помешать. Наши артефакты нам не подчиняются, но они собирают сведения о наших действиях и решениях для Архива. Архив же способен не только проверять новых кандидатов, но и отключить наши артефакты.

— Верно, — кивнул Василий. — Прошлый администратор так и поступил, когда понял, что общество не желает ему подчиняться. В итоге Хранители оказались бессильны, а их армии разбиты. Способности покинули Хранителей, как и защита артефактов. В результате поколение, сбившееся с пути, погибло от банальной старости, лишившись второго дара, ведь им всем уже было далеко за сотню лет. Без поддержки артефактов время за считаные дни нагнало их в постелях. Администратору оставалось лишь воссоздать самоуничтожившиеся артефакты и найти следующее поколение Хранителей. То поколение, в которое вошел я.

На некоторое время в зале воцарилось тяжелое молчание.

— Почему мы об этом не знали? — спросила Маргарита.

— Кодекс, — ответил Василий. — И об этом знали я, Людвиг и Корнелия. Как самые старшие члены общества. Все остальные слишком мало времени пребывают в статусе Хранителей, чтобы получить доступ к части знаний, хранящихся в Архиве, — добавил он. — Теперь же пришло время делать выводы. Идея саморегуляции человеческого общества, которое было нами фактически оставлено без контроля и надзора, себя изжила. Явление высшего администратора это подтверждает. Однако у нас все еще есть возможность исправиться и продолжить работу, как это было задумано.

— Как мы и говорили изначально, — вставил Людвиг, поддерживая своего политического сторонника, — ничем хорошим это не кончилось.

— Но это ты отдал марионеткам столько власти! — не сдерживая эмоций, воскликнула Маргарита, обращаясь к нему. — Я сорок лет ждала, когда наступит мое время стать Хранителем! А теперь должна потерять все только потому, что вы трое решили преподать нам урок покорности?!

— То есть, когда мы совместно решали, что дадим людям возможность самим реализовать наши идеи, — произнес Лоренцо, не обращая внимания на слова младшей среди Хранителей, — вы втроем уже знали, что это приведет к появлению высшего администратора, который открыто выступит против нас?

Людвиг усмехнулся.

— По-моему, твоя память начала тебя подводить, — проговорил он. — Мы втроем выступали категорически против этого решения. Но ты, Лоренцо, заявил, что раз вас на одного больше, у нас нет права блокировать ваше решение.

— И ты, — сквозь зубы выдохнул Лоренцо, — сам вызвался, чтобы следить за марионетками!

— А ты считал, что переубедил Людвига? — негромко спросила Корнелия, не отвлекаясь от созерцания ногтей. — Да, я и Василий настояли, чтобы он взялся за это дело. И наглядно продемонстрировал, насколько вы ошиблись. И сколькими людьми нам пришлось пожертвовать ради того, чтобы ты, Лоренцо, увидел, к чему твоя задумка приведет?

— Все именно так, — с легкой улыбкой подтвердил Василий. — Иначе вы бы не стали нас слушать. К тому же Кодекс не позволяет нам ограничивать свободу воли Хранителей до тех пор, пока это прямо не запрещено. Каждый из вас мог выбрать самостоятельно, мы ни на кого не давили.

До этого момента сохранявший молчание мужчина кивнул. А вот стоящий рядом с ним азиат заговорил:

— Хорошо разыграно, Василий, — признал он. — Теперь вы, находясь в меньшинстве, можете прикрыться высшим администратором. И продавить любое решение. Так как у нас четверых выбора теперь нет. Если мы не согласимся на требования Дмитрия Романова, сам Архив отключит наши артефакты, и мы потеряем не только силу, но и дополнительные годы жизни. Хорошо разыграно, Василий.

Монах склонил голову. Он и правда считал себя победителем. Интрига длилась несколько десятилетий, но она того стоила. А теперь оставалось только убедить князя Романова встать на сторону Василия.

— Тогда предлагаю обсудить требования высшего администратора, — предложила Корнелия.

* * *

Кремль.

Игорь Михайлович потер подбородок, просматривая отчет «Оракула» о встрече Дмитрия Алексеевича Романова и монаха Василия. Умение Хранителя перемещаться в пространстве уже не вызывало удивления после трансляции убийства кайзера Германского рейха. Но оставался вопрос — куда именно переносил этот монах князя Красноярского?

Цесаревич взглянул на лежащий перед ним проект речи. Заготовку написал Алексей Александрович Романов — на случай, если его сын пропадет после встречи с обществом Януса Двуликого.

В тексте было неоднократно подчеркнуто, как много Дмитрий Алексеевич сделал для Русского царства. Рассказывалось и о том, что благодаря заслугам князя Красноярского и его супруги Виктории Львовны сотни тысяч подданных Русского царства получили медицинскую помощь в виде универсальной плазмы. Сколько жизней вернулось к норме после приема наноботов. И о том, что вот-вот будет готов к испытаниям принтер, печатающий сердца, которые подойдут абсолютно любому человеку.

Число подданных, уже прошедших через процедуры Романова, внушало неподдельное уважение. В целом, и плазмой, и наноботами уже воспользовалось более миллиона человек. Огромное количество населения, которое ни за что не поверит, что их благодетель стал предателем и переметнулся к ключникам. Обществу, которое Михаил II за последний год клеймил чуть ли не на каждом своем публичном выступлении.

Сам Игорь Михайлович, как и его ближайшее окружение, тоже в возможное предательство не верил. Слишком хорошо знал Дмитрия Алексеевича Романова. Не тот человек биологический брат цесаревича, чтобы предать свой род и страну. Нет уж, скорее князь Красноярский начнет свой личный крестовый поход — как против ключников, так и против стоящих над ними Хранителей.

Однако общество Русского царства не однородно. У рода Романовых никуда не делись завистники и враги, их даже стало больше на самом деле за последний год. Да, после всех потрясений, выпавших на долю Русского царства, они вынуждены помалкивать. Но такой шанс обвинить Дмитрия Алексеевича, а через него и всю семью Романовых, эти недруги не упустят. Слишком высоко взлетел род бывших царей, и слишком притягательна возможность укусить их.

А кроме того, очередной побег Юлии Александровны, которая будто растворилась в воздухе во время мятежа Можайских, беспокоил Игоря Михайловича все сильнее. Никаких следов ее исчезновения не осталось — камеру в ее покоях отключили во время нападения на Кремль. Установить местонахождение бывшей царицы не представлялось возможным, что наталкивало на мысль, что здесь опять не обошлось без участия ключников.

Точнее, одного конкретного Хранителя. Помнится, Алистера Виндзора Людвиг уже вытаскивал — сперва из тюрьмы в Британской империи, затем с Красной площади после провалившегося покушения.

Что примечательно, никто из выживших во время мятежа предателей не имел ни малейшего представления, что бывшая царица вообще до сих пор была жива. Михаил II не допускал к ней посторонних, а те гвардейцы, которые охраняли выделенные в казематах покои, внутрь заглядывать не имели права.

А вот из посвященных в эту тайну Русского царства посторонних среди мятежников никого в живых не осталось. Как, собственно, и того