
Да и репутация страдала не из-за следователя, а из-за убийств, так что непонятно, зачем срочно избавляться от Вальдеса… если только Гунод не связан с контрабандистами, которым представитель правопорядка наверняка мешает. Хотя Гунод больше похож на невротика с комплексом вахтёра, чем на преступника.
– А, кстати, что там с расследованием? – я продолжила собирать карточки.
– Подозреваемые арестованы, идут допросы и проверка алиби.
– Фледа действительно убила кого-то, чтобы вывести Лузиро из-под подозрений? С одной стороны, это чересчур даже ради жениха, да и то, что все жертвы из вашего списка, странно для непосвящённой в тему убийцы, но с другой… совпадения случаются, да и на платформе мы один из ваших листков уронили, это мог быть список бывших в саду, и на девушек из него напали для отвода глаз, чтобы списать это… на действия вашей обезумевшей поклонницы, например.
Рэйдан очень пристально смотрел на меня, даже мурашки по коже побежали. Но больше всего я опасалась, что невольно подставила девушек своим столкновением с Рэйданом.
– Это просто предположение, – неуверенно прошептала я. – Не факт, что тот выроненный листок был со списком…
– С черновиком списка. Там имён вдвое больше финальной версии, с которой знаком только я, ректор и Вальдес, – Рэйдан чуть ли не скривился при упоминании его имени.
Моё сердце пропустило удар, но я отбросила эти мрачные мысли и воспользовалась разговорчивостью Рэйдана.
– Почему архонт Вальдес вам так не нравится?
– Потому что лунный дракон и лезет везде, – Рэйдан презрительно изогнул губы.
– Чем вам так насолили лунные драконы?
– А то ты не знаешь!
Я аж карточки собирать перестала, застыла с пачкой в руках, судорожно, но безуспешно пытаясь реанимировать чужую память:
– Не знаю.
И снова эти странные, тёмные взгляды на меня… Рэйдан сжал челюсть, несколько мгновений был предельно напряжён, но быстро вернул самообладание:
– Это обнадёживает. Продолжай работу, ты здесь не для болтовни.
«Ох уж эти властные боссы», – мысленно закатила глаза, дособирала группу карт и переложила на стол у стены, чтобы вернуться за следующей партией.
Рэйдан стоял в лучах солнечного света, словно окутанный золотистой вуалью, и хотя это сияние скрывало выражение его лица и направление взгляда, я чувствовала, что он продолжал смотреть на меня. И от этого взгляда и молчания под шелест карточек мне становилось беспокойно. Даже сердцебиение участилось. Я поспешила нарушить эту волнительную тишину:
– Так что там с допросом Фледы и Лузиро? Есть подвижки?
– Они отрицают причастность к преступлениям. И алиби у них нет.
– Интересно… получается, если их подставили, настоящий убийца точно знал, где и с кем они находились в момент преступления. По крайней мере, где и с кем находилась Фледа. Кстати, а где она была?
– На балу в момент убийства она была с магессой Элиан. Во время второго убийства, как утверждает, крепко спала в своей квартире – после ареста жениха она пила снотворное, этим объясняет, почему не слышала стука в дверь. При нападении на магессу Кару она была в уборной, так как после завтрака чувствовала себя плохо.
– Могли ей что-нибудь подсыпать, чтобы она оставалась в уборной?
– Могли. Но свидетелей нет и чарами ничего прояснить не удалось.
Как ни крути, все версии выглядели реальными. При этом в академии полно народу, но свидетелей нет… Не представляю, как Вальдес в подобных случаях правду выясняет, это ведь ужасно сложно!
– Ты обедать не хочешь? – вдруг спросил Рэйдан.
– Хочу…
– Тогда не понимаю, почему ты не шевелишься. Между тобой и обедом стоят только эти карточки и списки групп. Шевелись уже.
Ну почему Рэйдан не может больше нескольких минут общаться, как нормальный человек?
«Потому что он дракон», – сама себе ответила я и продолжила собирать карточки под его смущающим взглядом.
***
После совместного обеда в кабинете Рэйдана он, наконец, отпустил меня на занятия. До обеда группа закончила перепроверять схему походного лагеря и списки необходимого на практике, – таковы наши обязанности как поддержки и снабжения, – и теперь нас загнали в один из огромных академических складов собирать вещи.
Там случилось чудо: девушки были со мной вежливы и оставили самую лёгкую работу – проставлять галочки в списках, когда остальные приносили и прикатывали на тележках вещи к выделенному группе отсеку. Словно королева на троне я сидела на мешках с крупой и контролировала процесс. Помимо продовольствия и вещей для обустройства лагеря было много разной тары для хранения будущей добычи: банки, мешки, ящики, колбы. Инструмент сбора варьировался от лопат, тачек, пилы и подобия пылесоса до скальпелей и шприцов для забора жидкостей. Причём в каких-то промышленных масштабах.
«Работать нам и работать на этой практике», – всё острее понимала я, а ведь поначалу представляла практику чем-то вроде легендарного выезда на картошку.
